Дотянуться до звезды, или Птица счастья в руке
Шрифт:
Я открыла холодильник и заорала от ужаса.
Сначала мне показалось, что Артем запихнул туда стухший расчлененный труп – на полках лежали какие-то красно-фиолетовые куски, с которых стекала слизь.
Все это воняло невероятно!
Потом, когда первый шок прошел, я поняла, что это не труп, а наваленная на полки стухшая еда. В тех кусках, по структуре, если присмотреться, не однородных, можно различить виноград, колбасу, что-то вроде упаковок йогурта. Наверное, эти продукты здесь лежат сто лет – они уже срослись своей плесенью…
Закрыв холодильник, я сбегала к окну подышать. Потом осмотрелась по сторонам в поисках пакета с кошачьим кормом. Пакета не увидела, разглядела
Психологически я бы не удивилась, если бы в коридоре оказалась свинка или парочка поросят – для хлева, которым давно стало жилище Краснова, это было бы вполне органично.
Но, как выяснилось, источником звука был сам хозяин, мирно храпевший, положив щеку на край унитаза.
– Вставай! – Нагнувшись, я потрясла его за плечо и поморщилась: дурачок облевал свои черные брюки так, что их теперь не возьмет ни одна химчистка. – Пошли в люлю, баиньки! Слышишь, «звезда», не дело это, мордой в унитазе спать! Имидж подмочишь! Ай, впрочем, что перед тобой остроумием щеголять, ты же все равно ничего не соображаешь! Вставай! Как вас, таких алкашей, в кино только берут!
Не открывая глаз, Артем наконец приподнялся и послушно пошел в спальню. Я протиснулась вперед, успела сбросить покрывало с постели, отвернуть одеяло. Твою мать! На простыне, сбившейся комками, лежала парочка использованных презервативов. Прямо на них пузом рухнул Краснов и снова захрапел.
Зачем-то я стащила с Артема ботинки (один из носков оказался дырявым), потом прикрыла пьяную «звезду» одеялом. И, выйдя в коридор, достала мобильник.
Срочно надо было поговорить с Катериной.
Мне все больше казалось, что я схожу с ума или играю роль в драме абсурда Ионеско…
«Да ты что!», «быть такого не может», «а ты уверена, что это Краснов?», «а ведь в человеке все должно быть прекрасно!».
Катерина ахала и охала в трубку с таким испугом, что я значительно сократила рассказ, оставив несчастного кота со жвачкой во лбу и салатик из тухлой капусты с блевотиной за скобками повествования.
– Похоже, надо мне отсюда делать ноги, – резюмировала я и подошла к окну. – Катька, ты не представляешь, как сильно здесь воняет.
– Представляю. Я как-то мусор один день забыла вынести – в дом было не войти.
Я ее сразу же перебила:
– Один день, не смеши меня! Как ты думаешь, сколько надо времени, чтобы продукты в холодильнике стухли, слиплись и стали разлагаться! Меня реально тошнит. Я просто зверею! Хочется взять молоток и дать этому Артему по голове!
– Ой, не надо, – испугалась Катя. – Ты и так уже продюсера на тот свет отправила. Не специально, конечно, я понимаю. Но все равно, хватит с тебя.
– Ты думаешь? Да если этого актера мочкануть, тут весь подъезд с облегчением вздохнет. Он же не просто свою хату засрал, там даже на лестнице дышать нечем. Как только его поклонницы от такого духана на лестнице пачками в обморок не падают! Вот уж действительно, любовь зла!
– Машка, не вздумай! Не вздумай его убивать, а то я тебя знаю!
– Да ты не волнуйся, я пока держу себя в руках. Только вот если он меня в койку, заваленную использованными презиками, потащит, я за себя не ручаюсь.
– Все правильно, Маш. Себя надо уважать. Уходи скорее оттуда. Я тебе говорила, не нравится мне эта твоя охота за «звездами». Но если уже так тебе приспичило «звезду» найти, то лучше уж кого-нибудь другого поискать. Кто будет погигиеничнее!
