Дракон восточного моря, кн. 1. Волк в ночи

Сейчас, в начале лета, во владениях Эйфинна ярла, нынешнего властителя этих мест, толпилось множество разного народа. Здесь собирались все желающие идти в поход на уладов, здесь разрозненные дружины объединялись в целое войско и выбирали из своих вождей самого достойного и удачливого. Встречались торговцы со всего известного света, покупая и продавая все то, чем уладские земли обменивались с землями Морского Пути, – главным образом соль, шерсть, кожи, изделия из бронзы и драгоценных металлов. Не успел «Синий Змей» найти себе место у причала, как его уже ждали какие-то люди с расспросами, кто его хозяин, куда намеревается плыть и не хочет ли присоединиться к походу славного и непобедимого Торгрима ярла по прозвищу Отчаянная Голова. Вот где пригодился острый язык Ульва: он очень ловко дал всем приставалам понять, что их головы достаточно отчаянны сами по себе и для подвигов в чужой отчаянности не нуждаются.

Правда, этот же самый отчет пришлось дать Эйфинну ярлу: любой корабль, плавающий в подвластных водах без его ведома, он считал вражеским. Это был рослый, сильный, как медведь, мужчина лет пятидесяти, рыжеволосый, полуседой, с голубыми глазами навыкате и выпуклым упрямым лбом. Лицо и руки его носили следы многочисленных ранений, на щеке слева имелся след от ожога, из-за чего борода росла неровно, что и дало ему прозвище Паленый. Но, несмотря на возраст, он и сейчас оставался одним из лучших бойцов Морского Пути, в поединке с которым не захотели бы сойтись и многие молодые. Чувствуя себя богом Западных морей, он не трепетал ни перед какими именами и званиями, но с гостями обходился довольно приветливо, с оттенком грубоватого дружелюбия. Рассказ Бьярни о его зимних приключениях и цели поездки он выслушал с любопытством и ничему не удивился. Живя уже много лет на самом оживленном перекрестке морских дорог, он знал немало таких историй.

– Все это могло быть, остров Клионн и правда немало разоряли уже лет тридцать назад! – согласился он. – И могли увезти оттуда даже королевскую дочь. У рига Миада Эброндоэ много детей – дочерью больше или меньше, я за ними не слежу. Но если вы хотите туда попасть, вам надо держаться восточнее и постараться попасть в течение Тропа Мананнана – оно вас принесет к нужному месту. Кстати, Торвард конунг тоже бродит где-то в наших краях. Он заходил ко мне в первые недели лета. Ушел вроде на Зеленые острова, хотя кто знает, куда его занесет? Но весьма вероятно, что вы его снова встретите.

– И эта встреча кончится не так, как ему бы хотелось, – заверил Бьярни.

– Любому другому я сказал бы, что он бахвалится, потому что одолеть Торварда в бою мог бы разве что я сам! – сказал Эйфинн ярл и наклонился со своего сиденья, не менее высокого и богато украшенного резьбой, чем трон любого из конунгов Морского Пути. – Но говорят, что он проклят и удача от него отвернулась. Сейчас его может одолеть кто угодно, даже бывший сын рабыни. И осторожнее на Зеленых островах, – добавил он, – это мой вам добрый совет. Я с ними знаюсь уже лет тридцать, а все еще не научился различать, где там правда, а где наваждения.

С этими словами он кивнул им и отвернулся. За его столом каждый день сидели десятки гостей, которых стоило послушать.

Через пару дней, исправив кое-какие повреждения корабля, запасшись свежей водой и дав отдохнуть гребцам, кварги снова вышли в море. Им предстоял трехсуточный переход до ближайшей суши, и Кари, сидевший за кормчего, старательно следовал указаниям бывалых людей из Эйфинновой дружины, чтобы не пропустить течение, которое здесь называли Тропой Мананнана. Что за Мананнан, никто из кваргов не знал. Но это действительно была тропа: вода течения, когда они наконец в него попали, отличалась от прочей по цвету.

– Вода тут какая-то зеленая. Видно, потому, что ведет прямиком к Зеленым островам! – решил Кари.

Дул попутный ветер, корабль под цветным парусом шел хорошо, гребцы оставались без дела и могли сколько угодно смотреть по сторонам. На второй день рядом с «Синим Змеем» долго плыл косяк каких-то крупных незнакомых рыб с зеленовато-голубой чешуей: они держались вровень с кораблем, не отставая, и по очереди выпрыгивали из воды, словно старались разглядеть, что за чудный зверь появился в их родных водах. А потом, словно по приказу, весь косяк ушел на глубину и пропал.

Ближе к вечеру Стейн Пепельный, один из хирдманов Бьярни, стал вдруг кричать, что видит в волнах красивую девушку. Все бросились к нему, а он кричал: «Да вот же она, как вы ее не видите!» Никто ничего не видел, кроме воды, а он уверял, что красивая девушка в цветном платье шла к кораблю прямо по воде и улыбалась ему. Бьярни тут же приказал на всякий случай связать Стейна, пока тот не прыгнул за борт. Парня связали, и он до самой ночи тосковал и упрекал всех, что они и сами не видят женщину, и ему не дают посмотреть. Только к утру он пришел в себя и сам уже не мог сказать, правда ли он ее видел или ему померещилось.

