Дракон драконице не пара

— Я, разумеется, дам вам разрешение остаться в этом мире, но взамен мне бы хотелось, чтобы вы не устраивали мне подлостей, и чтобы мы обе хотя бы попытались поработать над нашими отношениями. Не настаиваю на том, чтобы стать закадычными подругами, однако предполагаю…

— На какие подлости ты намекаешь? — Я не дала закончить ей предложение, меня сильно задело такие беспочвенные обвинения. Ну подумаешь, я ей не прислала личную служанку! Она вместо этого забрала себе Анну, а я осталась без личной камеристки, так что вот вообще не вижу причин для жалоб! А если учесть, что у меня, как у рачительной хозяйки, все слуги при деле, не могу же я из воздуха сотворить служанку для неизвестно откуда свалившейся участницы отбора?

Конечно, в сложившейся ситуации с Герхардом отсутствие личной прислуги, которая всегда со мной, это только плюс, но это уже мои личные нюансы изменившейся ситуации. Но как ни посмотри, подобная мелочь очень далека от того, что можно называть подлостью, так, мелкая женская шпилька, даже на пакость не тянет!

— Я ни на что не намекаю, не хотела вас задеть, просто не хочу, чтобы наши разногласия превратились в войну, — тут же пошла на попятную землянка.

— Я достаточно хорошо воспитана для того, чтобы не опускаться до такого уровня, — отчеканила.

— Замечательно, я в этом не сомневалась. — Непонятно только, если она не сомневалась, то зачем тогда говорить такие глупости? — Просто хочу, чтобы мои личные границы уважались. А сейчас, может, обсудим предстоящий бал и свадьбу?

Я лишь многозначительно фыркнула, как будто мне в самом деле было хоть какое-то дело до ее личной жизни, мне бы сейчас со своей разобраться. Однако мысль обсудить приготовления показалась разумной, и мы сменили тему, вызывавшую у нас так много разногласий, окунувшись с головой в обсуждение фасонов, тарелок, декораций и прочих мелочей, которые вкупе рождают атмосферу праздника.

Герхард

Разговор с Рагнаром оставил после себя крайне неприятный привкус. Да, я погорячился и задвинул его, как обычного зарвавшегося мальчишку. И даже несмотря на то, что он вел себя именно так, мне с высоты жизненного опыта не стоило забывать, что он все-таки правитель целого мира, с которым я приехал выгодно договариваться, да и еще сын моей любимой в придачу.

Дракон выскочил из моей комнаты, словно ошпаренный, многозначительно хлопнув дверью. Сразу видно, что ему не хватало мужской руки в воспитании. Вроде взрослый мужчина, а ведет себя, как истеричная выпускница пансионата для благородных девиц! Я уселся в кресло и позволил себе немного хорошего коньяка, хотя знал, что мы, драконы, слишком сильно реагируем на алкоголь, но моя надежда была на то, что уж сегодня меня никто больше не станет тревожить, а значит, можно спокойно посидеть подумать в тишине. А подумать было о чем…

Я отправился в этот мир, потому что Эйнард как следует накосячил, совершив неконтролируемый оборот и еще и прихватив с собой девушку из отбора Рагнара, которую в виде дракона притащил в родовое гнездо, совершив еще и несколько межмировых переходов с ней же в когтях. Я до сих пор приятно удивлен, как бедняжка не свихнулась совершенно бесповоротно. Хотя, может быть, для клана было бы проще, если бы бедняжка действительно просто сошла с ума.

Как впоследствии выяснилось, немалую во всей этой истории сыграло запрещенное зелье, от которого драконы совсем дуреют и становятся зависимыми. Вот только зелье, к сожалению, не снимало ответственности с моего сына, но бросало тень на Рагнара как устроителя отбора, ведь это он как правитель мира и глава отбора допустил подобное. А значит, давало возможность стребовать с него полагающуюся компенсацию. И иметь в должниках хозяина мира Майнах может быть очень выгодно.

Семья девушки настаивала, что она теперь обесчещена и мы обязаны как можно скорее сыграть свадьбу. Назвать ее подходящей парой будущего главы клана можно с большой натяжкой даже при условии, что у нее дар управления животными, который раскроется после первой брачной ночи. Ведь совсем не понятно, какими животными сможет управлять девушка. Одно дело, например, волки и совсем другое — муравьи или бабочки. Мне и самому не хотелось заставлять Эйнарда жениться на ней, в конце концов, я на собственном опыте знал, что значит для дракона несчастливый брак, и несмотря на то, что мне так и не удалось полюбить Эйнарда как сына, я никогда не желал ему зла. Но не мог же заставить собственного брата жениться на девушке! Да и у него у самого уже три жены за плечами, хороша партия! А других старших свободных кандидатов, более-менее подходящих по возрасту, у нас в клане на данный момент, не было, не выдавать же мне девушку за юного дракончика восьми лет от роду, в самом деле.

