Дракон и Пепел

– Кто это?

– Снежный барс. Он старый, поэтому почти всегда спит, – спокойно ответила холь.

– Помню, – неожиданно согласилась колдунья. – Пару-тройку лет назад я выезжала на ваше представление в Пане. Смотрела твоих зверушек. Эта ленивая тварь валялась в клетке точно так же… Ладно, верю, что дракона тут нет. Я уйду, вот только заберу с собой одного лживого карлика.

Услышав про Глобера, матушка Миртэй не сказала ничего. «Договор предателей не защищает» – подумала она про себя, сдерживая эмоции так, чтобы ни один мускул не дрогнул на мудром лице.

Клодия еще немного побродила по лагерю. Последним ее привлек тонкий, едва заметный столбик силы, поднимающийся откуда-то из-за жилых кибиток. Госпожа-благодетельница в надежде метнулась туда, наткнувшись на сидящую возле огня загорелую девушку, резко сдернула с той морок. Воздух колыхнулся, но ничего не произошло – девушка осталась девушкой. Она удивленно взглянула на колдунью и тут же потупила взгляд. Клодия нервно встряхнулась – бывает, могло и показаться…

Велев солдатам доставить Глобера в Пану, колдунья, не дожидаясь остальных, вскочила на коня и поскакала восвояси. Часть ее бойцов осталась рыскать вокруг цирка – их госпожа так и не поверила старой холь до конца.

Дождавшись, когда Клодия уберется из цирка, матушка Миртэй позвала притихшую напуганную Джилл. Спрятав себя и девушку под пологом тишины, холь с кошачьей бесшумностью прошла мимо звериных клеток и остановилась возле снежного барса. Тот завозился, поднялся и приблизил огромную голову к решетке. Матушка Миртэй подошла вплотную, коснулась белой шерсти, под которой крылась привычная драконья броня.

– Колдунья ушла, но теперь ты тоже должен уйти. Я разрываю договор, так как больше не смогу защищать тебя.

Тоги смотрел на нее ошалело. Он все еще толком не пришел в себя, ведь меньше часа назад с него сорвали тот самый невероятный морок, что прежде наращивался часами. Теперь дракону казалось, что с него живьем содрали кожу, а в кровь запустили стаю шаровых молний, искрящих колючими лучами…

Действовать пришлось быстро, и Матушка Миртэй приняла решение. Взглянув в магический шар, холь увидела, как к цирку приближается Клодия, и решение приняла мгновенно. Колдунью мороком не ослепишь, тем более злодейка знала, за чем идет. Осталось одно – обмануть, а обман хорош, когда прост, почти наивен. Поэтому, сорвав с Тоги человечью личину, холь позвала Джилл и велела той принести барсиную шкуру, клубок толстых нитей и сапожную иглу. Спустя четверть часа маскарад был готов – умерший от старости барс «воскрес» и занял привычное место в своей прежней клетке. Пара капель простого колдовства, ни намека на волшебный морок. И Клодия поверила, не нашла…

«Куда мне идти? » – послушно поинтересовался Тоги.

– Здесь, под землей есть система тайных ходов. Один из них ведет почти до апарской границы. Клодия под землю не сунется, в тайных ходах стоят защитные знаки Крылатой Богини. Колдунья будет искать тебя у выходов, снаружи. Отсидись несколько дней в подземелье, а потом тебе надо оказаться как можно дальше от Паны и бежать – бежать со всех ног прочь из этих мест.

«А как же вы?»

– Без тебя мы колдунье не нужны, – шепотом пояснила холь и тут же подозвала Джилл. – Покажи ему подземный лабиринт, – обратилась к девушке. – Вот ключ от входа, – она бросила Джилл небольшой предмет – золотую кошачью лапку.

– Идем, – поманила дракона та и отвернулась, пряча глаза с навернувшимися слезами, – я отведу тебя…

Они прошли мимо повозок, в сторону сухой буковой поросли, задушенной пышными кудрями хмеля. В сковывающем движения барсовом наряде Тоги чувствовал себя неуютно, но времени снимать его не было – воины Клодии по-прежнему рыскали вокруг. Сшивая края шкуры, Джилл постаралась на славу, вдобавок матушка Миртэй приклеила ее к телу каким-то простеньким, но чрезвычайно «липким» заклинанием.

