Дойти до точки: Как преодолеть писательский блок и создавать тексты без мучений и боли

Хотя правила Бойса не оспаривались в течение многих лет и легли в основу десятков книг, в последнее время его труды подвергаются серьезной критике со стороны коллег-психологов и исследователей писательского мастерства. Хелен Суорд утверждает, что работе Бойса не хватает строгости {12} . Она считает, что последователи кредо Бойса «писать каждый день» основывают свои советы на личном опыте и поэтому считают их универсальными. Ежедневное письмо работает для них – и поэтому они полагают, что оно будет работать и для всех остальных. Звучит знакомо? Исследование Суорд, охватившее свыше 1300 литераторов, показало, что их методы на самом деле гораздо более необычны и индивидуальны. Она не нашла никаких доказательств, что авторы, пишущие ежедневно, более продуктивны или успешны, чем те, кто действует иначе. Возможно, вас не удивит, что Бойс использовал в своем исследовании небольшие группы профессоров Нью-Йоркского университета, где он работал [5] . То есть он рассматривал людей, обладавших статусом, привилегиями и, возможно, большей свободой действий, благосостоянием и временем, нежели среднестатистический студент, измотанный младший преподаватель или подрабатывающая официантка. Мы верим в мифы и часто мыслим стереотипами, потому что жаждем ясности и простых ответов. Нам нравится руководствоваться правилами. Возможно, неприятно осознавать, что не существует «правильного» или «неправильного» способа писать, но благодаря этому вы можете почувствовать себя свободными.

12

Sword, Helen, '"Write every day!": a mantra dismantled', International Journal for Academic Development, 21(4), 2016. https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/1360144X.2016.1210153.

5

В статье Суорд упоминается, что исследование Бойса 1983 года о продуктивности методов работы опиралось на исследование всего 27 человек.

ЕСТЬ МНОГО СПОСОБОВ ПИСАТЬ

Если десять лет преподавания чему-то и научили нас, так это тому, что методы, с помощью которых писатели приступают к работе, структурируют свой день и продолжают трудиться, столь же индивидуальны, как и они сами. Давайте рассмотрим несколько известных примеров.

Возможно, вы считаете, что всем писателям для работы нужны тишина и покой, но это не всегда так. Эссеист Элвин Брукс Уайт мог писать только посреди того, что он называл «карнавалом» семейной жизни. Уайт устраивался в комнате, в которой в основном протекала вся жизнь семьи. Он описывал ее как главную транспортную магистраль дома, служившую проходом в подвал, на кухню и в чулан; члены семьи постоянно разговаривали здесь по телефону. «Прислуга часто чистила ковер под столом, за которым я писал, но меня это никогда особо не раздражало», – рассказывал он в 1969 году журналу The Paris Review {13} .

13

Gourevitch, Philip (ed.), The Paris Review Interviews, vol. 4, Canongate Books, 2009.

Некоторые писатели одержимы «приступами работоспособности» и могут заниматься одновременно только одним проектом. Майкл Льюис, автор таких бестселлеров, как «MoneyBall. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире» (MoneyBall. The Art of Winning an Unfair Game) и «Большая игра на понижение. Тайные пружины финансовой катастрофы» (The Big Short. Inside the Doomsday Machine) [6] , признается, что полное погружение в работу отрицательно сказывается на его личной жизни. Льюис может писать только «запоями» и поэтому «мысленно отсутствует в реальности по нескольку месяцев». Единственный способ трудиться для него – опустить жалюзи и отгородиться от мира. «У меня потеют ладони, клавиатура становится совершенно мокрой. Кроме того, моя жена уверяет, что я хихикаю, когда пишу», – объясняет он. Льюис смеется и читает вслух диалоги – даже не замечая этого. «Между книгами я делаю большие перерывы», – говорит он {14} . Могу поспорить, что жена признательна ему за это.

