Дракон и джин (Дракон и Джордж V)
Шрифт:
– Так уж и кричал, - недоверчиво проговорила Геронда.
– Что-то на него не похоже. Ладно, Бернар, убери его. Пришли другого. А что касается этого, оставь его на три дня без еды. Пусть хорошенько подумает, как надо нести службу.
Бернар поволок стражника вниз.
– Может быть, спустимся в мою комнату?
– предложила Геронда.
– Заранее прошу прощения за ее убранство, Анджела. В большой зал мы пройдем позже. Вы, кажется, хотите побеседовать со мной наедине. По правде говоря, я и сама собиралась в Маленконтри, чтобы встретиться с вами. Все трое отправились вниз по лестнице. Комната Геронды, как и комната Джима с Энджи в Маленконтри, располагалась в верхней части башни,
И все-таки в комнате было неуютно. Может быть, решил Джим, тому виной жесткие стулья и пол без подогрева. Так или иначе, комната Геронды явно уступала их комнате в Маленконтри.
Зато бросалась в глаза неожиданно большая кровать с балдахином на четырех столбиках, с которого ниспадал полог, призванный защищать от холода отошедшую ко сну госпожу.
И конечно, следовало отдать должное слугам. Они были вышколены наилучшим образом, что в известной мере скрадывало разницу между Маленконтри и Мал" верном. Не успели Геронда и ее гости сесть, как в дверь постучали и в комнату, получив соизволение Геронды, вошел слуга с печеньем, вином и водой, принесенными из буфетной. Он вопросительно посмотрел на Геронду и, вторично получив ее одобрение, поставил принесенное на стол.
– Теперь оставь нас одних и не появляйся, что бы ни случилось, - бросила ему Геронда.
– Слушаюсь, миледи, - повиновался слуга и, не переставая кланяться, попятился к выходу, пока не исчез за дверью.
– Как я уже говорила, я хотела поехать в Маленконтри, - сказала Геронда, после того как вместе с гостями отдала дань печенью и смешанному с водой вину.
– Но может быть, лучше вы первыми расскажете о цели своего визита?
– Нет-нет, - торопливо произнесла Энджи.
– Говори первой.
– Хорошо...
– начала Геронда и ненадолго задумалась.
– Конечно, не мое это дело - говорить за сэра Брайена. Он рыцарь и благородный человек и может сам о себе позаботиться. Не сомневаюсь, он сказал вам, что больше не стоит касаться некой проблемы. На именно ее я и хочу обсудить с вами.
– Выкладывай все как есть, Геронда, - сказал Джим.
– Ты иногда странно выражаешь свои мысли, Джеймс, - сказала Геронда.
– Но пусть будет по-твоему. Я действительно была готова выложить все как есть, собираясь к вам. Вы с Энджи знаете чуть ли не с начала нашего знакомства, что мы с Брайеном обручены.
– Конечно, - подтвердил Джим.
– О твоем расположении к нему он сообщил мне при первой же встрече.
Глаза Геронды слегка затуманились:
– С него станется. Таким уж он уродился. Но когда два рыцаря встречаются впервые, между ними зачастую возникают разногласия. Между вами ничего такого не было?
– Разногласий не было. Наоборот, нами владели одни и те же эмоции. Я рассказал Брайену о своей любви к Энджи, а он признался, что любит тебя, Геронда, и предложил сразиться во имя наших прекрасных дам.
– Он признался, что любит меня!
– воскликнула Геронда.
– Но вы так и не сразились?
– Нет, - ответил Джим.
– Тогда это было несуразно. Я пребывал в обличье дракона и не мог обернуться человеком, а когда мы встретились с Брайеном во второй раз, то оказались в одном лагере и сражаться между собой было по меньшей мере глупо. Как видишь, я достаточно хорошо осведомлен о том, что вы с Брайеном давно симпатизируете друг другу.
–
Давно! Гораздо дольше, чем ты думаешь, - сказала Геронда.– Даже дольше, чем мы с Брайеном себя помним.
– Так ты знаешь Брайена с самого детства?
– спросила Энджи.
– Мне кажется, мы знаем друг друга всю жизнь, - ответила Геронда.
– Мать Брайена умерла почти сразу после его рождения. Наши семьи были соседями, а отцы - закадычными друзьями, сделанными к тому же из одного теста. Так что мы с Брайеном росли вместе. Я, правда, редко бывала в замке Смит, зато Брайен проводил у нас почти все свое время.
Энджи с любопытством взглянула на Геронду.
– Странно, правда?
– продолжала хозяйка Малверна.
– Но все катилось само собой. Отец Брайена поддерживал отношения со своими родственниками, Невиллами из Рейби, и, насколько я понимаю, надеялся, выполняя их поручения, поправить свое благосостояние. Невиллы имели обширные деловые связи, и он беспрестанно разъезжал, отправляясь в основном на континент, чаще всего во Францию или Италию. Когда его отец уезжал, Брайен оставался в Малверне.
– Твой отец, наверное, был Брайену ближе, чем его собственный?
– спросила Энджи.
– Нет, - ответила Геронда, - мой отец тоже не засиживался дома. Выручала хорошо вышколенная прислуга. После того как умерла моя мать, а мне тогда было семь лет, за нами ходили местные женщины. Все было пристойно. Замок Смит и в те времена выглядел не лучше, чем в нынешние. Вы его видели. Малверн оказался для Брайена просто находкой. Других подходящих поместий в округе не имелось, а обосновавшиеся тогда в Маленконтри сэр Эдмар Клеив и его родственники были не теми людьми, на попечение которых можно оставить ребенка. Брайена оставляли с нами, и мы росли вместе.
– И с какого возраста?
– спросила Энджи.
– Брайену было семь, а мне - пять. Возможно, нам случалось бывать вместе и раньше. Но я помню себя с пяти лет. Каждый год мы проводили с Брайеном какое-то время, жили как брат с сестрой, и менее всего можно было ожидать, что мы влюбимся друг в Друга.
– Так уж случилось.
– В голосе Энджи прозвучала поощрительная нотка.
Джим посмотрел в окно. В небе проплывали облака, над деревьями кружил ястреб, выслеживая добычу. Жар от камина и вино - а Джим имел глупость выпить полкубка - сделали свое дело. Глаза слипались, а разговор при попустительстве Энджи, похоже, мог скатиться к фразам: "А не жил ли ваш дядюшка там-то и там-то?", "А не был ли он знаком с моими тамошними родственниками?" Джим предпринимал героические усилия, чтобы не заснуть.
Геронда кивнула Энджи в знак согласия.
– Сначала мы и не подозревали о нашей любви. Просто чувствовали, что нам не хватает друг друга, когда жили порознь. И были просто счастливы, оказавшись вновь под одной крышей. Конечно, между нами случались и драки, да еще какие. И все-таки однажды мы поняли, что любим друг друга. Позже, став старше, в один из немногих дней, когда отец был дома, Я сказала ему, что выйду замуж только за Брайена.
– Он был против?
– спросила Анджела.
– - Как я уже говорила, он все время разъезжал. Надеялся заработать кучу золота. Но у него ничего не получалось. Они с отцом Брайена гонялись за богатством, как за призраком. Когда отец услышал о моем намерении, он Пришел в ярость и заорал, что никогда не даст согласия на мой брак с Брайеном, что меня, мол, ждет принц или, по меньшей мере, герцог. Нажить богатство и удачно выдать меня замуж - ни о чем другом отец и не помышлял. Он и знать не хотел, что Брайен мне дороже любого принца.
Геронда повернулась к Джиму. Джим встрепенулся и постарался как можно шире открыть глаза.