Джилл остановилась возле корявого пня, укрытого павлиньими хвостами бледно-зеленых папоротников. Коснувшись золотой лапкой замшелой бурой коры, она благоразумно отошла в сторону. Пень заворочался, будто живой, и вывернул из темной жирной почвы могучие корни. Под ним открылся грот, заполненный непроглядной тьмой.

– Тебе туда, – почти беззвучно шепнула Джилл, и голос ее предательски дрогнул: девушка обняла дракона за шею, прижалась, беспомощно цепляясь пальцами за пушистый барсиный мех. – Не хочу, чтобы ты уходил. Как я буду без тебя?

– «Будешь в безопасности, – сдерживая эмоции, ответил Тоги, а потом пообещал, – Я вернусь, как только смогу».

Некроманты не стали задерживаться рядом с убежищем. Победа над королевскими охотниками обнадежила многих, но нашлись и те, кто не стал упускать шанс поскорее покинуть бывших соратников. Дороги разошлись. Одни двинулись на юг, к относительно спокойному для магов «мертвой» профессии Темноморью. Другие, разъяренные карательной кампанией Короля, сделали то, чего тот боялся больше всего – решили присоединиться к запертой в центре Королевства Северной армии. Третьи думали, решали и прикидывали, а пока суть да дело коротали время в придорожных тавернах у границ Фирапонты…

Ученики позавтракали в таверне придорожной гостиницы и брели теперь в сторону небольшого пограничного селения. Был базарный день. Вчера мимо некромантов прошли купцы из Принии. Табунщики гнали лошадей на продажу в Апар. Часть товара (не лучшую, надо сказать) они обычно сбывали на попутных рынках, чтобы быстрее и легче было идти.

Чтобы взять хороших лошадей, следовало явиться на рынок пораньше. Добрый конь дорогого стоит! «Сейчас бы любой конь не помешал» – думала Таша, глядя на бесконечную степь, тянущуюся до самого горизонта.

Снова степь, колышущаяся, седая от белой травы, перемешанной с желтым и зеленым. Когда некроманты покинули поле боя и двинулись на юго-восток, степь утопила скалы, решительно и резко поменяла рельеф местности – он стал знакомым до боли и почти родным.

Под ногами прямой серо-желтой полосой тянулась дорога, скрываясь в оседающей пыли. Каждый шаг поднимал в воздух густые клубы, оставляя позади следы, растворенные в сизой дымке.

– Куда вы с Учителем двинете теперь, а, Фредрик? – поинтересовался Криспэлл, кашляя и прикрывая рот рукавом.

– К Северным, – прозвучало в ответ.

– А ты, Шагрэй?

– На родину, – пожал плечами апарец, натягивая на глаза край плетеной шляпы.

– А, ты? – поинтересовались у Таши.

– Не знаю, – неуверенно ответила она, непроизвольно взглянув на юго-восток.

– А ты сам-то куда собрался? – поинтересовался у Криспэлла Шагрэй.

– Не знаю, – отмахнулся тот. – Эх, ребята, был бы добрый конь! Верхом в любую сторону можно…

Добравшись до рынка, Ученики дружно бросились к конскому ряду. К их радости лошадей, как горячие пирожки, никто не расхватал. В небольшом поселке лишних денег ни у кого особо не водилось. Кони в ряду стояли все как один славные, а, значит, и цену за них просили соответствующую…

– Беру этих двух, – поспешно звякнул кошельком Шагрэй.

Пока остальные разглядывали товар, ушлый апарец сразу усмотрел пару черных, как ночь жеребцов и, скинув у продавца четверть цены, уже держал их в поводу. Что ни говори, апарцы знают толк и в конях и в торге. Фредрик молчаливо осматривал всех предложенных животных. Таша приглядела в конце ряда соловую, под цвет травы, кобылу, и теперь раздумывала, стоит ли покупать лошадь Учителю, ведь вряд ли хоть одна из них сможет удержать его на спине.