6

Льюис М. MoneyBall. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире. – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013; Его же. Большая игра на понижение. Тайные пружины финансовой катастрофы. – М.: Альпина Паблишер, 2011.

14

Maran, Meredith, Why We Write. Plume, 2013.

Другим авторам нужен четкий распорядок дня. Писатель и художник Остин Клеон придерживается своего стандартного режима, даже когда путешествует или находится вдали от дома во время книжных туров. После завтрака с семьей он приступает к работе, усаживаясь за так называемый аналоговый письменный стол (всегда около 8:30 утра), где сначала собирает мысли в блокнот (всегда от трех до пяти страниц), а затем записывает идеи в дневнике. Потом он переходит к своему «цифровому письменному столу» и пишет в блоге час или два, отталкиваясь от уже записанных идей. В полдень – обед, а затем пятикилометровая прогулка. Отдавая творчеству утро, вторую половину дня Клеон посвящает тому, что называет «продажами», – административной работе, интервью, маркетингу и так далее. Все дни похожи друг на друга, за исключением второй половины четверга, когда он занимается информационной рассылкой. «Если я поработал с дневником, разместил пост в блоге, погулял и почитал книгу, день удался», – говорит он {15} .

15

Dore, Madeleine, 'Austin Kleon: A writer who draws', Extraordinary Routines. https://extraordinaryroutines.com/austin-kleon/.

Некоторые писатели – настоящие педанты. Исабель Альенде утверждает, что 7 января – это «полный ад». Причина в том, что она может начать писать книгу строго в определенный день года – 8 января. После этого она пишет ежедневно, вставая с рассветом, включая выходные, до тех пор, пока не появится первый черновой вариант {16} . Другим писателям требуется более мягкий подход. «Я пишу, когда появляется желание», – замечает итальянская писательница Элена Ферранте {17} . По ее словам, у нее нет никакого графика работы и распорядка в целом: «Я пишу непрерывно и везде, в любое время». Но при этом она осознает, что ей требуется какое-то давление: «Если я не чувствую необходимости писать, то никакой собственный ритуал мне не поможет» {18} .

16

Maran, там же.

17

Valby, Karen, 'Who is Elena Ferrante? An interview with the mysterious Italian author', Entertainment Weekly, 5 September 2014. https://ew.com/article/2014/09/05/elena-ferrante-italian-author-interview/.

18

Currey, Mason, Daily Rituals: Women at Work, Picador, 2019.

Некоторые литераторы должны тщательно все спланировать, прежде чем приступить к работе. Автор криминальных романов Джеффри Дивер тратит до восьми месяцев на исследования и наброски, прежде чем браться за книгу. Некоторые из его набросков могут занимать до 150 страниц и содержать все повороты сюжета. Дивер считает писательство скорее ремеслом, чем творчеством. Он начинает с заметок на стикерах, прикрепленных к доске, и постепенно переносит свой визуальный план в компьютер. Наличие столь подробного плана означает, что он никогда не страдает от писательского блока; кроме того, это помогает ему работать быстро. На первый черновик романа у него уходит примерно полтора месяца {19} .

19

'Bestselling Crime Writer Jeffery Deaver On 150–Page Outlines, Knowing What Readers Want, and Studying the Greats', Writing Routines. https://www.writingroutines.com/jeffery-deaver-interview/.

КАК ФОРМИРУЕТСЯ ОБРАЗ МЫШЛЕНИЯ

В силу нашей профессии мы видим, как писатели верят в мифы о себе. Когда вы считаете, что существует только один способ сделать что-либо, вы отвергаете (или не рассматриваете) другие способы, полагая, что они не сработают. Такие убеждения (психологи называют их дезадаптивными) вредят нам. Они ограничивают нашу жизнь и наш выбор: в результате мы упускаем возможности, соглашаемся, что не способны на что-либо, или приходим к выводам, которые могут повлиять на ход нашей жизни.