Ситуацию усложняло еще и то, что вскоре должно было быть принято знаменательное для меня решение, благодаря которому я смогу подняться в состав управителей вселенной. Разумеется, мне не нужны были скандалы перед таким важным событием, которое навсегда бы вознесло нищего бастарда на вершины, о которых я в детстве и мечтать не мог. Ради этого был готов пожертвовать личным счастьем Эйнарда, в конце концов, я же не запрещаю ему иметь любовниц!

И вот теперь по прибытии в этот мир оказалось, что я не только ничуть не лучше своего сына, а вообще умудрился еще больше усложнить и без того непростую ситуацию. Я не сожалел о том, что произошло между мной и Круэллой, но было неприятно, что все это выплыло и теперь со всем этим надо было что-то делать. А это значило, что мне придется не только пойти на сложный разговор с любимой и через силу, но объяснить ей, что у нас нет и не может быть будущего, но и еще разумно и расчетливо утрясти ситуацию с Рагнаром.

Опять запереть свое сердце на замок и слушать только доводы разума.

Я долго ворочался в кровати, что было для меня чем-то непривычным, но сон не шел, и ничего не помогало. Меня мучило чувство, что я совершаю ужасную ошибку, еще более серьезную и непоправимую, чем мой брак.

Если уж быть совсем откровенным хотя бы перед самим собой, то меня не страшили ни встреча с Рагнаром, ни возможные тяжелые переговоры, но становилось жутко от одной мысли о том, что мне придется сказать Круэлле, что произошедшее между нами ничего не значит. Я пытался себя успокоить, тем, что она уже давно не невинная девушка и точно знает и понимает реалии и сложности нашего положения.

Уже светало, а сна не было ни в одном глазу, и я просто поднялся к окну и принялся завороженно наблюдать за тем, как целый мир медленно просыпался и стряхивал с себя забвенье ночи, чтобы снова начать жить. Вот только кажется, что только я все никак не могу проснуться и наконец начать жить для самого себя. Нервно хмыкнул и прикусил губу, запретив себе думать.

Пускай я буду трусом, но не стану разговаривать с Круэллой, просто постараюсь как можно быстрее закончить все дела с ее сыном и сбежать из этого мира и больше никогда не пересекаться с той, которая так сильно волнует мое сердце.

Я давно предпочел власть сантиментам, и сейчас уже было слишком поздно хоть что-то менять, тем более что и гарантий того, что ей это тоже нужно, нет никаких.

Глава 5

Круэлла

Дни полетели за днями, словно кто-то поставил их на ускорение, я крутилась, словно белка в колесе, пытаясь одновременно устроить и красивое празднество для сына, и придать хоть какой-то лоск его невесте. И надо сказать, что тут намечался вполне определенный прогресс. Виолетта радовала меня каждый день, а наши отношения постепенно, но улучшались, и немалую роль в этом сыграло то, что я не могла игнорировать ее положительное влияние на сына.

А вот с Герхардом все было сложно, точнее, не так. С ним все было очень запутанно. Первые несколько дней он меня просто избегал, и мне пришлось припереть его к стенке. В конце концов, я уже давно не юная глупышка и прекрасно отдаю себе отчет в том, что он женат и у нас не будет ни пышной белой свадьбы, ни семи детишек по лавкам.

Меня, скорее, бесило именно то, что он старался не оставаться со мной наедине, вместо того чтобы поговорить прямо, а я не потерплю такой трусости, тем более от него. Кажется, именно с такими словами я как-то ворвалась к нему в комнату, когда мне наконец удалось подгадать момент его уединения. Выяснение отношений было громким и бурным, а затем очень жарким, таким, что под конец я уже и сама не помнила, за чем, собственно, приходила и о чем мы договаривались в процессе. Да и вряд ли это могло иметь хоть какое-то значение. Наши тела, сплетенные воедино, просто не могли врать, а на следующий день Герхард пошел к Рагнару и потребовал у него постоянный портал, чтобы он мог меня навещать.