Драгоценный выстрел (сборник)

Через некоторое время после этой беседы и состоялось покушение на Яковлева.

Поздно вечером его поджидали у подъезда в машине без номеров, и когда он вышел из джипа, в котором обычно ездил в сопровождении охраны, раздалась автоматная очередь.

Основная часть повреждений пришлась на машину, самого Яковлева практически сразу же увели из-под обстрела охранники, тем не менее он получил ранение в руку, и даже сухие протокольные строки не могли скрыть, насколько он этим недоволен.

Красочные эпитеты в адрес Туркалина, из которых большую часть следователь наверняка опустил, попадались чуть ли не в каждой строчке протокола допроса.

Но ни сам Яковлев, ни его охрана не смогли определить марку машины, в которой находились стрелявшие, поскольку сразу же после стрельбы она скрылась. Телохранители даже не успели вытащить оружие, чтобы начать ответную стрельбу. Ниточка к исполнителям была утеряна, а следовательно, и к заказчику подобраться почти не оставалось шансов. Доказательств на Туркалина найти не удалось, а поскольку, кроме него, подозреваемых в деле не было, следователь посчитал правильным бесперспективное расследование закрыть.

«Сказать ему, что появились новые обстоятельства и есть шанс возобновить дело? – размышлял Гуров, в поисках предлога для встречи с Яковлевым. – А что, причина вполне подходящая. Думаю, узнав, что появился шанс отмстить обидчику, он бегом побежит на эту встречу».

Не откладывая в долгий ящик, он взялся за телефонную трубку и набрал номер, указанный в деле:

– Яковлев Анатолий Сергеевич?

– Да, – послышался в трубке важный и уверенный баритон. – С кем я говорю?

– Это из уголовного розыска, полковник Гуров. Появились некоторые новые факты, возможно, удастся прояснить некоторые обстоятельства недавнего покушения на вас. Мы можем встретиться и поговорить об этом?

– А что, дело возобновили? – оживленно, с радостной надеждой в голосе спросил Яковлев.

– Пока нет, но если определенные предположения подтвердятся, доследование не исключено, – туманно ответил Гуров. – Когда мы сможем побеседовать с вами?

– Да хоть… хоть прямо сейчас. Если это поможет, я готов. Куда подъехать?

Немного удивленный этой готовностью № 1, Лев уже хотел было дать свои координаты, но вдруг передумал.

Было ясно, что в этом приглашении Яковлев не заподозрил подвоха, и он решил извлечь максимальную пользу из данного обстоятельства. Уверенный, что происходящее – в его интересах, Яковлев наверняка не будет стремиться утаивать информацию, а чтобы он чувствовал себя раскованно и стал еще более откровенным, беседу лучше назначить в каком-то знакомом и привычном для него месте. Например, в офисе.

– Я сейчас не в кабинете, – сказал Гуров. – Специфика работы связана с постоянными разъездами. Думаю, мне проще подъехать самому. Мы могли бы поговорить в вашем офисе или еще где-то, где вам удобно.

Реакцией на это «встречное предложение» он был удивлен еще больше, чем безоговорочной готовностью Яковлева к общению. После его слов наступила пауза, а спустя несколько секунд Яковлев уже совсем другим тоном, неуверенным и осторожным, произнес:

– Вообще-то мне было бы удобнее побеседовать у вас. Если сейчас вы заняты, назначьте любое другое время. Сами понимаете, офис – не то место, где принято обсуждать подобные вопросы.

– Почему же? – не преминул поинтересоваться Гуров.

– Ну как же… ведь не зря говорится, что всему свое время и место. В офисе ведутся переговоры о бизнесе, а если речь заходит об уголовных преступлениях, такие вопросы удобнее всего обсуждать в кабинетах следователей уголовного розыска, не правда ли?

– Звучит логично, и в целом я, конечно же, с вами согласен. Просто хотел сэкономить время. Но если вы предпочитаете пообщаться в моем кабинете, можете подъехать через час. Я уже буду на месте.

– Великолепно. Я обязательно приеду.

Гуров объяснил, как найти его в управлении, и вскоре уже вновь сидел в своем кабинете, ожидая визита, и с недоумением размышлял о том, что бы могло означать такое стремление посещать «кабинеты следователей уголовного розыска». Из опыта он знал, что рядовые граждане, наоборот, стремятся избежать общения в подобных местах. Всеми способами и под любым предлогом они обычно стараются назначить встречу где-нибудь на нейтральной территории.

А тут – полная противоположность сложившейся тенденции. С чего бы?

«Покушения ни с того ни с сего не случаются, – думал Лев. – Может быть, у Анатолия Сергеевича и впрямь рыльце в пушку, и он боится, что при общении в офисе на свет выйдут какие-то нелицеприятные подробности его взаимодействий с коллегами по бизнесу? Что ж, тем больше поводов нам с ним пообщаться».

В оставшееся до начала этого общения время он решил позвонить в лабораторию и узнать, какие результаты дала экспертиза.

Результаты оказались до обидного небогатыми. Экспертам удалось установить, что смерть наступила около десяти дней назад в результате пулевого ранения в шею. Пуля была от пистолета Макарова.

Никаких иных повреждений на трупе не обнаружено. Ни гематом, ни ран, ни иных следов борьбы или насилия.

«Убит в перестрелке или умышленно, «из-за угла», когда не предполагал, что в него могут целиться, – анализировал Гуров полученную информацию. – Но почему пистолет? Если его тренировали для войны, логичнее было бы упражняться с длинноствольным оружием. Но так или иначе, версий все равно остается две – неумышленное убийство во время тренировок и намеренное лишение жизни по неизвестным пока мотивам. Шансы этих вариантов сейчас практически равны. Причем одни и те же факты одновременно свидетельствуют и «за», и «против». Забавно».

Подобных фактов по большому счету у полковника было всего лишь два – информация о том, что незадолго перед своей смертью Кирилл Титов проходил некие загадочные «курсы молодого бойца», и сама смерть, наступившая от довольно своеобразного выстрела в горло.

Казалось бы, факт тренировок вполне подтверждал версию «нечаянности» этой смерти, но выстрел, сделанный явно прицельно и намеренно, ставил ее под сомнение.

С другой стороны, прицельный выстрел говорил о продуманности и намерениях, но было непонятно, как все это связано с тренировками. Организовывать такую сложную комбинацию лишь для того, чтобы замаскировать убийство, по меньшей мере странно. Какой смысл проделать все это, а потом выдать себя с головой, выбросив труп на городскую свалку?

Размышления над этими противоречиями прервал вежливый стук в дверь.

– Войдите, – чуть повысив голос, проговорил Гуров.

Дверь распахнулась, и на пороге кабинета появился высокий представительный мужчина.

– Вы – Гуров? Правильно? Я – Яковлев. Яковлев Анатолий Сергеевич.

– Гуров Лев Иванович, – представился в ответ полковник. – Проходите, присаживайтесь.

– А в прошлый раз был другой следователь, – заметил Яковлев.

– Да. Я, собственно, не занимаюсь расследованием вашего дела как таковым. Но в деле, над которым я сейчас работаю, появились определенные обстоятельства, которые, возможно, помогут прояснить и обстоятельства покушения на вас.