Дозвониться до небес

– Арс, а нельзя сделать так, чтобы этот номер, кроме нас, больше никому не был известен?

– Как это «кроме нас»? Ты что говоришь? Ты уже успела нос свой длинный куда не надо сунуть?

– А что мне было делать? Что? Ты же о моем отце не догадался позаботиться? Он болел, между прочим. Если ты забыл, – добавила я, разъярившись.

Нападение – лучшая защита.

Арсений смутился. Я надулась как мышь на крупу. Отворачивалась. Злобно шуршала пакетами. Спину гордо выпрямляла. Не разговаривала. Хотя меня никто ни о чем и не спрашивал.

– Эй! Я пытаюсь обратить твое внимание на этого мужика. Вон он, у входа маячит. Я его уже не первый раз вижу. Не он, так другой постоянно мимо дома бродит. Ты же помнишь дядьку, которого мы подвесили? И сегодня он за мной шел. Сначала он, потом другой, на него похожий. Посменно работают, что ли?

Арсений злился. Ему сильно не понравилось, что я сперла номер телефона да еще успела без спросу им попользоваться.

– Ну что ты бесишься? Я же не против. Только опасно это, – спокойно сказал Арсений.

– Не злишься – какой ты благородный. А они нас украдут и запытают. Насмерть. Мучить станут дооолго.

А потом снова страшно захотелось рассказать про Машино предложение. Уже рот открыла. Вспомнила про ее угрозу насчет родителей и промолчала. Но так хотелось рассказать – жуть. Даже чуть не заплакала. Губу нижнюю прикусила и молчу. Так до дома и шла молча.

– По идее, им, которые из спецслужб, ничего не стоит проверить, кому я… – Арсений посмотрел на меня осуждающе и исправился: – Кому мы звонили. Раз у тебя получилось – каждый сможет.

– Ты уверен?

– Давай проверим. Эй, пацан, поди сюда, денег дам, – внезапно предложил Арсений.

Цыганенок неопределенного возраста незамедлительно прискакал поближе. Оглядел предлагаемую сторублевку и скривился.

– Нах… мне твои копейки. Тыщу давай!

– А за что? – удивился Арсений.

– Какая нах… разница. Мало даешь!

– Тогда топай куда шел.

Обложив нас многоэтажным матом, цыганенок выразительно сопроводил все это дело жестами. Некисло цыгане своих деток обучают. Выхватил деньги из рук Арсения и был таков.

Арсений поставил пакеты на землю, попросил у меня сигарету и закурил. Смешно он это делает. Сразу видно, что не нравится ему это занятие. Я тоже закурила, хотя не хотелось, но для вдумчивого разговора лучше дымить вдвоем.

– Прими за рабочую версию, что посторонним толку от номера – ноль. Он наш на двоих, – закашлявшись, сказал Арсений.

У него с каждым словом дым изо рта вылетал облаками. Кошмарное зрелище. Но плевать мне на дым – мне его слова не понравились.

– Ты сам-то понимаешь, что может произойти? Даже если твоя версия правильная, им несложно заставить нас требовать по этому номеру все, что им нужно. Сначала будут пытать, а потом запрут в подземелье, и станем мы с утра до ночи государственные дела решать. Ну и их личные до кучи. Ведь никто не откажется нами попользоваться. – Мой прогноз произвел на Арсения сильно впечатление.

Мы дружно замолчали, обдумывая такие нерадужные перспективы.

– Хотя я в нашу избранность ни разу не верю. Мы просто два везунчика, которым повезло знать твою бабку. Без нее бы ничего не было.

– Тогда я поступлю так, – Арсений набрал номер и внятно, четко произнес: – Хочу, чтобы все люди, желающие нам зла, перестали обращать на нас внимание.

Мимо прошла мать обширного цыганского семейства. Словно мимо пустого места прошла. Как будто нас не было.

– Круто! Сработало!

Арсений немного погордился. А я все ждала встречи с Мишей и Машей, желая проверить их реакцию. Вопреки моим надеждам, они нас не только видели, но даже обрадовались принесенным продуктам. И дядька этот спрятался в сторонке от дома и делал вид, что кого-то поджидает. По всей видимости, зла он нам не желал. Просто работал.

– Мы для него – работа, – словно подслушав мои мысли, сказал Арсений.

– Попадос.

– Вы чего хмурые такие? – поинтересовался Миша.

– По вашей вине, между прочим. Вот смотри, шпионит за Арсением и за нашим домом.

– Этот, что ли? Ну и пусть себе толчется. От него вреда никакого.

– А как насчет прогнать? – Меня шпион раздражал неимоверно.

– А толку? Уберешь этого, двух других поставят, – резонно заметил Миша.

Пришлось согласиться. Ему виднее, этому Мише. Во всяком случае, говорил он убедительно.

Меня понесло на кухню. Показывать, какая я замечательная повариха. Лупила по свиным котлеткам молотком, представляя вместо мяса свои запутанные проблемы. Только брызги в разные стороны летели.

Миша, вопреки всякой логике, помогал мне. Резал лук. Чистил картошку. Успокоившись, я даже посодействовала ему в сооружении салатика. Из вареных яиц и зелени.

– Майонеза много льешь! Половина вкуса пропадет. – Миша отобрал у меня упаковку.

– Еда! – Маша, принюхиваясь, как собака-доберман, проникла на кухню. – А почему вареные яйца так погано воняют?

– А я почем знаю? Наверное, потому, что из куриной жопы выпали.

– Ты давай, решай скорее, – тихо прошептала Маша. – С тобой интереснее…

Сказала и ушла. Мишино лицо выражало высшую степень любопытства. Я ему язык показала.

– Секретничаете? Ну-ну. – Миша ехидно улыбнулся.

Котлеты шкворчали на сковородке, источая аппетитный аромат. Когда они дошли до готовности, я торжественно дала Мише кусочек – попробовать. Он подул на него, положил в рот и причмокнул от удовольствия.

Арсения в поле зрения не было. Сочтя это странным, я отправилась на поиски. И моментально по его ошарашенному лицу поняла, что Маша успела поговорить с ним наедине, выдвинув то же предложение, что и мне. И мне стало его так жалко, что, подойдя совсем близко, я не удержалась и погладила его по голове.

– Пошли кушать, пока эти всё не сожрали.

Что я ему еще могла сказать?

Совет

А если кошмар ночной приснился, реальный, и вас трясет от ужаса, как только проснетесь – надо сразу сказать: «Куда ночь – туда и сон». Проверенное средство – помогает даже неврастеникам.

Глава 39 Ну да, я сволочь

Когда у вас есть тайна, про которую вам запретили говорить, – это ерунда по сравнению с моей ситуацией. Арсений не мог знать, что я в курсе. И наверняка ему пригрозили, как и мне. Типа мы эту дуру на Луну закинем. Или, превратив в макаку, в зоопарк определим – макаков ублажать. Если Арсений согласился молчать – значит, он меня действительно любит. Черт, он меня любит! Я была вне себя от счастья. Жаль, что ему не пришло в голову сообщить мне об этом. Но поступки иногда важнее слов.