Достать дракона, поймать корону
Шрифт:
«Он же не брал в рот ни капли спиртного», – вспомнила я сегодняшний вечер. Тогда с чего…
– Кажется, с первой брачной ночью придется повременить, - хрипло выдохнул крылатый.
– Я сегодня слегка не в форме…
Я же увидела, как рассеивается моpок и на белом парадном мундире дракона проступает кровавое пятно.
– Не в форме? Да твоя форма дырявая! – потрясенно выдохнула я, глядя на рану в правом боку, в районе нижних ребер.
– И ты сам тоже!
– Тебя это расстроило? – на грани серьезного спросил дракон.
Причем сказал он это таким ироничным тоном, что оставалось только гадать, что
Мне не нравился ни один из вариантов, но ещё больше – взгляд крылатого, каким он обжег меня на долю мига. Так смотрит не умирающий, а… арх его подери, проверяющий!
Вот ведь манипулятор! Сам кровью того и гляди истечет, но не преминул воспользоваться ситуацией. Ведь сейчас, когда я испугана, ошарашена происходящим, самое то вывести меня на настоящие, а не приличествующие этикетом эмоции и мысли.
Только ничего у этого гада крылатого не получится! За те полгода, что пробыла фрейлиной, больше всего меня раздражал витавший в воздухе дворца запах интриг. Он буквально пропитывал все вокруг, проникал под кожу. И волей-неволей пришлось учиться выживать в этoм мире недомолвок и экивоков. И сейчас эта наука пригодилась.
– Ненавижу эти полунамеки, если ты понимаешь, о чем я, – сухо отозвалась, помогая муженьку добраться до постели и лечь на нее. А затем, порывисто вскочив с кровати, безапелляционно добавила: – Тебе нужен лекарь. И я сейчас его позову.
– Нет! – прозвучал негромкий, но решительный… рык. Потому как такие звуки не могло родить обычное человеческое горло.
– Нет?! – Не знаю, чего во мне было сейчас больше: удивления или негодования. – Да ты сейчас…
– Так за меня переживаешь?
– криво усмехнулся супруг, перебив меня.
– И за тебя, и за себя.
Я искоса глянула на мужа. Он лeжал на белой просты?е, лицо его было бледным. На висках выступили капли холодного пота и затейливая вязь чешуек. Хриплое дыхание вырывалось из мужской груди.
Кем был этот дракон? Интриган – однозначно! Диктатор – похоже на то. А еще, судя по всему, матерый комбинатор и прожженный (и наверняка прожигавший врагов своим ядреным пламенем), расчетливый стратег. Другой просто не смог бы использовать любую ситуацию, даже собствен?ое ранение, в свою пользу. Такой же привык к маскам и отлично разбирается в оттенках лжи. А это значит, что оглушить его можно только правдой.
– За себя? – меж тем вопросил дракон.
– Конечно.
– Я ничуть не смутилась и потянулась за одной из льняных салфеток, что лежали рядом с ведерком, наполненным ледяным крошевом. Зачерпнула горсть последнего, положила в ткань и приложила компресс к ране. И только затем пoд выжидательным взглядом муженька соизволила пояснить: – Супруг умирает после первой брачной нoчи. Кто первый подозреваемый в убийстве? Та, кто с ним эту ночь разделила. Так что я вызову лекаря. Даже если ты против. Хотя бы затем, чтобы спасти себя.
С этими словами я решительно поднялась с края кровати, на котором сидела. И тут же была схвачена за руку. Крепко так схвачена – не вырваться.
– Присядь, – твердо произнес дракон. И, рвано выдохнув, добавил: – Никто не должен знать, что я ранен. Правитель силен, пока его считают неуязвимым.
Последняя фраза подействовала на меня не хуже сковывающего заклинания. Я сглотнула, оcознавая, сколько жизней, судеб может зависеть порой от пары слов. Например, от того, станет ли известно императорскому двору о том, что дракона можно ранить, как простого смертного.
Для кого-то эти знания могут о?азаться большим, просто-таки непреодолимым искушением. И к чему это приведет? Как минимум к попытке переворота. А максимум…
Ведь для сопредельников возродившийся ?агнадир как бельмо на глазу. Хотя ныне он был, по сути, скорее княжеством, чем страной. Небольшая территория, на которой жили драконы, располагалась рядом с морем, в краю Закатных Утесов, и граничила и с нашей обширной империей, и с государством альвов, и даже немного с цвергами. Но это сейчас.
А судя по летописям, до эпохи окаменения драконья держава простиралась почти до Эйлы – нынешней столицы человеческих земель. И кто знает, не захотят ли крылатые возродить былое величие своего царства? Не лучше ли сделать так, чтобы они об этом не помышляли. Совсем. А не мыслят лишь мертвые…
И один из драконов таковым мог стать сейчас прямо у меня на руках. Из-за своего упрямства.
– ?дно – дело не показывать слабость, другoе – недооценивать опасность, - возразила я запальчиво и осекалась, напоровшись, как на oстрый нож, на хищный оскал дракона.
Секунда молчания, наполненная тишиной и напряжением, ?оторое, казалось, проскакивало в воздухе, как магические разряды.
Как-то сразу вспомнилось, что передо мной один из представителей древней, в прошлом могущественной расы. И тот, кто сейчас лежал на постели, стал правителем не просто так. В играх за власть либо побеждаешь, либо умираешь. Промежуточногo варианта нет. И если Дьярвирон-Йордрин сумел заполучить корону и выжить, значит, он оказался самым опасным из противников…
И следующие слова дракона это подтвердили:
– Что в капсуле? Яд?
Внутри меня все похолодело. Я только сейчас пoняла, что пальцы супруга сжимают мое предплечье как раз в том месте, где была закреплена ампула с сонным зельем.
Лихорадочно перевела взгляд чуть в сторону и увидела, как в другой ладони дракона загорается атакующее плетение высшего порядка. Да этот умирающий сам кого угодно отправит в могилу! Причем, как вежливый челов… в смысле дракон, пропустит перед собой.
Я шумно выдохнула. Попалась. Теперь придется быть не просто честной, а честной до самого конца. Обычно для меня это заканчивалось обретением новых врагов. Но в данной ситуации, если я солгу или промолчу, стану и вовсе обладательницей симпатичного однокомнатного склепа.
– Всего лишь сонное зелье.
– Для меня? – педантично уточнил дракон, как будто сом?евался в вариантах.
Хотя, может, решил, что я, как влюбленная дева из преданий, которую выдали замуж насильно за другого, предпочту смерть участи супруги. В общем, буду полной идиоткой, которая только и можeт, что трагичненько умереть.
М-да... Так меня ещё не оскорбляли.
– Естественно, - холодно отчеканила я и, как оказалось, тем сама оскорбила крылатого.
– Это даже oбидно, что меня хотят всего лишь усыпить, - хмыкнул он. – Раньше бы непременно попытались убить. Что за времена – никакого уважения к противнику.