Дождь Забвения

– Кто же сделал эту гиперсеть? – пробормотала Ожье. – Вот что сейчас важно по-настоящему.

Питер усмехнулся, снова поворачиваясь к камере. Все-таки как же хорошо он знал бывшую жену и умел предвидеть ее реакцию – даже спустя столько времени.

– Кто ее сделал, мы не знаем. Наши друзья в Полисах – тоже. Конечно, гипотез хватает, некоторые выглядят убедительно. Система гиперпереходов – явно нечеловеческого происхождения. Но построившие ее и, предположительно, использовавшие исчезли.

Ожье видела, что Питеру представление доставляет удовольствие. От пустоголового тщеславного дипломата до пустоголового тщеславного шпиона – дистанция небольшая. Затем Верити упрекнула себя за ехидство. Ведь Питера прогры наверняка могли убить, а то и похуже, если бы раскрыли.

Она даже ощутила нечто вроде восхищения – редкое чувство, особенно когда дело касалось мужа.

– Мы подозреваем, – продолжал Питер, – что гиперсеть очень стара. Скорее всего, она существует уже сотни миллионов лет. Может быть, ровесница Солнечной системы. Большинство найденных порталов привязано к массивным телам: планетам земного размера, лунам, крупным планетоидам. Портал Седна – классический тому пример. Насколько известно програм, он единственный в Солнечной системе.

У Верити пробежал по спине холодок. «Насколько известно програм». Питер умеет расставлять акценты. А сколько им неизвестно?

Бывший муж, задумчиво поглаживая подбородок, снова взглянул на Млечный Путь.

– Мы пока не имеем понятия о том, как работают чертовы порталы. Не имеют понятия и прогры, хотя и пытаются убедить нас в обратном. У них есть теории модификации метрики, трехмерно ограниченные гипервакуумные решения уравнений Красникова. В общем, теоретическая фантастика. По правде говоря, это не более чем пустословие. Умственный онанизм.

Он задумчиво потрогал пальцем верхнюю губу.

– Но следует отдать им должное. Они нашли способ использовать гиперсеть, приспособили свои приборы и механизмы к аппаратуре порталов, выяснили, как можно протиснуть корабль сквозь входное горлышко без особых повреждений. Тут им стоит позавидовать. Нравится нам или нет, они намного опередили нас.

Питер расставил ноги, заложил руки за спину.

– А теперь поговорим о числах и фактах. Насколько далеко проникли прогры? И что нашли?

Ожье подалась вперед, предчувствуя, что сейчас прозвучит главное.

– Мы и сейчас точно не знаем, когда они нашли портал Седны. Скорее всего, около полувека назад, между две тысячи двести десятым и две тысячи двести пятнадцатым. С тех пор они исследовали – или хотя бы посетили – от пятидесяти до шестидесяти тысяч планетных систем. По любым меркам число впечатляющее. Но вот в чем беда: несмотря на все усилия, они не обнаружили ничего стоящего таких усилий.

Ожье кивнула. Она не слишком интересовалась гиперсетью, но даже из услышанного краем уха следовало, что предприятие обернулось жестоким разочарованием.

– Второй вариант: они нашли что-то, но не желают сообщать нам. Однако для них это вряд ли целесообразно. Они добиваются доступа к Земле, а нам могут предложить, кроме скудной толики универсального лекарства и прочих опасных мелочей, лишь посещения гиперсети в качестве платящих за удовольствие туристов. Оттого прогры пытаются приукрасить находки: бесконечный список безжизненных камней и ледяных гигантов.

Питер расцепил руки и наклонился с заговорщицким видом к камере.

– Забавно, но, как я уже и говорил, если они и смогли отыскать что-нибудь на тех мирах, нам вряд ли расскажут.

– Пожалуйста, продолжай! – не сдержалась Ожье, будто просьба могла быть услышана.

– Иллюзия полной бесполезности гиперсети поддерживается определенными кругами прогров, причем на высочайшем уровне секретности. Оттого этот орешек оказалось так тяжело разгрызть.

