Дожить до июля

Зная старый наказ вождя пролетариата, они с Графом решили идти другим путём: все «шпоры» лежали сейчас в карманах Нималова. Размер каждой составлял не более девяти квадратных сантиметров, по карманам они были разложены в строгой последовательности и единственное, что нужно было сделать для успешной сдачи экзамена, это умело извлечь из нужного кармана необходимый лист.

Нималов начал работать. Через десять минут вошел Граф, доложил о прибытии – глупее процедуры не придумаешь: экзаменатор и без того знал каждого входящего в лицо, по фамилии и имени – и, выбрав билет, прошёл за последнюю парту.

Ещё через пару минут Нималов закончил подготовку и стал ждать информации от Графа. Тот почему-то не спешил.

– Курсант Снежин. Следующий Нималов, – объявил экзаменатор.

Ситуация приобретала непредвиденный оборот. Времени оставалось не более трёх-пяти минут. Граф молчал.

Нималов нарочно уронил линейку под парту и, будто бы устремившись на её поиски, нырнул под стол. Подобрав железную пластину, он постучал ею по щиколотке сидящего сзади. Граф недоуменно заглянул под стол.

– Ну и? – тупо улыбаясь снизу, спросил его Нималов.

– Чего? – не понял Граф.

– Тебе «шпора» нужна?

Граф внезапно посерьёзнел.

– Бля, Поручик, совсем забыл. Нужна, конечно. Действие комвзвода в обороне.

– Оружие? – пользуясь моментом, чтобы не проводить махинацию с закладкой «шпоры», спросил Нималов, но ответа получить не успел.

– Князев, – обращаясь к Графу, повысил голос экзаменатор. – У тебя там что, баба под столом в штанах копается?

– Нет, Нималов.

– Нималов в штанах копается? – рассмеялся подпол.

Нималов, ложно обвиненный в педерастии, смутившись, вылез из-под парты.

– У меня линейка упала, – оправдываясь, начал он.

Граф тем временем поднял руку для вопроса.

– Чего тебе? – обратил на него внимание подпол.

– К гранатомету для подготовки практического задания?

– Валяй.

Нималов извлёк нужную «шпору» и тоже поднял руку.

– А у тебя что?

– Аналогичный вопрос.

– Тебе уже пора идти отвечать.

– Две минуты, товарищ подполковник.

– Ладно, но только две, – «сдался» экзаменатор.

Получив согласие, Нималов направился к гранатомёту. «Шпора», сложенная вчетверо, была зажата между указательным и средним пальцами левой руки. Движением руки он ловко разместил спасительный для Графа лист в раструбе гранатомёта и повернулся к парте, на которой покоился модернизированный пулемет Калашникова.

– У тебя какое оружие? – посерьёзнел подполковник, почуяв неладное.

– ПКМ.

– А чего ты тогда между столами шляешься? Ищешь знакомые контуры?

Ситуация складывалась нелицеприятная. Не мог же Нималов сознаться, что не может отличить ПКМ от РПГ-7. Экзаменатор ждал. Граф тем временем подошел к гранатомету, незаметно завладел предназначенной «шпорой» и бросился на выручку подельника.

– Товарищ подполковник, – начал он, – это Нималов от обвинений в педерастии отойти не может. Вот и плутает…

Курсанты, находившиеся в кабинете, заржали конями. Экзаменатор, припомнив недавний казус Нималова, довольный, осклабился и инцидент, похоже, был исчерпан. Дождавшись, когда истекут обещанные две минуты, он низким басом известного генерала объявил:

– Курсант Нималов. Следующий Князев.

Нималов начал отвечать. Разобравшись с теорией, он перешел к парте с ПКМ и на время произвел подготовку оружия к бою. Согласно нормативу уложился в «хорошо».

– Молодец, – похвалил его напоследок экзаменатор. – Поздравляю со сдачей государственного экзамена. Теория – «отлично», практика – «хорошо», общая – «отлично». Готовься в армию. Такие люди нам нужны. И не шляйся больше по чужим мужским штанинам…

Нималов вышел из кабинета.

«Тьфу ты!» – зло сплюнул он на крыльце здания. – «Ну и пожелания! Что первое, что второе». И нервно закурил, направившись к закопанной по самую горловину цистерне.

Через некоторое время на крыльцо вышел Граф.

– Ну? – вяло поинтересовался Нималов.

– Можешь поздравить.

– С чем?

– «Четвертак» зубами вырвал. Если б не ты – мог вообще не сдать. Поэтому предлагаю купить бутылку соответствующей торжеству жидкости: воинское звание лейтенанта не каждый день, всё-таки, получаем.

– Да-да, конечно, – резко оживился Нималов. – Идём.

На военный городок тем временем накатывался живописный летний вечер заканчивающегося июля года Петуха.

Жаждущие спиртного, они вышли на автостраду и направились против движения транспорта к придорожному автошопу.

Вечерняя прохлада усмирила придорожную пыль. Проезжающие авто, пытаясь не спугнуть её легкий сон давящим грохотом плохо закрепленных мостов, проносились резко и быстро.

– Слушай, Граф, ты зачем дуру включил на экзамене, когда я под парту залез? – вяло поинтересовался Нималов.

– Поручик, чес слово, забыл обо всём напрочь.

– Да как можно…

– Не знаю, – перебил его восклицания Граф. – Я же тебе говорил, перед экзаменами порой собственное имя забываю. Даже резко головой мотнуть боюсь – вдруг что-нибудь вылетит.

Нималов хмыкнул. Дальше шли молча. Наконец добрались до стандартного автошопа на обочине.

– Ладно, хрустальная башка, сколько брать будем? Семь или половину? – спросил Нималов, оглядев витрину.

– Давай сразу литр.

– А не обрыгаемся?

– Нам же целую ночь вокруг лагеря шарашиться придётся, – тоном, не терпящим возражения, заявил Граф. – Мы же в патруле. Ты что, забыл?

– Бля, – Нималов будто забыл об армейских обязанностях. – Надо что-нибудь ещё с закуской наколдовать.

– Тоже верно. Только что?

Ничего стоящего витрина не содержала: ни чипсов, ни креветок, ни колбасы, даже тушенки не было.

– Вот падлы! – выругался Граф. – Смотри, чем они служителей дорог потчивают. Жрать ни хера нет.

– А давай сухой корм для котов возьмём? – внезапно предложил Нималов.

– Да ну, – засомневался Граф. – Что уж совсем опускаться-то. Что мы, коты что ли?

– Коты, не коты, а от них недалеко ушли. Мировой закусон, к тому же.

– Будто ты пробовал, – с недоверием усомнился Граф. – Не, Поручик, я эту херню ни за какие посулы есть не стану. Я себя пока что ещё уважаю.