Дракон и Джинн

– Садись, Джим. Садись и ты, Брайен, – предложил Абу аль-Квасайр. Он улыбнулся:

– Маджид не сказал мне, что вас трое.

– Трое? – удивился Брайен, успевший раньше Джима сесть, скрестив ноги, на одну из подушек.

– Ты забыл о своем маленьком друге, который путешествует вместе с Джимом, – пояснил Абу аль-Квасайр. Он повернул голову к Джиму. – Вылезай, малыш. Не бойся меня.

Гоб вылез из своего убежища и устроился у Джима на шее.

– Перебирайся сюда, – сказал Абу аль-Квасайр, похлопав ладонью по столу.

К удивлению Джима, Гоб бесстрашно прыгнул на стол, поджал под себя ноги и сел, с интересом разглядывая позвавшего его человека. Абу аль-Квасайр, в свою очередь, рассматривал Гоба.

– Да ты – сверхъестественное существо, – сказал Абу аль-Квасайр. – Насколько я знаю, в местах, откуда ты родом, тебя называют гоблином.

– Да, – доверительно ответил Гоб. – А еще у меня есть имя – Гоб Первый де Маленконтри. Но так меня называют только милорд Джим и миледи Анджела. Должно статься, и ты сможешь так называть меня?

– Думаю, да, – ответил Абу аль-Квасайр. – Но это очень длинное и официальное имя. Лучше я буду называть тебя Гобом, если ты, конечно, не возражаешь.

– Я не возражаю, если того хочешь ты, – ответил Гоб.

– А как ты оказался с милордом Джимом и сэром Брайеном?

– Это все из-за того, что я могу быстро вернуться в Маленконтри. Если с милордом что-то случится, я сообщу об этом миледи Анджеле. Она очень беспокоится о милорде.

– Я все понял, – сказал Абу аль-Квасайр и посмотрел на Джима.

– Разве ты не мог задать те же вопросы мне? – спросил Джим.

– Конечно, мог, – ответил Абу аль-Квасайр, поглаживая бородку. – Но я любопытен. Хотел поговорить с Гобом. Я никогда не встречал сверхъестественных существ такого вида. Вам не жарко, господа? По-моему, вы слишком тепло одеты.

– Жарковато было в пути, – ответил Брайен. – А в твоем доме прохладно, много воздуха. Я чувствую себя превосходно.

– Может быть, неудобно сидеть на подушках? Люди из Северной Европы не привыкли сидеть, поджав под себя ноги.

– Приходилось сидеть и так, – сказал Брайен. – Ночью, у костра, вдали от дома. А сидеть на подушке – одно удовольствие.

Было видно, что Брайен, как и Гоб, чувствует себя непринужденно. Похоже, Абу аль-Квасайр очаровал обоих. Джим ждал, когда маг примется за него.

Абу аль-Квасайр заговорил с Джимом как со старым знакомым, видимо, посчитав лишним предварительный обмен любезностями:

– Заботы не оставляют тебя, Джим. Что ты скажешь о собаке, которую повстречал на Кипре?

– Ты имеешь в виду Келба? Джинна? Он попросил у меня защиты. Сказал, что его господин, могущественный джинн, разгневался на него за то, что Келбу удалось выбраться из огненного озера, куда его бросили. – Джим почувствовал, что его голос зазвучал мягко и доверительно. Угодил в ту же ловушку, что и Гоб с Брайеном, подумал Джим. Он выпрямился и продолжил более сухо:

– Я сказал Келбу, что подумаю о нем. Он, правда, крутился около меня, но хлопот не доставлял.

– А ему есть кого бояться, – сказал Абу аль-Квасайр. – Сахр аль-Джинн – один из могущественнейших джиннов. Тебе и самому следует остерегаться его. Советую тебе поменьше общаться с Келбом.

– Да я и не собирался, – сказал Джим.

– Вот и отлично. Если не ошибаюсь, ты маг ранга С?

– Да, – смущенно признался Джим и тут же разозлился на себя за минутную слабость. И какое Абу аль-Квасайру дело до ранга Джима?

– Не думаю, что такой джинн, как Келб, способен доставить неприятности магу ранга С, – сказал Абу аль-Квасайр. – Но тебе не следует связываться с Сахр аль-Джинном. Он не просто сверхъестественное существо, но одно из самых могущественных. К тому же очень мстительный.

– Я и не собираюсь с ним связываться, – сказал Джим.

– Мне казалось, у тебя были такие намерения, – сказал Абу аль-Квасайр. – Но нет так нет. Предупредить никогда не мешает. К сожалению, я должен упомянуть еще кое о чем. Каролинус сообщил мне, что твои действия вызвали недовольство в другом царстве. Великий Демон обвиняет тебя в том, что ты перевоплотился в демона. Может быть, ты объяснишь свой поступок?

Джим рассказал о событиях, произошедших во владениях сэра Мортимора.

Выслушав рассказ Джима, Абу аль-Квасайр склонился над стоящей перед ним на столике чашей с водой – если только то была вода – и стал вглядываться в жидкость. В комнате воцарилась тишина. Наконец маг оторвал взгляд от чаши и поднял голову:

– Чтобы увидеть картины прошлого, настоящего и будущего, я пользуюсь чашей с водой. На севере для этих целей используют стеклянный шар. Но, на мой взгляд, чаша удобнее и обходится дешевле. Ну что ж, могу сказать, у тебя не будет неприятностей. Я складываю с себя полномочия одного из твоих судей.

– Одного из моих судей! – воскликнул Джим.

– В этом нет ничего удивительного. Я хорошо знаю Восток, мне доверяют. А с демонами приходилось от случая к случаю иметь дело и раньше. Они до сих пор иногда обращаются ко мне за помощью. А сейчас попросили выступить в качестве правомочного свидетеля. Я сообщу им, что ты чист как стеклышко. Да ты не очень и нуждаешься в моих показаниях. Факты говорят сами за себя.

– Ты просматривал картины того, что произошло несколько дней назад во владениях сэра Мортимора Брегеля? – спросил Джим.

– Да, – ответил Абу аль-Квасайр. – Но ты, наверное, знаешь, что с помощью магического кристалла увидеть настоящее, да и ближайшее будущее не так просто. Но если речь идет об уголовном преступлении...

– Уголовном преступлении?! – воскликнул Джим. Уголовным преступникам даже в первой половине двадцатого века обычно выносили смертный приговор. – И что стало бы со мной, если бы обнаружилось, что я действительно возмутил Царство демонов?

– Твое дело передали бы на их суд, – ответил Абу аль-Квасайр. – И если бы твою вину доказали, ты попал бы в руки короля и королевы Царства мертвых. Тебя могла ждать участь Мальвина, французского мага ранга ААА. Надеюсь, ты не забыл, что с ним сталось?

– Не забыл, – кисло ответил Джим. Мальвина затянуло в зловещие темные облака, принявшие очертания восседающих на своих тронах короля и королевы Царства мертвых.

– Но теперь об этом и говорить нечего, – заметил Абу аль-Квасайр. – Как я тебе уже сказал, даже и без моих показаний от фактов никуда не уйти. Ты ясно дал понять сэру Мортимору, что не станешь сам превращаться в демона. Ты только сказал, что явишь демона. Конечно, ты обманул сэра Мортимора, но это была ложь во спасение. Ты никому не хотел причинить зла. Твой демон вовсе и не был им. У тебя и в мыслях не было воспользоваться чужими полномочиями. Ты не виноват в том, что окружающие приняли тебя за настоящего демона. Это их собственное заблуждение. Ты действовал в пределах разумной обороны и никому не причинил зла.