Драконье гнездо

— Странное впечатление. Никак не привыкну к нему. Я был с женщиной, которой не помню. Такого со мной не случалось.

— У меня ещё более странное впечатление, — с невольным упрямством ответила я. — Я ужинаю с уиверном, которого ненавидела три года, но почему-то сейчас мне убивать его не хочется. Пока.

— Туше, — сказал он и отодвинул тарелку.

— Извини, не хотела перебивать тебе аппетит.

— Не перебила. Я всё ещё голоден. Просто мутит от всего, как подумаю, что три года вычеркнуты из жизни.

— Зато есть неделя на Кере, — задумчиво сказала я. — Ты не вспомнил кота?

— Нет. Просто пришло на язык, что зовут его Мисти.

— Ты нашёл его котёнком, и с тех пор он твой.

— В странном же месте я побывал, если не устрашился взять такое… — он помедлил немного, затрудняясь с определением.

— Оружие, — напористо сказала я, не давая ему придумать оскорбительное для Мисти название. Всё мне казалось, что кот понимает наш разговор, пусть и притулился к ножке стола, вылизывая и так блестящую шкуру. Поэтому и старалась опередить Дрейвена, чтобы не сказал какую-нибудь гадость про Мисти. — Монти об этом не знает, потому что я не знаю, говорить ли об этом.

— У нас с тобой есть тайны на двоих, — медленно сказал Дрейвен, и я, как ни старалась, не смогла расслышать по его интонациям, констатирует ли он факт, спрашивает ли. — Плохо, что я их не помню. Пока.

Больше он о Мисти не расспрашивал, хотя я ожидала, что будет множество вопросов о коте как оружии.

Он съел половину наложенной для него порции горячего, извинился, что с непривычки не может больше, и, поблагодарив, ушёл в спальню. Закрыл за собой дверь. Растерявшись, я некоторое время смотрела на эту глухо закрытую дверь, после чего быстро всё собрала и вышла из апартаментов. Уже в коридоре оглянулась. Мисти деловито подошёл к закрытой двери в спальню и развалился у стены, рядом с косяком, опять принявшись за вылизывание шкуры.

— Мисти? — нерешительно позвала я.

Кот взглянул на меня и снова принялся за наведение личной чистоты.

Смутно надеясь, что он, его присутствие в комнатах Дрейвена поможет тому вспоминать, я закрыла за собой дверь.

Спала спокойно, хотя боялась, что всколыхнутые воспоминания могут дать сбой в состоянии умиротворения после приезда. Но кошмаров не было.

Утром был завтрак, за которым Дрейвен разговаривал ещё неохотней. Единственный вопрос, который, как оказалось, его волновал, — это завещание. Точнее, его последняя часть, с чем не преминул ознакомить его Монти. И то… О том, что его взволновало завещание, я узнала лишь по вопросу.

— Это правда, что я должен на тебе жениться?

— Да, — ответила я, решив не вдаваться в подробности, тем более что заранее уже всех предупредила не говорить уиверну о Брендоне. Он не любит давить. Я — тоже. У меня есть до выполнения пункта завещания несколько месяцев. Посмотрим, что они принесут.

Судя по всему, теперь он смотрел на меня, как на авантюристку, решившую воспользоваться ситуацией. Но промолчал, хочет ли начинать процесс оспаривания завещания, хотя этого я тоже ожидала. Он спокойно доел завтрак — всё, что я предложила, и снова ушёл в спальню. От вчерашней игривости в нём не осталось и следа.

Ну, ладно… Мне тоже пока некогда предаваться всяческим ненужным размышлениям, поскольку за неделю и так накопилось дел, требующих моего внимания. Правда, я с облегчением восприняла приезд даг-ин Рэдманда, с которым подписывали бумаги для защиты Дрейвена и который затем попросил у меня разрешения навестить уиверна. Мог бы и не спрашивать, кстати. Не спросил бы — сама бы отправила его к Дрейвену. Монти сегодня зайти не мог — занят, а Дрейвен себя чувствовал… В общем, как я поняла, из-за бездействия он чувствовал страшное одиночество.

После того как семейный адвокат ушёл, мне пришлось встречать полицию и специалистов по снятию внушения. Подписывала бумаги, разрешающие свободный доступ в дом и к тем, кто попал под внушение. Слава небесам, есть Брилл, на которую потом свалила организационную часть — приготовить помещения, где будут сидеть спецы и куда будут заходить все, на кого воздействовал Адэр.

Сама же быстро, пока не поймали с каким-нибудь вопросом, о котором можно справиться и у Брилл, сбежала на учебный полигон. Взбудораженная до такой степени, что не смогла бы нормально сейчас с кем-либо общаться, я отошла в сторону от троих охранников, почтительно поздоровавшихся со мной, и быстро сделала придуманный Адэром для меня комплекс разминки.

Учебный полигон… Здесь долго многое будет напоминать об Адэре…

Обозлившись, я ускорила работу с комплексом.

И так забылась, что сразу не заметила: насторожившиеся охранники придвинулись ко мне, вооружившись уже не учебным оружием. А когда до меня дошло, что в зале что-то не так, я огляделась: в углу, оборудованном тренинг-системами, сидел Дрейвен.

Он сидел на скамейке и не прятался. Всё в той же домашней куртке, в тех же пижамных штанах, какой-то слишком мирный, даже обыденный для этого места, где всё дышало силой и тренировками. Поэтому я кивнула охранникам заниматься своими делами (они ещё не прошли процедуру снятия внушения) и подошла к уиверну.

— Не слишком ли рано ты здесь? — спросила я с намёком на его почти трёхсуточную неподвижность.

— Врач Монти вводил мне мышечные релаксанты на время полёта, но систему подачи отключил ещё вчера, — равнодушно сказал Дрейвен. — Можно уже и начинать. А ты? Ты часто здесь тренируешься?

— До Керы — каждый день, — сказала я. Мышцы ног после тренировки, в которой спускала напряжение, постепенно наливались тяжестью. Недолго думая, уселась на скамейку, рядом с уиверном.

Охранники, вдоволь и угрожающе насмотревшись на Дрейвена, после моего движения сразу вернулись к своим занятиям — в основном на тренажёрных системах. Наблюдать за ними было не просто интересно, но и тянуло повторить. Я держалась: перетренируйся — потом не наохаешься, бегая по дому. Искоса глянула на Дрейвена. Неужели ему не захочется хоть немного поразмяться? Но он смотрел безразлично.

— Зачем хозяйке такого дома тренироваться вместе с охраной?

— В жизни всякое может быть, — философски ответила я. — Например, может случиться та же Кера, где четверых телохранителей убивают в считанные секунды. Причём убивает тот, в кого веришь, как в самого себя.

— Почему меня к тебе тянет? Меня никогда не тянуло к женщине, если я проводил с нею даже несколько дней. А с тобой не был и часа…

— Ты понимаешь, что таким образом оскорбляешь меня?

После короткого молчания, не глядя на меня, он отозвался:

— Да. Понимаю.

Мы посидели на скамье тренажёра ещё немного. После чего я, убедившись, что он не собирается тренироваться, снова пошла — на этот раз к беговой дорожке. Оглянувшись в сторону скамьи в очередной раз, Дрейвена не увидела.