Например, если вы решили, что относитесь к тому типу людей, которые никогда не доводят до конца свои писательские проекты, это часто забавным образом сбывается. Ваш внутренний критик обладает весьма избирательной памятью и отфильтровывает все ситуации, когда эти мысли оказывались ошибочными. Поэтому вы постоянно замечаете, когда отвлекаетесь или не заканчиваете проект, но забываете о тех случаях, когда вам удавалось сосредоточиться и закончить работу без проблем. Когда речь идет о том, как писать, мы часто мыслим стереотипами. Если вы уверены, что существует всего один способ писать (например, ежедневно в течение длительного периода времени), то зачем пробовать альтернативные подходы? Однако тем самым вы игнорируете другие методы и принимаете решения, основанные на своем убеждении.

Надеемся, чтение этой книги станет для вас путешествием, полным открытий. Наша задача – помочь вам выяснить, какие из ваших представлений о себе являются предположениями, а не фактами. Давайте вернемся к стендап-комику Майклу Леггу, который пришел к нам с твердым убеждением, что он «неизлечимый прокрастинатор». Во время первого занятия он был напряжен и встревожен, а в какой-то момент даже в отчаянии произнес: «Возможно, мне нужно все бросить». Однако в середине нашего курса Майкл прозрел.

Вот электронное письмо, которое он написал Крису:

Я понял, что не так уж сильно тяну время, как мне кажется. Ну, не совсем. Вот что я понял. Работа по дому – это что-то вроде разогрева перед тем, как сесть писать. Мне повезло, что каждый день приходится гулять с собакой. Это вынуждает меня вставать, выходить на улицу и двигаться. По сути, в это время я иду на работу. А потом, когда я возвращаюсь домой, я понимаю, что сразу сесть за стол – это не обязательно то же самое, что взяться за работу, и поэтому я оттягиваю это дело. Полистать соцсети, посмотреть выгодные предложения на Amazon, заглянуть в Google, чтобы узнать, жива ли еще Анджела Лэнсбери [7] . Однако отлынивание от работы включает также стирку, мытье кухни, уборку пылесосом и так далее. Не успеваю оглянуться, как уже занимаюсь уборкой, физически двигаюсь, размышляю в течение часа или двух и чувствую, что готов писать. Теперь я точно все сделаю. Я вижу прогресс. Он не быстрый, но все движется в правильном направлении, и это хорошо. К тому же моя корзина для белья всегда пуста.

7

К счастью, на момент написания этой книги Анджела Лэнсбери еще жива – мы тоже любим гуглить. (Увы, в октябре 2022 года Анджела Лэнсбери скончалась в возрасте 96 лет. – Прим. пер.)

Разве это не замечательно? Подумайте немного над письмом Легга. Он не проглотил какое-то волшебное зелье, которое улучшило его концентрацию. Не открыл секретный метод, обеспечивающий мотивацию и сосредоточенность. Он не вылечился, потому что лечить было нечего. Просто поменялось его мышление: он понял, что его устоявшиеся представления о себе оказались мифом. Давайте разберем его убеждения.

– Раньше Легг верил, что «настоящие писатели» способны часами сидеть за столом и трудиться. Поскольку у него это не получалось, он считал себя ненастоящим писателем. Когда комик осознал, что это миф, он начал писать более короткими энергичными сессиями. Это, в свою очередь, повысило его продуктивность и принесло радость.

– Раньше Легг думал, что ему нужно больше решимости и силы воли: он считал, что должен заставлять себя писать, концентрироваться и не отвлекаться. Но менее всего Леггу требовалось долгое сидение за столом; комик нуждался в изменении перспективы.

– Раньше Легг считал, что прогулка с собакой и уборка дома – это проявления прокрастинации и поэтому «неправильные» занятия, из-за чего он чувствовал себя плохо. Но Майкл изменил свое отношение к ним; он понял, что такая физическая деятельность может стать частью здорового писательского процесса, поскольку помогает ему размяться и обдумать идеи. В результате он перестал ощущать вину за письменным столом.