Драко наносит ответный удар

— На другой руке! — потребовал Дамблдор свирепо.

Драко показал правое предплечье, такое же чистое, как и левое. Но Дамблдор не унимался.

— Никто не поручится, что возродившийся с его помощью Волдеморт не нанёс ему метку в другом, непривычном месте, чтобы скрыть её!

— Уж не хотите ли вы, Дамблдор, сказать, что потребуете от лорда Блэка раздеться? — спросил Тиберий Огден с металлом в голосе.

Он уже временно исполнял три года назад обязанности главы Визенгамота и собирался делать это теперь на постоянной основе. Если ранее его удерживало не только то, что у Дамблдора много сторонников, но и авторитет Альбуса, то в последнее время он ясно видел, что тот полностью дискредитировал себя, а заодно и Визенгамот, который возглавлял. Родственник из Отдела магического правопорядка шепнул Тиберию, что мадам Боунс не так давно поддержала лорда Блэка в его противостоянии с министром и Главным аврором и наверняка сейчас не поддержит голословные обвинения Дамблдора. Министр сам теперь на стороне Блэка, который организовал сегодняшнее выражение недоверия Дамблдору. При благоприятном исходе итогом заседания будет передача должности ему, Тиберию, поэтому он не должен поддаваться попыткам Альбуса сместить внимание с себя на мнимое возрождение Того-Кого-Нельзя-Называть. Старый лис наверняка специально это выдумал только что, лишь бы не расставаться с должностью.

— Этого не потребуется, — ответил Дамблдор, упорно продолжая избегать именования лорда Блэка его титулом, — если Драко Малфой признается, и тогда мы сможем, допросив его, убить в зародыше монстра, которого он возродил!

Сразу несколько волшебников, в том числе Пайк, вскочили и заговорили одновременно, кто-то из них призывал допросить Малфоя, ведь Дамблдор «знает лучше», а кто-то — прекратить заниматься ерундой.

— Правда ли, что вы, лорд Блэк, возродили Того-Кого-Нельзя-Называть? — всё с теми же металлическими нотками в голосе спросил Огден. Видно было, что он уже ощутил себя новым главой Визенгамота.

Драко медленно встал, достал свою палочку и, тщательно подбирая слова, произнес:

— Я, Драко Люциус Малфой, лорд Блэк, клянусь своей магией, что не желал возрождения и не возрождал лорда Волдеморта в прошлом и в настоящем! Больше того, я делаю всё возможное, чтобы он не появился и в будущем. Люмос! Нокс!

На палочке Малфоя расцвел и погас огонёк. Сразу несколько волшебников выдохнуло, напряжение в зале заметно уменьшилось. Огден и его сторонники снова потребовали объявить голосование по снятию Дамблдора, но тот упорно стоял на своем — твердил, что Волдеморт вернулся.

— Я требую, чтобы привели Северуса Снейпа! Его метка потемнела летом, сейчас она наверняка чёрная. Вы её увидите и всё поймёте. Пошлите авроров в школу! — потребовал он.

Драко сжал кулаки, намериваясь протестовать, но Дамблдор уже поставил это на голосование, и волшебники постановили доставить зельевара в зал заседания прямо сейчас. Слишком болезненной была тема возвращения Тёмного лорда, и они хотели сами удостовериться, что Дамблдор ошибается.

Верховный чародей объявил перерыв на полчаса. Драко провел всё это время, сидя на своём месте в одиночестве под косыми взглядами перешептывающихся между собой волшебников. Министерские под руководством Персиваля что-то тихонько обсуждали между собой и пытались унять панику Фаджа, который норовил стянуть лист пергамента из папки заместителя, чтобы трансфигурировать в носовой платок и утереть потный от волнения лоб. Жаль, что на заседании не присутствовала Гризельда Марчбэнкс. Она была единственным человеком, кто не побоялся бы подойти к без пяти минут опальному лорду — а опала начнётся, если Дамблдор усидит на своём посту.

* * *

Северус Снейп был доставлен в зал суда без объяснения причин. Он успел перебрать все прегрешения — свои и Драко с Поттером, но то, что он услышал, заставило его горько рассмеяться.

— Да вы сошли с ума! Дамблдор, это же вы придумали, что Лорда кто-то оживил? — ядовито спросил он старика, который весь перерыв не сходил со своей кафедры, охраняя таким образом свой пост в прямом и переносном смысле.

— Покажите метку, — распорядился Огден.

