Дракон и волчица [СИ]

С тех пор и до самого конца девятнадцатого века, по приказу Дракона, императорами становились дети крестьян, трактирщиков, сапожников и рыбаков. Изредка - аристократы. Для покровителя империи, похоже, не имело никакого значения происхождение или знатность своих будущих ставленников. Только их способность к управлению государством. И он ни разу не ошибся. Ни один из его драконокоронованных не оказался впоследствии плохим или даже посредственным правителем. Империя процветала, а населяющие её народы жили в сытости, благополучии и под защитой всегда справедливых и исправно действующих законов.

Впрочем, так было не сразу. В самом начале эпохи Дракона, когда в Риме ещё по-прежнему была сильна власть старой аристократии, попытка коронации нового императора, чуть было не закончилась всеобщим восстанием. Империя тогда ещё не была готова к тому, что правителем может стать обычный пастух. Многотысячная разъярённая толпа собралась у здания сената и требовала смерти неблагородному выскочке. Легионы бездействовали. Хитрые аристократы тихо радовались, наблюдая из окон своих домов, как бунт стремительно набирает силу. Казалось, уже ничто не сможет остановить эту безумную людскую массу. И тогда произошло нечто странное. Никто не мог предвидеть такого исхода. Дракон сам обратился к этой огромной, многотысячной толпе. Его голос услышали все и вместе с тем - каждый по отдельности. Слова, словно, не исходили, откуда-то извне, а зарождались внутри сознания. Это был приказ. Никаких сомнений, уступок и компромиссов. Голос произнёс всего одну фразу:

– ЭТО МОЙ ИМПЕРАТОР!

Толпа замерла. Никто ничего больше не мог возразить. Аристократы трусливо укрылись за прочными засовами, а сенат спустя всего пол часа дружно рукоплескал в честь нового императора-пастуха. В тот день Дракон ясно дал понять, кто на самом деле хозяин в этой огромной и бескрайней империи. С тех самых пор появление Дракона перед толпой, во время каждой коронации прочно вошло в традицию. Может, он решил, время от времени, напоминать людям, что является настоящим, живым, божеством, а не какой-то там старой, мёртвой легендой. А может, просто хотел, таким образом, оградить империю от правителей-самозванцев, посмевших, без его одобрения объявить себя драконокоронованными. Впрочем, серьёзных самозванцев за две тысячи лет в империи так и не появилось. Скорее всего, ни у кого просто не хватило смелости играть с Драконом в такую опасную и заведомо проигрышную игру.

Зато почитание истинного владыки империи очень быстро переросло в настоящий культ. Вера в Дракона оказалась гораздо сильнее веры в старых римских богов и широко распространилась по всему государству. Не исчезла она даже с приходом Христианства, преобразовавшись со временем в этакое своеобразное философское течение и свод законов для правителей и простых граждан.

Кроме того, на протяжении многих веков в империи существовала группа людей, чьё поклонение Дракону достигало истинного фанатизма. Они называли себя Когтями Дракона и представляли собой тайную группу воинов-монахов, странствующих по стране и борющихся с несправедливостью и беззаконием. Позже они стали чем-то вроде вездесущей, тайной службы. Они защищали империю не менее эффективно, чем огромная армия и десятки приграничных крепостей. Благодаря своей фанатичной преданности, а также великолепной и разносторонней подготовке, им удалось незаметно проникнуть в самые высшие слои римской и иностранной аристократии. Они выявляли и безжалостно расправлялись с врагами империи, внутри и за её пределами. Они ссорили между собой соседних королей, хитростью заставляли их принимать "правильные" решения, а иногда даже усаживали на престол дружественных Риму правителей. Когда иностранные послы, низко кланяясь, в один голос просили императора приостановить или хотя бы ограничить деятельность Когтя Дракона на своих территориях, он лишь в бессильной ярости гнал их прочь. Ему, как никому другому, было известно, что эта сила никогда не была подвластна земному правителю. Тайный орден исполнял волю и получал приказы лично от самого Дракона. И только им было доверено охранять старое, окаменевшее тело Хозяина. Это была задача не менее важная и секретная, чем государственный шпионаж. Дух Дракона не мог существовать без плоти, хотя и был способен, каким-то образом, отделяться от неё и улетать на многие сотни километров. Соответственно, уничтожив тело, можно было тотчас лишить Римскую империю её заступника и спасителя. Это пытались сделать многие. Вот только никому это пока не удавалось. Одиночки-авантюристы и крупные экспедиции, финансируемые враждебными соседними правителями, потратили многие годы на поиски, но так и не смогли найти легендарное каменное тело. Наверное, ничто в этом мире не было спрятано так хорошо. Коготь Дракона умел хранить тайны. От этого зависело слишком многое...

В четвёртом веке нашей эры Римская империя достигла своего высочайшего расцвета. Её владения раскинулись от Ирландии и Каледонии на севере, до Эфиопии на юго-востоке. Росли города, процветала торговля и ремёсла, а простой народ боготворил Дракона и назначенных им правителей. Правда, даже такая могущественная держава часто не могла предотвратить неизбежные исторические процессы. В пятом веке, под неумолимым натиском франков, легионы вынуждены были оставить Галлию. В шестом веке пришлось отдать саксам Британские острова, а в седьмом арабам - Палестину и Египет. Но даже после обретения независимости, эти новые государства, по сути своей, продолжали оставаться вассалами Рима, крайне зависимыми от него в военном и торговом плане. Немного позже империя смогла с лихвой компенсировать свои территориальные потери, полностью подчинив Персию и Западную Индию. Её легионы дошли уже до самых берегов Инда и остановились, встретив перед собой огромную армию монгольского хана Бабура.