– Только вот, – я посмотрела в ночную тьму, – сейчас уже поздно, как думаешь, такси сюда поедет?
– Насчет такси не знаю. А вот Юрик точно поедет.
Он мне, кстати, звонил сегодня. Спрашивал, как ты, жаловался, что дозвониться не может. Сказал, что денег положил на твой старый номер – так что можешь поменять симку.– Вот неугомонный! Да есть у меня деньги, я же тебе объясняла, шифруюсь я от него.
– Я бы за тобой сама заехала. Но ты же знаешь, я эту улицу два дня буду искать. После чего заблужусь, и искать будут уже меня! Так что звони Юрику!
Юрик… Сердце почему-то кольнуло… Я вспомнила его нежные губы, обцеловывающие каждый сантиметр моего тела, сияющие, светящиеся любовью глаза… Да, он бы приехал, я знаю. Даже после того, как я внезапно исчезла, ничего не объяснила, не давала о себе знать. Его любовь – это пьедестал, место для восхищения, а не упреков. Юрка всегда мне все прощает и придумывает за меня такие убедительные объяснения – я бы вовек не догадалась. Я очень виновата перед этим мальчиком. Я предала его любовь, наплевала на его чувства. Конечно, он мешал мне реализовывать мою цель и никогда не смог бы дать мне того, к чему я так стремлюсь. Он просто очень любит меня… Наверное, только оказавшись по уши влюбленной в Грановского, я могу четко представить чувства Юрика. Только вот в этой ситуации, как я понимаю с учетом нынешнего опыта, лучше всего лечит время. Я сама отвыкаю от Игоря, как курильщик отвыкает от сигарет. Внутри меня все время работает внутренний метроном. И каждый новый час, проведенный без мыслей о Грановском, – это мое личное достижение, мой большой успех. Я все время думаю: если я смогла не звонить Игорю неделю, значит, я смогу прожить еще минимум одну точно такую же неделю. Может, с Юрцом все произойдет точно так же? Я не буду ему звонить, не стану напоминать о своем существовании – и его доброе сердечко начнет меня забывать, перестанет кровоточить и заживет? А потом он встретит прекрасную добрую девочку, и ей, в отличие от меня, будет нужна его любовь…
– Нет, Юрику я звонить не буду, – вздохнула я в трубку, поглаживая запрыгнувшего мне на колени и сразу замурлыкавшего котика. – Ладно, нет смысла сейчас куда-то дергаться, здесь останусь, потерплю до утра. Мне, кстати, хоть и противно тут находиться, но все-таки интересно, что завтра-то будет? Думаю, Краснов умрет от стыда! А еще, он же думает, что я журналистка. А тут у него дома такой срач. Испугается, наверное, что я статью напишу.
– Ничего он не испугается. А приставать к тебе станет. Уезжай ты оттуда, еще заразу какую-нибудь от него подцепишь!
Внезапно я вспомнила про того урода, дежурившего у Катиного подъезда. И решила спросить, не интересовался ли он мной.
– Видела я сегодня мужика в гипсе, сидел возле дома, – испуганно пробормотала Катя. – Может, в милицию позвонить?
– Ох, добропорядочная ты моя училка. Вот куда точно звонить не надо, так это в милицию!
Смотри, будь осторожнее. Урод тот какой-то явно ненормальный!
Попрощавшись с Катериной, я принялась за уборку. Потому что в этом помещении можно было заниматься только одним делом!
Сначала я привела в порядок несчастного кота, потом подмела, вынесла испорченные продукты из холодильника, вымыла посуду. Отыскав в стоявшем в коридоре шкафу пылесос, вычистила небольшой угловой диванчик на кухне. И с чувством выполненного долга свернулась на нем клубочком. Черный котяра, забравшись на диван, лизнул мне руку и заурчал так довольно, что я провалилась в сон раньше, чем успела погладить его симпатичную отмытую от жвачки мордочку…
– Где все мои продукты?! Что ты наделала? Я есть хочу! Почему холодильник совсем пустой? Что здесь вчера было?