На третий день ближе к вечеру показалась земля. Это уже был какой-то из уладских островов, но был ли это нужный им остров Клионн, никто не мог сказать. В последний день ветер переменился, и их явно снесло к югу, так что остров мог оказаться другой. Даже Ивар хёльд, самый опытный среди них мореход, никогда не бывал дальше Тюленьих островов.

– Пристанем к берегу и там разберемся, – решил Бьярни. – Должны же там быть какие-то люди.

Чем ближе они подходили, тем приветливее выглядела земля. На берегах виднелись высокие холмы, покрытые яркой сочной травой и тенистыми рощами; нередко мелькал белыми и серыми пятнами пасущийся скот, а в других местах удавалось разглядеть оленей или косуль. Наконец показалась довольно широкая река, и Бьярни решил зайти в нее. Парус пришлось спустить, гребцы налегли на весла. Они поднялись по течению примерно на роздых и нашли удобное место для причаливания. Корабль пристал, дружина сошла на берег, чтобы обсудить дальнейшие действия. Здесь и решили остановиться на ночлег. Хирдманы принялись устраивать стан: поставили несколько шатров, кто-то отправился в заросли за сушняком, Торир Упряжка волок с корабля большой черный котел и мешок с толченым ячменем на кашу.

– Нужно идти дальше, пока не найдем какой-нибудь поселок! – говорил Ульв.

– Но уже темнеет, а ходить в темноте по незнакомой стране опасно! – возражал Бьярни.

– Так ты боишься? Зачем тогда было плыть в такую даль, сидел бы дома!

– Я не боюсь, но не хочу выглядеть дураком! Мы даже не знаем, куда попали. Здесь вроде бы безопасно, надо переночевать, а утром пойдем дальше, пока не найдем людей и не выясним, куда мы попали.

– Зачем ночевать в незнакомом месте под открытым небом! А вдруг местные набросятся на нас, пока мы будем спать?

– Но мы же оставим дозоры!

– Много нам помогут дозоры, если тут будет целое войско! Нас тут защищает только воздух, а делать укрепления из кораблей нельзя, потому что, если их изрубят, нам будет не на чем вернуться назад!

– Ах, ты уже думаешь о возвращении! Не хочешь ли повернуть назад прямо сейчас, пока никто на нас не набросился? Сидел бы дома.

– Это я сидел бы дома? Да уж, ты бы только обрадовался, если бы мог пересидеть пару ночей тут в кустиках, а потом вернуться и рассказывать о своих славных королевских родичах! – Ульв сплюнул под ноги. – Не дождешься! Ты ведь приехал сюда доказывать свою доблесть и благородное происхождение? Вот и доказывай. Пойдем захватим какой-нибудь поселок, посмотрим, что из добычи тут можно взять, тогда я увижу, по крайней мере, раб ты или свободный!

– Захватить? – Бьярни так возмутила глупость этого предложения, что он почти не заметил оскорбительных слов. – Как мы можем начинать войну, не выяснив, куда попали? А что, если это владения моих родичей? Как я после этого буду с ними объясняться? Ты даешь такие советы, что сам Локи не придумал бы хуже!

– Вот так ты и будешь с ними объясняться – как победитель! – процедил Ульв. – Я даю тебе отличные советы, да только ты, по твоей привычке мыслить по-рабски, не понимаешь этого! Или ты правда думаешь, что твой дед-король до сих пор глядит в море и плачет по своей увезенной дочери, что все его потомки в трех поколениях мечтают получить от нее весточку? Что все они очень обрадуются, когда ты тут появишься да еще станешь, чего доброго, требовать своей доли наследства? Да они знать тебя не захотят! Ты разве не слышал, что сказал Эйфинн ярл? У твоего деда, рига Миада, если он действительно твой дед, было много детей. И наверняка у него сейчас больше наследников, чем земель. И очень им нужно, чтобы им на голову свалился еще один! Они даже разговаривать с тобой не станут. А вот если ты сперва сам захватишь положенную тебе долю наследства, тогда разговор пойдет совсем другой! Ты думаешь, я вздорный дурак и мешаю тебе прославиться, чтобы только тебе не досталась драгоценная йомфру Ингебьёрг? Ошибаешься, победитель конунга фьяллей! Мне будет очень приятно и почетно считаться твоим родичем – или почти, если ты окажешься потомком и наследником уладских королей. Или сделаешь себя им – тогда мне будет в общем-то все равно, какого деда ты внук на самом деле! Я себе не враг, тем более что с такой родней я и для себя найду жену получше, чем Ингебьёрг! – Ульв усмехнулся. – Возьми сам то, что считаешь по праву своим, иначе никто ничего тебе не даст! А уж когда возьмешь, они сами будут рады подтвердить твое родство и права. И только лучше будет, если ты перед этим перебьешь всех прочих охотников до твоего наследства. Ну, ладно, потом можешь сделать вид, что ничего о вашем родстве не знал! – Ульв опять ухмыльнулся. – Я тебе даю отличные советы, и дураком будет тот, кто этого не видит.