Драго. Том 2

– Я хотела юное тело, – усмехнулась и пожала плечами Доминика. – Это же очевидно.

Николетта сжала кулаки и глаза ее полыхнули пламенем. Некоторого усилия ей стоило сохранить самообладание – все же ужас, испытанный на алтаре, ее все еще не отпускал.

«И никогда не отпустит», – мягко прошептал Николетте внутренний голос.

– Кто был этот… – видя замешательство Николетты, спросил Валера. При этом он не сразу нашел цензурные слова, чтобы охарактеризовать пытавшегося убить Николетту одержимого инквизитора, который умеет обращаться и к Свету.

– Кто был этот г-господин? – после некоторой паузы все же сформулировал вопрос Валера.

– Этот господин – епископ граф Бергер, – усмехнулась Доминика. – И вам, молодой человек, предстоит горько пожалеть о том, что вы позволили ему сбежать.

– Бергер… Бергер… – пробормотал негромко Валера, явно что-то вспоминая. – Бергер очень плохая компания, – вдруг выдал он неожиданно для Николетты фразу с такими эмоциями, которые она не смогла понять.

– Смысл тебе вселяться в мое тело? И что бы ты сделала со своим? – спросила Доминику Николетта.

– Мое тело превратилось бы в прах, прямо здесь. Заканчивая жизнь и карьеру Доминики Романо – я, вполне официально, погибла сегодня в результате покушения, совершенной диверсионной группой корпорации СМТ.

– Но… что бы ты делала в моем теле?

– В твое теле мне достаточно было бы просто подождать.

– Чего?

– Как ты знаешь, твой друг Массимо в ближайшее время должен посетить замок сэра Джона Холдена. И, по нашей с ним договоренности, он должен убить там некоторых человек, в том числе людей из правления корпорации.

– Как это связано со мной?

– Непосредственно. В ближайшее время будет происходить африканская реконкиста Некромикона, которая начнется здесь, на Занзибаре. В ходе корпоративной войны, по моему плану, погибнут самые влиятельные люди из правления. Ты же, моей волей, сейчас пятый человек в иерархии оперативного департамента. Уже четвертый, с моей официальной смертью, о которой по официальным каналам не объявят. Остальные три тоже должны умереть, а я, в твоем теле, получить неоценимый опыт оперативного реагирования, рычаги давления и самые широкие перспективы.

– Как все хорошо у тебя распланировано.

– Да, мне тоже нравилось.

– План только у тебя в голове, или есть на физическом носителе?

– Конечно нет, – покачала головой Доминика.

Она, наверное, могла бы обмануть любой полиграф. Но не сильного эмпата, в которого после жертвоприношения богине Кали превратилась Николетта.

– Ты хочешь проверить, действительно ли я теперь умею делать по-настоящему больно? – устало поинтересовалась Николетта.

Доминика внимательно посмотрела на Николетту, словно увидев впервые.

– Давай так, это было два раз: первый и последний, – повторила Николетта фразу, которую часто использовал Массимо. – Сейчас прощаю, но следующая ложь обернется для тебя очень неприятными последствиями.

– Все детали у меня дома, на вилле Романо, в тактическом анализаторе. Данные зашифрованы, и никто кроме меня не может их достать.

Николетта только хмыкнула – она видела в деле японца, который с Валерой прилетел на Занзибар. И не думала, что шифры и защита тактического анализатора Доминики способны его остановить.

– Да, у меня есть подробный план того, что я собиралась сделать. Но, Ники, я советую тебе не пороть пока горячку. Подобные знания без опыта их применения – ничто. Я могу быть тебе полезной. Ты можешь отвезти меня тайно на мою виллу, закрыть в клетке и поставить стражу. Поверь, я смогу быть тебе полезной, и я помогу тебе пройти тот самый путь, который приготовила для себя…

Доминика не врала – Николетта это чувствовала. Она действительно готова была помочь Николетте сделать все то, что планировала сделать сама в ее теле. Доминика говорила полностью откровенно.

– …грядет большой конфликт. Сама ты не сможешь справиться со всем тем, что собиралась сделать я в своем теле. Ничего личного, это просто…

– Знаешь, что…

– Что?

– Помнишь, как-то в разговоре ты сказала мне, что когда я окажусь наверху, когда передо мной откроются все пути и невероятные возможности обладания властью, я обязательно скажу тебе: «Мама, спасибо тебе, за то, что была такой сукой».

– Прекрасно помню, – кивнула Доминика.

– Так вот что я хочу тебе сказать…

Николетта вдруг замялась. Ладони ее уже налились пламенем, глаза полыхнули ярче. Она даже открыла была рот, но осеклась на полуслове.

– Скажи-ка мне пожалуйста… а ты на самом деле моя мать? – спросила вдруг Николетта.

– Я тебя не рожала. Но если брать вопросы крови, то да, ты моя дочь.

– Твой муж… Альфредо. Мой отец?

– Нет.

– Кто мой настоящий отец?

– Не думаю, что тебе стоит это знать.

– Не проверяй на прочность крепость моего терпения.

– Твой настоящий отец – герцог Франческо Бальтазар Сфорца.

Николетта застыла, кусая губы и осмысливая услышанное.

«Как?» – только и бился у нее вопрос в мыслях.

– Никто и не говорил, что это было просто, – усмехнулась Доминика. – Ники, еще раз – ничего личного. Ты уже на пути самой вершине, и с этого подъема тебе не свернуть. Сотни самых влиятельных людей мира захотят тебя столкнуть. И даже если ты решишь развернуться и уйти с этого пути, тебя просто уберут навсегда. Ники, поверь, я могу быть тебе полезной. И…

Николетта при этих словах матери вздрогнула, словно ее коснулось нечто отвратное. Мысль о том, чтобы продолжить с Доминикой общение, холодила отвращением сильнее, чем прикосновения ощущаемых как змеиная кожа рук инквизитора.

– Можешь. Но мне не нужна твоя помощь: дорогу молодым, и все такое. К тому же у меня есть Массимо.

– Он тебя бросил, – покачала головой Доминика. – Где сейчас твой Массимо?

– Знаешь, что?

– Что?

– Ты была права. Я действительно хочу сказать тебе: спасибо, что ты была такой сукой, – резко завершила разговор Николетта. С ее руки сорвался плотный и небольшой огненный шар, который влетел в грудь Доминики. Прожигая плоть, шар взорвался, превращая верхнюю половину тела в черную головешку.