Дотянуться до звезд

Я сидела на койке и раздумывала, что мне делать. Куда мне идти?

Блейк так и не появлялся, с тех пор как я выгнала его из палаты. На душу накатывала жуткая тоска. Похоже, я была права: все, что у него ко мне осталось — жалость.

Я честно пыталась себя убедить, будто он просто дает мне время прийти в себя, обрести душевное равновесие, но какая-то истеричная часть меня, говорила обратное. Неужели, я превращаюсь в истеричку?

Вещей, по сути, у меня толком и не было, только те, что были на мне, когда я попала в больницу, и одежда, которую привез вчера Блейк. Взяв в руки пакет, я направилась прочь из палаты, все документы у меня, значит делать мне тут нечего.

Уже у самого выхода я столкнулась с мужчиной, который занимал все мои мысли.

— Почему ты меня не подождала? — спросил Блейк, загораживая мне проход.

— Я не думала, что ты вообще придешь, — честно ответила я.

— Что? — он, кажется, шокирован. — Мая, ты вообще в своем уме? Ты всерьез полагала, что я оставлю тебя тут?

Он выглядел возмущенным и даже оскорбленным. Мне стало немного стыдно. Блейк, какое бы прошлое он не имел, и сколько бы не было грехов на его душе, был человеком ответственным и благородным.

Я стояла перед ним, потупив взгляд в пол. Все чувства и эмоции смешались в моей душе. Мне было неуютно под пронзительным взглядом бирюзовых глаз, почему-то я ощущала себя нашкодившим ребенком. Мне страшно поднять глаза, боюсь увидеть в них ту жалость и отвращение, что видела вчера.

— Мая, — сказал он. — Посмотри на меня.

Я по-прежнему изучала узор на линолеуме, и Блейк легонько, кончиками пальцев приподнял мой подбородок и заглянул в глаза.

— Нам о многом надо поговорить, но не думаю, что тут подходящее место. Поехали, — мягко молвил мужчина.

— Куда? — задала я робко вопрос.

— Как куда? — удивился Блейк. — Домой. К нам домой.

К нам домой. Это его дом. Его квартира. Моего там ничего нет. За два месяца, что живу с ним тут, я не привнесла в общий бюджет ни цента. Я и раньше чувствовала дискомфорт по этому поводу, но сейчас это чувство достигло своего апогея. Не хочу быть содержанкой!

Я понимала, сейчас не время говорить об этом, и поэтому держала свои мысли при себе, пока машина несла нас в сторону квартиры Блейка.

Молча мы покинули машину и так же молча поднялись в квартиру. Я знала это помещение как свои пять пальцев, и хотя разум мне твердил — я тут чужая, эти стены успокаивали меня. Дарили некое спокойствие.

Тишина начинала давить на психику, но ни один из нас не решался начать разговор первым.

— Прости меня, — наконец послышался тихий голос Блейка. — Я повел себя как эгоистичный и упертый ублюдок. Ты просила меня не возвращаться сюда, даже Билли говорил, что это плохая идея. Но я вас не слушал, я думал только о том, чтобы как можно быстрее и масштабнее развернуть свое дело.

На несколько секунд мужчина замолчал, но вскоре продолжил.

— Когда две недели назад мне стали приходить эти конверты с угрозами, я испугался. Чертовски струсил. Но вместе с тем, мне хотелось, как обычно решить все самому. Если бы я тебе сказал, то ты бы не пострадала. Господи.

Он сел на пол у стены и уткнулся в свои колени. Вскоре он поднял на меня взор полный муки, и мое сердце сжалось.

— Мая, я так перед тобой виноват. Мне жизни не хватит искупить то зло, что ты перенесла по моей вине.

Умом я понимаю — это крик души. Ему сейчас плохо, он чувствует себя виноватым. Но эта жалость… Я не хочу, чтобы он был со мной из-за чувства вины и жалости.

— Блейк, мне не нужна твоя жалость, — ответила я голосом, лишенным эмоций. — Я не хочу, чтобы ты был со мной из чувства вины.

Мужчина уставился на меня так, словно у меня выросло две головы.

— Ты в своем уме? — ошарашенно спросил он. — Если я и чувствую себя виноватым, то только потому, что люблю тебя больше жизни.

Вскочив, он начал мерить комнату шагами.

— Ты всерьез полагаешь, будто мне есть дело до этой раны? Что я люблю тебя за внешность? Мая, не хочу хвастать, но у меня было полно красивых женщин. Порой, даже ослепительно красивых. Но ни одна из них не вызывала у меня никаких чувств, кроме вожделения. А ты… — он запнулся. — Только с тобой я узнал, что значит любить. Ты заставляешь меня чувствовать себя живым. Наполняешь мою жизнь смыслом и светом. Господи, Мая! Да ты и есть моя жизнь!

Произнося этот монолог, Блейк отчаянно жестикулировал. В глазах плескалась искренность. Эти слова шли от сердца, я чувствовала это. Но будет ли так всегда?

— Мне страшно, — честно призналась я.

— Чего ты боишься? — спросил Блейк.

— Того, что однажды ты уйдешь. Устанешь каждый день видеть перед собой урода. Ведь мужчины любят глазами.

Каждое слово, опасение, высказанное вслух, имели очищающий и успокаивающий эффект. Я действительно почувствовала облегчение, высказавшись.

Блейк закатил глаза, а затем усмехнулся. Правда, как-то грустно.

— И откуда в твоей голове такие глупости? — спросил он. — Мая, мне все равно, как ты выглядишь, я тебе уже об этом говорил. — Что? — То есть, нет, конечно, ты красивая, и мне приятно сознавать, что рядом со мной такая женщина, но не нужно думать, что какой-то шрам может меня оттолкнуть.

— Но… — начала, было, я.

— К тому же, — перебил Блейк, — С возможностями современной медицины, это не проблема. Я уверен, есть способ избавиться от шрама, или хотя бы сделать его незаметным. Только скажи, и все будет.

Судя по всему, он серьезно. Странно, я даже не задумывалась о таком варианте.

— Так ты не собираешься уходить?

— Сколько мне еще повторять? Нет, нет и еще раз нет. Я уйду, только если ты сама прогонишь меня. И даже тогда не уверен, что смогу это сделать.

Блейк притянул меня к себе и поцеловал. Очень нежно и осторожно. Его слова были бальзамом на мою истерзанную душу. Сердце хотело верить ему. Какой-то мерзкий голосок продолжал нашептывать мне гадости, но я упорно игнорировала его. Я люблю Блейка и должна ему верить. Ведь именно он — моя жизнь, мое счастье.