Дракон

Я не хотела его оставлять.

Бл*дь, я не хотела оставлять его здесь — ни на час, ни даже на десять минут. Мне всё равно, есть ли в этом смысл. Я хотела орать на него про то, что мы договорились не разлучаться, про соглашения, которые мы заключили, про клятвы, которые мы дали, но какая-то часть меня знала, что сейчас не лучший момент, чтобы вспоминать об этом.

Так что я просто стояла там, глядя на его спину, пока Ревик перехватил край замаскированной органики и с трудом открыл её до конца; его татуированное предплечье и плечо напряглись от этих усилий. Отодвинув панель примерно на метр, он встал в проёме всем телом и заглянул через край, чтобы осмотреть сад и деревья поблизости.

Я наблюдала за ним, чувствуя, как моё сердце сильнее колотится в груди.

Я не могла заставить себя уйти от него.

Я не могла заставить себя уйти.

— Элли, — Ревик повернулся, скользнув обратно за каменную стену.

Он оставил свою ногу между стеной и дверью.

В этот раз, прежде чем я успела прочесть выражение на его лице, он схватил меня за платье спереди и привлек к себе. Когда я подняла взгляд, в его глазах стояли слёзы.

— Я не хочу сейчас говорить, — сказал он, и его немецкий акцент усилился. — Не хочу.

Я кивнула, стараясь контролировать свой свет.

— Хорошо.

Наклонившись, он поцеловал меня, шокировав контактом, и я почувствовала, как из его света выплеснулась боль. Вкус и ощущение его губ шокировали меня ещё сильнее, в разы ухудшая мою боль. Моё сердце замерло, когда его aleimi скользнул в меня, отчего стало сложно дышать.

Схожая реакция завладела им самим — почти ожесточённость и злость, прежде чем он отстранился.

Ему понравилось платье. Он также ненавидел тот факт, что я его надела.

Он старался не отпустить едкую подколку по этому поводу.

Однако он не отпустил меня.

— Я люблю тебя, — сказал он, встретившись со мной взглядом.

Его слова прозвучали жёстко. Его челюсти стиснулись, пока он смотрел на меня, ясные глаза снова заблестели. На сей раз я почувствовала это. Я ощутила эмоции в его словах. Я чувствовала ту любовь, и моё сердце сжалось. Мне казалось, что я задохнусь от боли, которая исходила из него, пока он смотрел на меня. Я ощущала в нём ревность, но свирепость этой любви затмевала всё остальное.

Когда он выдохнул, вытирая лицо, я почувствовала, как его боль усилилась.

Привлекая меня ближе, он прижался щекой к моей щеке.

— Я бы сделал всё это вновь ради тебя, Элли. Всё, — пробормотал он. — Клянусь. Я бы сделал что угодно для тебя, жена. Никаких сожалений. Никаких. Ладно?

Я кивнула, стискивая его руки.

Я крепко вцепилась в него (может, даже слишком крепко), и мои пальцы и свет выдавали отчаяние, пока я пыталась контролировать себя, не вешаться на него, не оттаскивать от того проёма в стене.

Однако он не позволил мне долго обнимать его.

Высвободив свои руки, он снова поцеловал меня, на сей раз более долгим поцелуем.

— Мы знали, что может дойти до такого, — сжав мои пальцы, он привлёк мою ладонь к своей груди, к сердцу. — Элли… Мы знали. Мы оба. Ты не можешь винить себя. Не можешь, Элли. Просто не можешь, — стиснув зубы, он не отводил от меня взгляда. — Я люблю тебя. Я люблю тебя, жена. Ты — всё, о чём я думал. На протяжении всего этого времени. Знай это. Пожалуйста, знай это.

Я кивнула, силясь дышать, хотя бы просто отчётливо видеть его. Я уставилась на траву, всё ещё стараясь дышать и чувствуя, будто я задыхаюсь.

— Ревик, — я пыталась заговорить, выдавить слова. — Ревик… пожалуйста. Я люблю тебя.

Он уже отпустил меня.

— Больше всего, — сказала я. — Больше всего, Ревик…

Я подняла взгляд.

Он уже исчез.

Он скрылся в проёме в стене ещё до того, как я договорила.

Глава 56. Действие и противодействие

— Что? — Балидор заскрежетал зубами, вцепившись в приборную панель вертолёта, где он сидел на переднем сиденье рядом с Варланом, который управлял воздушным судном вопреки сильной турбулентности. — Брат… gaos. Я знал о нападении, да. Джакс связался с нами. Но тогда сеть всё ещё работала, так что он смог послать лишь зашифрованное сообщение, и деталей было мало. Она действительно убила кого-то из наших? Ты уверен, что…

— Уверен? — Деклан фыркнул, и его азиатский акцент усилился. — Да, брат, я абсолютно точно уверен. Она убила пятерых из наших.

Балидор резко втянул воздух. Пятерых?

Его сердце болезненно ёкнуло в груди ещё до того, как он услышал имена.

— Сестра Талей, — сказал Деклан. — Сестра Ниила. Тот китайский видящий, Сурли. Двое ваших. Ике был убит во время несения стражи. И Мара тоже.

Боль в свете Балидора усилилась, превращаясь из неверия в горе, затмевавшее свет. Он боролся с собственными эмоциями, но несколько секунд был не в силах ответить.

Он тренировал Мару. Завербовал её. Знал ещё ребёнком.

Ике относился к поколению Тарси, но Балидор десятилетиями работал вместе с ним над операциями. Даже столетиями. Они вместе ели, спали спина к спине, сражались бок о бок. Они так и не сроднились в личном плане, но как и все в Адипане, он казался для него семьёй.

Даже Ниила стала личным ударом.

В последнее время он сдружился с бывшей Повстанкой. Чёрт, да он спал с ней во время той связующей сессии на крыше, которая случилась достаточно недавно, чтобы он до сих пор ощущал её резонансы в своём свете.

Ему понравилось. Ему понравилось даже слишком, если честно.

Достаточно, чтобы у него возникли проблемы с…

Сидевший рядом Варлан повернулся, и его фиолетовые глаза содержали пытливость, пока он обеими руками сжимал рычаг управления вертолёта. Когда Балидор заставил свой разум опустеть, старший видящий хмуро поджал губы.

— Что такое, брат? — спросил Варлан после небольшой паузы. — Что случилось?

Балидор покачал головой, не отвечая и переключая своё внимание на Деклана.