В 1529 году, после долгих переговоров, между императором и ханом было заключено великое соглашение - договор о вечном союзе и взаимопомощи. Две державы тогда фактически поделили между собой всю Западную Азию. Договор, кстати, свято и неуклонно соблюдался обеими сторонами до самого конца восемнадцатого века. Затем богатая и цветущая Северная Индия более чем на сорок лет погрузилась в пучину ужасных, опустошительных войн, в результате которых этими землями надолго завладел король Обеих Англий Генрих VIII. А ещё через несколько десятилетий бывший союзник монголов - Рим уже и сам столкнулся с проблемами не менее серьёзными и драматическими. В империи произошло нечто немыслимое. В 1897 году скончался император Кассий Гром Садета. Он правил страной до глубокой старости, но так и не объявил перед уходом имени своего драконокоронованного наследника. Такое случилось впервые почти за две тысячи лет. Дракон молчал. Дракон умер или надолго уснул. Империя замерла в ужасе и оцепенении. Слишком уж долго она привыкла жить под чутким присмотром этого невидимого, но всегда мудрого и справедливого правителя. В тот же самый год куда-то внезапно исчез и главный оплот стабильности и порядка в стране - таинственный орден Когтя Дракона. Этого империя уже не смогла выдержать. Вскоре она погрузилась в пучину хаоса, гражданских войн, мятежей и переворотов. Слабые марионеточные правители сменяли друг друга с невероятной скоростью. Влиятельные семейства отчаянно грызлись за власть, а, тем временем, отдалённые провинции, одна за другой, поспешно выходили из состава империи.

Вскоре у Рима, кроме внутренних, появился ещё один очень опасный внешний враг - могущественная Германская империя. Пока южный сосед слабел и дряхлел, тевтоны основательно ковали свой тяжёлый всесокрушающий меч. На гигантских военных заводах ежегодно производились тысячи пушек и десятки тысяч новейших мушкетов. Один за другим, в воду спускались монструозные бронированные дредноуты, а в небеса поднимались гружённые напалмом, боевые дирижабли. Менее чем за семьдесят лет, между двумя государствами четыре раза начинались полномасштабные войны, в каждой из которых Германия выходила победителем, а Рим - проигравшим. В итоге, под властью императора, из всех некогда огромных владений, осталась лишь Италия, юг Балканского полуострова, да восточное побережье Испании. Ещё одна такая война, и империя уже навсегда прекратила бы своё жалкое существование. На её счастье, на эти земли, кроме Германии, претендовал ещё и её извечный соперник - Французское королевство. Конечно, каждый из двух правителей был бы не против прибрать эту территорию себе, но ещё больше каждый из них не желал, чтобы она досталась соседу. Именно эта тонкая и опасная игра на зависти и противоречиях, а также старый союз и заступничество другого мощного европейского игрока - могучей и обширной Российской империи, пока ещё как-то спасали Рим от окончательного уничтожения.

Впрочем, получив этот шаткий и недолговечный мир с соседями, империя тотчас погрузилась в очередную пучину внутренних опустошительных гражданских войн, прозванных затем Войнами за Престол. К середине двадцатого века власть в государстве полностью подчинили себе пять великих семейств. Они имели свои армии и финансы, сами развязывали войны и сами усаживали на императорский трон своих собственных императоров.

На юге Италии обосновался, некогда главенствующий в империи, дом Медаги. Это семейство всегда считалось последним оплотом старых, древнеримских традиций и законов, а также большим почитателем культа ушедшего Дракона. Однако в последней Войне за Престол оно, неожиданно для всей Европы потерпело сокрушительное поражение. Потеряв в решающей битве на Чёрных Холмах главу дома и троих его сыновей, семейство стремительно отошло на второстепенные роли.

Узкой полоской на восточном побережье Пиренейского полуострова и городом Барселона по-прежнему владел дом Пунио, когда-то бывший могущественным союзником Медаги. После поражения в войне с Испанским королевством в 1987 году, семейство также утратило большую часть своих владений, а вместе с этим и всякое влияние в империи. К концу двадцатого века оно почти полностью самоизолировалось от Рима и, в ожидании новой войны, сосредоточило почти всё своё внимание, на защите оставшейся территории и постройкой на ней мощных, почти неприступных крепостей.

Сицилию под своей властью удерживал дом Хортхольдов. Дальние потомки датских и норвежских наёмников, приплывших сюда почти тысячу лет назад и освободивших остров от арабских завоевателей. Хортхольды, как и Пунио, жили довольно уединённо от других семейств, больше всего ценили отвагу и старомодную воинскую доблесть и поэтому почти не участвовали в грязной и запутанной имперской внутренней политике.

Вотчиной дома Адриапитосов была Греция и Константинополь. Расчётливые, изворотливые и весьма искушённые в придворных интригах. Они всегда держали руку на пульсе событий и неизменно заботились о собственной выгоде. А ещё они всегда умели правильно выбирать союзников в многочисленных войнах и политических противостояниях. Благодаря такому проворству в результате последней Войны за Престол они не просто оказаться среди победителей, но и даже усадили на Римский престол императора из членов своего семейства.

Наконец, на севере Италии со столицей в одном из крупнейших промышленных центров Европы - Милане крепко держал власть дом Кардини. С недавних пор это было наиболее сильное, богатое и влиятельное семейство в империи. Об их хитрости и коварстве давно уже ходили легенды. Благодаря этим качествам, в последней Войне за Престол им удалось сделать почти невозможное - объединить против дома Медаги его собственных союзников и, встав во главе этого нового альянса, одержать убедительную победу. После этого власть в империи фактически перешла к главе дома - Лектору Кардини. Его армия считалась наиболее сильной и многочисленной, золото текло в казну нескончаемым потоком, а сам император Иви I являлся лишь послушной марионеткой в цепких руках герцога.