Доспех духа. Ноналогия

— Хорошо. Спасибо и до свидания, — я встал, подтолкнул Джима в спину, чтобы не мешкал. Вдруг они нас отпускать передумают.

— Кузьма, — остановил меня голос Глеба Романовича у самого выхода. — Задержись на минуту.

У меня в голове прозвучал голос мисс Джейн, говорящий как ворона: «сглазил, сглазил». Прикрыв дверь за Джимом, я вернулся к столу.

— То, что этот американский генерал проводил опыты над детьми, правда. У твоего друга доказательства есть? Только железные, такие, чтобы вопросы не вызывали.

— Сложно сказать… — я задумался. — Фотографий и записанных признаний на диктофон — нет. Вряд ли вообще есть что-то такое, что суд примет, как доказательство.

— Но он в этом проекте как-то участвовал? Можешь не отвечать. Эта тема очень серьезная. Есть международный договор, который особо не афишируется, но если американцам в нос подобным ткнуть, то они не только вас обвинять ни в чем не станут, но и с пеной у рта будут доказывать, что вы никогда в СГА не были.

— Хотите сказать, что это имеет и обратную реакцию? Они могут захотеть устранить свидетелей?

— Так, — кивнул он. — Имей это в виду. Может быть, в ближайшие пару дней я тебя вызову для разговора. Постарайся никуда не отлучаться из МИБИ и меньше встречаться с иностранцами. Это не приказ, а простой совет.

На том мы и распрощались. Капитан, как и обещал, отвез меня в МИБИ. По дороге попросил Джима посидеть пару дней дома. Сказал, что посодействует его перелету в Корею, где сейчас были мама с братом. Жаль, что он был немногословен и почти ничего не рассказал о том, что произошло за те несколько дней, пока нас не было. Упомянул только, что институт наконец начал работать в жестком пропускном режиме и каждый гость должен был согласовывать свое пребывание непосредственно с ректором. Я пропуск с собой не брал, но на воротах дежурили знакомые ребята из дворцовой охраны, пропустившие без лишних вопросов.

Несмотря на поздний час, Тася не спала, дожидаясь меня. Встретила, обняла, расцеловала, отправила в душ и уложила спать. Не стала ни о чем расспрашивать, сказав, что сначала нужно хорошенько выспаться. Спорить не стал. Два последних дня поспать получалось лишь урывками, поэтому стоило опустить голову на подушку, обнять Тасю, и сразу провалился в сон. И проснулся я только часам к девяти, когда в комнату пробился аромат завтрака. Простыми словами не передать, как же хорошо снова очутиться дома. От поездки осталось какое-то неприятное и пакостное чувство, но к утру оно почти полностью сгладилось.

— Проснулся? — в комнату вошла Тася с небольшой аптечкой в руках. — Заметила вчера у тебя пару синяков.

— А, — я стянул майку, показывая длинный синяк на животе, ставший значительно меньше. Да и на плече следы от когтей начали расплываться.

— Вполне ожидаемо, — улыбнулась она, усаживаясь на кровать и демонстрируя баночку с мазью. — Петр Сергеевич говорил, что вы попали в большие неприятности, наделали слишком много шума и вообще повели себя безответственно. И почему ты мне не позвонил?

— Побоялся, что вычислят по телефонному звонку.

— Чем это тебя? — она принялась втирать мазь в плечо.

— Плеткой с когтями.

— Чем? — Тася рассмеялась. — Тебя плеткой так отхлестали?

— А это, — я показал на живот, — дисковой пилой. Петр Сергеевич сильно сердится?

— Говоришь как школьник перед разговором с завучем. Сердится. Он вообще последние дни не в духе.

— Из-за стычки с Разумовскими? Что они там планировали, внезапно накрыть склад и выбить пару бойцов? И наверняка меня винят, что не помог.

— Три дня назад была серьезная стычка. Когда десять мастеров выясняют отношения, это уже настоящая война. И повлиять ведь на них некому, Императора пока нет, да и в ближайшее будущее…

— А военные? — спросил я.

— Должны были вчера собраться и договориться, чтобы такого больше не было. Только с нашей стороны трое мастеров погибло, а Конев получил серьезное ранение. Надеюсь, это остудит горячие головы.

— Или переведет к открытому противостоянию и маленькой войне. Не помню, говорил я им, что это дурацкая затея или нет. А как в МИБИ дела?

— Ты уехал, и тишина наступила, как отрезали. Отсюда вывод, что ты главный возмутитель спокойствия в институте. Одевайся и пойдем завтракать. Интересно послушать, как вы куролесили в Америке. А также, почему не получилось все сделать по-тихому.

Судя по виду завтрака и наличию горячих паровых булочек, Тасе помогали сестры Юй. И приготовили они явно больше, чем на пару человек, но это даже хорошо. По вкусной еде я изголодался. У меня уже в печенках сидел фастфуд и безвкусная еда из кафе в аэропортах. Пока я с аппетитом завтракал, Тася рассказала, что сестры Юй успевают помогать ей, ходить на занятия по русскому языку и тренироваться. Говорила, что в ректорате, наконец, подготовили все нужные документы, чтобы официально принять их как иностранных студентов. На днях выдали студенческие карточки взамен временных.

Мой рассказ получился длинней, поэтому завтрак затянулся. Тася никуда не торопилась, сказав, что ее группа занимается самоподготовкой и шутила, что до понедельника она абсолютно свободна. А если серьезно, то у нее сегодня по плану был медосмотр. Раньше она ездила в одну из больниц в центре города, но ректор настоял, чтобы она как можно реже отлучалась из МИБИ, поэтому врач лично приезжал в институт. Эта новость меня не обрадовала, и в голову сразу полезли нехорошие мысли. А еще появилось желание оторвать голову всем, кто недобро посмотрит в сторону моей Таси.

После завтрака, пока Тася разбиралась с посудой, я решил быстро прочитать пропущенные сообщения на телефоне. За это время их набралось не очень много. Мама просила позвонить, как только появлюсь. Катя интересовалась, как у меня дела и просила отправить ей сообщение. Она скинула мне новое расписание занятий, о которых я ей говорил. Пока была возможность хотел прослушать несколько познавательных лекций, только никак время не мог выбрать. Отдельной группой шли сообщения от Сорокина Максима, моего тренера по «режиму». Он не был в курсе, что я отлучился в Америку, поэтому писал стабильно, каждый день, когда у нас должно было пройти занятие. Сообщения все одинаковые, в которых он просил написать ему до одиннадцати часов дня о предстоящем занятии, чтобы он смог вовремя приехать. Собственно, сегодня у нас занятие было, поэтому я написал ему коротко, что буду ждать.

Последними шли сообщения от Таши, где она просила позвонить, как только вернусь. Даже пометку поставила «Важно!». Я нажал кнопку звонка, и она ответила уже на втором гудке.

— Кузя, привет! — послышался ее радостный голос. — Ты вернулся?

— Вернулся, — рассмеялся я. — Вчера ночью прилетел.

— Я к тебе в МИБИ заеду… через час. Ты где будешь в это время, чтобы не искать? В клубной комнате?

— В спортзале на первом этаже.

— Ага. Никуда не убегай! — спешно выдала она и повесила трубку. Я вопросительно посмотрел на экран телефона, затем убрал его в карман. Время как раз приближалось к одиннадцати часам.