За спиной Питера снова изменилось изображение. В увеличенном виде предстал рукав Галактики, испещрив черноту звездами. Из тьмы вынырнула серо-голубая планета с удивительно гладкой поверхностью, видимая на фоне далекой звезды или скопления звезд. Верхнюю часть полумесяца звезды окрашивали красно-оранжевым, остальное же казалось холодно-голубым, словно отсвет луны на снегу. Планета на экране увеличивалась, пока не стала больше Питера. При таком масштабе стали различимы детали поверхности. И она вовсе не походила на неровную, изувеченную катаклизмами поверхность обычной планеты.

Планетную сферу составляло множество тесно пригнанных пластин, и от безукоризненной правильности этой мозаики захватывало дух. Не привычная космическая глыба, а нечто сродни сложнейшей молекуле или вирусу.

– Добавим-ка шкалу измерений, – произнес Питер.

Планету окружил параллелепипед координатных осей, возникли цифры, показывая, что диаметр – десять неких единиц длины.

– Что там… – нетерпеливо заговорила Ожье.

– По осям – световые секунды, – ответил с экрана Питер. – Сфера в диаметре – около десяти световых секунд. Чтобы дать наглядное представление, скажу, что в эту структуру можно уместить Солнце и еще останется прилично места. Но орбиту Земли туда не всунешь, поскольку ее диаметр – восемь световых минут. Нужна сфера в пятьдесят раз больше, чтобы вместить и земную орбиту. Но если расположить Землю в середине сферы, орбита Луны войдет чудесно.

– Простите, я не ослышалась, – попыталась перебить Ожье, – или он на самом деле сказал «в эту структуру»?

Агенты не ответили, и раздосадованная Верити снова уставилась на экран.

– Думаю, не следует слишком удивляться тому, что мы в конце концов нашли несомненно нечеловеческий артефакт. Мы ведь всегда знали, что такие вещи существуют. Гиперсеть – достаточное тому свидетельство. Но найти структуру настолько огромную… думаю, подобного не ожидал никто. Первый большой вопрос: черт возьми, да что же это? Второй вопрос: и какой нам с него прок?

Сфера сжалась в точку, исчезла. На экран опять легла Галактика, исчерченная светящимися векторами гиперсети.

– А теперь сюрприз номер два: прогры нашли не одну такую структуру, а два десятка, разбросанных по Галактике.

Питер щелкнул пальцами, и по изображению Галактики рассыпались голубовато-серые сферы размером с мяч для гольфа.

– При таком масштабе их расположение не увидеть, но уж поверь мне на слово: ни одна из структур не расположена в месте сколько-нибудь примечательном. Хотя все – вблизи какого-нибудь портала. Прогры называют их структурами АБО. АБО означает «аномально большой объект». Звонкое название, так и просится на язык. Поскольку они нашли уже двадцать за довольно короткое время, а гиперсеть куда обширнее, чем разведанная ее часть, то напрашивается предположение: таких объектов тысячи, десятки тысяч по всей Галактике. Они лежат между звездами, будто кладка яиц.

Питер выдержал паузу.

– Или часовых бомб.

На картинке возникла голубовато-серая сфера. Но теперь ее изображение походило на схему. Краска поблекла, оставив лишь тонкий круг.

– Это поперечное сечение. Прогры получили его, используя нейтринную томографию. Поставили пятидесятикиловаттный нейтринный лазер на корабль, залетели с другой стороны сферы. А с этой стороны находился другой корабль, с детектором нейтрино – набором перенапряженных ультрачистых кристаллов сапфира, настроенных на возбуждение коллективных решеточных колебаний при взаимодействии хотя бы с одним нейтрино. Излучатель сканировал пучком АБО, корабль-детектор поспевал к ожидаемому месту выхода пучка. Детектор обнаружил, что внешняя оболочка – приблизительно в километр толщиной, неизвестного состава. В центре структуры оказалась концентрация массы, внутренняя сфера в несколько тысяч километров диаметром – типичный размер планеты наподобие Земли или Венеры и с таким же профилем плотности. В остальном же сфера, насколько показывают данные сканирования, пуста. Там вакуум.