С началом заседания Тиберий вышел на середину зала и, хотя официальной власти у него пока не было, отдавал команды. Всё больше волшебников склонились к мысли, что Огден — идеальная кандидатура на должность вместо Дамблдора, который, если возвращение Того-Кого-Нельзя-Возвращать не подтвердится, должен быть признан сумасшедшим. Или отправлен на заслуженный отдых, если не будет противиться решению большинства, что позволит обойтись с ним помягче.

— Пожалуйста! — Снейп снял мантию и сюртук, скинув их на руки сопровождавшего его аврора, а затем медленно закатал левый рукав рубашки и победно показал предплечье сначала Дамблдору с издевательской усмешкой, а затем Огдену и остальным магам, в том числе Драко, сидевшему всё это время в напряженной позе. На левой руке бывшего Пожирателя была блеклая татуировка в виде черепа и змеи, не различимая уже на задних рядах. Малфой именно этого и ожидал, но всё равно немного волновался. Теперь старому интригану будет нечем крыть. Драко взглянул на Дамблдора — тот сидел насупившись и кидал на всех недоверчивые взгляды.

— Итак, все видят, что метка не потемнела, а значит, никто никуда не возвращается. Предлагаю признать Альбуса Дамблдора не способным занимать свою должность в Визенгамоте и отправить его на заслуженный отдых в свою школу, где он никому не будет мешать своими выдумками. Кто за? — спросил Огден, с трудом скрывая усмешку. Он стоял в центре зала, приковывая все взгляды, и это, безусловно, был его звёздный час.

Моментально вверх взметнулось множество палочек. Кто бы мог подумать, Дамблдор так подставился! Малфой с наслаждением поднял свою.

— Большинство! — констатировал Огден и двинулся к трибуне, которую Альбус не собирался уступать, несмотря на результаты голосования. Тиберий уже хотел поставить на голосование свою кандидатуру на ставшую, наконец, вакантной должность, как раздался голос Снейпа:

— Я желаю сделать заявление о преступлениях Альбуса Дамблдора!

Северус стоял посредине зала в одной рубашке. Он не оделся, но забрал свои вещи из рук аврора, послужившего своеобразной вешалкой, так как в кармане мантии у него были флакончики с зельями, которые он, собираясь в спешном порядке, успел захватить. Авроры его не обыскивали и даже не забрали палочку.

— Прости, Драко, — прошептал Северус, глядя, как крестник привстал со своего места с тем самым выражением, с каким провожал из этого зала родителей. Малфой не знал, что именно Снейп планировал, но явно что-то почувствовал. Но Северус, ещё недавно решивший подождать благоприятного момента, теперь видел, что он настал. Другого такого случая обвинить Великого светлого, когда на того ополчился Огден и половина Визенгамота, из которых Альбус попытался сделать дураков, могло не представиться.

Страха смерти не было. Северус пережил его давно, ещё тогда, когда задумал разработать зелье, способное «разговорить» такого сильного волшебника, как Дамблдор, способного, вероятно, избежать воздействия Веритасерума. Сам Снейп знал не один, а даже несколько способов это сделать и полагал, что Великий светлый за свою долгую жизнь тоже смог выяснить хотя бы один из них. Главное, чтобы Северусу предоставили возможность дать показания, и тогда его жертва не будет напрасной.

— Что вы имеете в виду, мистер Снейп? — спросил Огден, по-прежнему стоя рядом с занятой Альбусом кафедрой.

— Альбус Дамблдор виновен в том, в чём он обвиняет лорда Блэка! — заявил Северус, и волшебники в зале в очередной раз притихли — их ждала ещё одна сенсация.

— Дамблдор имел возможность возродить Неназываемого. Я располагаю сведениями, что Альбус Дамблдор знал о крестражах, — сказал Снейп. — Крестражи — это то, что помогает Тёмному лорду возрождаться каждый раз. Более того, Дамблдор намеренно утаивал эту информацию от широкой общественности.

По залу пролетел шепоток. Снейп почувствовал, как Дамблдор сверлит его взглядом, и повернулся к нему спиной. Надо было поскорее продолжать, пока Светлейший не вмешался и не перебил его, а главное, пока его не настиг откат за нарушение магических клятв. Их было несколько — одна о том, чтобы не разглашать никому и никогда сведения о крестражах, а ещё был Непреложный обет проявлять лояльность к руководителю Ордена феникса. Слишком много, чтобы остаться живым. Снейп постарался отрешиться от назойливых мыслей об этом и снова заговорил: