Дотянуться до звёзд
Шрифт:
Я принялась за салат и, проследив за взглядом Руби, посмотрела на ребят, играющих в футбол. Мое внимание привлек высокий, широкоплечий парень с широкой, очаровательной улыбкой. Даже на расстоянии его улыбка подействовала на меня успокаивающе, прямо как лепешка Эдмона. Глядя на такую улыбку, понимаешь, что в этом мире все хорошо.
Моя хитроумная подруга мгновенно заметила, куда именно я смотрю.
– Тебе, конечно, неинтересно, но на всякий случай уточню: это Коннор Дрейк. Красавчик-третьекурсник. Бейсболист, игрок и чемпион по пиво-понгу.
– Вроде бы я его раньше не видела.
– О,
– И когда занимаешься и учишься в поте лица, – уязвленно добавила я.
– Верно. – Подруга перевела взгляд с Коннора на меня. – Тебе он нравится?
Я пожала плечами:
– Мне нравится его улыбка. И глаза. Он выглядит… дружелюбным. Общительным. Счастливым.
– Другими словами, он просто красавчик.
Я игриво ткнула подругу локтем в бок.
– Что? Мне уже и посмотреть нельзя?
Тут Коннор громко рассмеялся над словами одного из своих приятелей, ловко поймал брошенный мяч, и это вышло у него на удивление непринужденно. В его смехе звучала та же чистая радость, которая светилась в его улыбке.
– Я бы на твоем месте одними взглядами не ограничивалась, – промурлыкала Руби. – По-моему, он со всех сторон хорош.
Я покачала головой:
– Если он игрок, то мне неинтересен. Хватит с меня отношений.
– Ну ты и врушка, дорогая моя, – заговорщическим тоном протянула Руби. – Ты просто неисправимый романтик, у тебя это в крови.
– Знаю. Но Марк сделал из меня дуру, Руби. Он заставил меня поверить в то, чего не было. Как будто все, что между нами было, оказалось ложью или шуткой. Или что я была шуткой. То, что он называл словом «мы», оказалось одним большим враньем. Из-за этого я чувствую себя жалкой и больше не хочу так подставляться.
Тут как по заказу чувство горечи сдавило мне горло. Марк Уоттс не был первым бойфрендом, с которым у меня были серьезные отношения, но его я любила намного сильнее остальных. Спустя два года отношений я уже начала планировать наше совместное будущее.
Мы были молоды, но нам обоим хотелось от жизни одного и того же: путешествовать, выбрать хорошую профессию и выучиться, прожить активную жизнь, помогая людям.
Или мне так казалось.
– Мне никогда не понять, почему он не был честен со мной, – сказала я и снова посмотрела на Коннора Дрейка. – Не хочешь на мне жениться? Хорошо. Нам обоим всего по двадцать одному году. Но не нужно плести всю эту романтическую чушь, слушая которую я начинаю думать, что у нас будет общее будущее, а потом изменять мне.
– Можно встречаться с парнем и не прикипать к нему всей душой, – заметила Руби, откусывая кусок бутерброда с арахисовым маслом и джемом. – Можно развлекаться, не привязываясь к партнеру на всю жизнь.
Теперь Коннор стоял в окружении приятелей, болтал с ними и смеялся. Смех у него был громкий и заразительный. Остальные ребята смотрели на него с восторгом, он занимал все их внимание, находился в центре их вселенной.
– Я всегда привязываюсь к человеку, – сказала я. – Ничего не
могу с собой поделать. Мне не нужна мимолетная связь, мне нужно, чтобы между нами пробегало электричество. Хочется встретить такого парня, с которым можно говорить обо всем, такого, чтобы у меня кровь закипала. Понимаешь?Руби надула губы:
– Ничего себе! Знаешь, ты предъявляешь нереальные запросы.
– Все или ничего, – ответила я. – А почему бы и нет? Ведь взамен я отдам всю себя. – Я вздохнула, подтянула колени к груди и уткнулась в них подбородком. – У меня есть год, чтобы придумать свой проект для аспирантуры в Гарварде. Может, вселенная показывает, что мне стоит какое-то время побыть одной, так, для разнообразия.
– М-м-м, – протянула Руби. – Значит, это вселенная нашептывает тебе приклеиться взглядом к Коннору Дрейку? Если так оно и есть, ты успешно справляешься с поставленной задачей.
Я засмеялась и привалилась плечом к подруге.
– Он действительно потрясающий. И эта улыбка…
– Иди поговори с ним. Тебе полезно провести эксперимент. Поболтай с ним, расспроси его. Посмотрим, сможешь ли ты поддержать непринужденную беседу. – Руби прищурилась. – Или тебе слабо?
– Тебе что, десять лет? – фыркнула я, глядя, как подруга впивается зубами в бутерброд с вареньем и запивает его глотком шоколадного напитка. – Хотя, вполне возможно, тебе и впрямь десять…
– Детская еда – самая лучшая, – парировала Руби. – А тебе слабо.
Я покачала головой, встала и стряхнула с юбки травинки.
– Не-а. Просто еще слишком рано. К тому же игроки – не мой тип. Ему, скорее всего, нужен только секс, и тут нет ничего плохого, просто это не для меня.
– Откуда тебе знать, что нужно Коннору, если ты даже ни разу с ним не говорила?
Я пожала плечами и закинула рюкзак на плечо.
– Думаю, мне не хочется с ним говорить. Пусть он останется для меня тайной, красавцем, которым восхищаешься издалека, не отрываясь от учебы. И на этой радостной ноте…
– Идешь в библиотеку? Уже?
– У меня есть сорок минут до следующей лекции. Пойдешь со мной?
Руби покачала головой и вытащила из своего коричневого бумажного пакета пачку хрустящих палочек из кукурузной муки.
– Итальянские мажорки не приступают к работе, пока не поедят. Это записано в учебном плане.
Я рассмеялась:
– Увидимся дома.
– Увидимся. Но раз уж Коннор тебе безразличен, я попробую затащить беднягу к нам домой, так что стучи, перед тем как войти.
Я в последний раз посмотрела на Коннора Дрейка, и в этот раз наши взгляды встретились.
У меня по спине пробежали мурашки, а потом в животе словно что-то затрепетало. Коннор ослепительно мне улыбнулся – зубы у него были белоснежные – и, подняв руку, помахал, словно мы с ним старые друзья.
Мои щеки запылали. Я быстро, дергано взмахнула рукой в ответ и поспешно ушла, низко опустив голову.
По дороге в библиотеку мое романтическое воображение разыгралось не на шутку: я гадала, думал ли Коннор обо мне так, как я думала о нем. Привлекла ли я его внимание в этот солнечный день во внутреннем университетском дворе так же, как он привлек мое внимание?