Драконьи Авиалинии

— Сияющая, ты еще не сдохла? — радостно ухмыльнулся Кайл. — Есть хочешь?

— Нет.

Мой голос был тонким и слабым.

— Ты чего это? Ревешь, что ли?

— Может, и реву, — пробурчала я, вытирая слезы, которые почему-то тоже казались горячими.

— И что у нас болит? — Златокрылый уселся на кровать. — Голова болит?

— Болит, — всхлипнула я.

— Еще что болит?

— Спина болит, шея болит. Устала, — призналась я.

Самой уже стыдно стало. Ну болею. Где катастрофа-то?

— Устала? — хохотнул Кайл. — Все еще впереди. Вот покроешься болячками, буду тебя разрисовывать. Красота! Вот где развлечение-то! Все, реветь прекращай. Ну-ка, перевернись.

— Зачем?

— Перевернись, я сказал!

Пришлось кое-как, скрипя конечностями, перевернуться на живот и улечься. Спины коснулись прохладные руки и чуть надавили. Я даже замерла, чтобы не спугнуть, настолько огромное облегчение они приносили.

— Чего притихла? — осведомился Кайл. — Живая там?

В ответ у меня вырвался то ли стон, то ли хныканье.

— Мне нравится, как ты стонешь. — Кайл хмыкнул. — Но обстоятельств хочется все-таки других. Так!

Он перехватил мою руку, тянущуюся к спине. Да просто почесаться хотела!

Вспыхнул яркий свет, и я зажмурилась, а Кайл убрал мне со спины волосы и тщательно осмотрел.

— Ну садись, дорогая. Сейчас будем заниматься росписью по телу. Между прочим, в детстве у меня была четверка по рисованию. Выдающийся успех!

— У всех остальных были тройки?

Поморщившись, я села и плотнее запахнула пижаму, которую разворошил муж.

— Нет. У всех были пятерки. У всей школы.

— Кайл! — Я отодвинулась к самой спинке кровати. — Помни, что эта штука крайне тяжело смывается. И что меня будет осматривать лекарь.

Вместо ответа Златокрылый как-то уж очень плотоядно усмехнулся. Потом выругался, когда темно-зеленая жидкость брызнула на ковер. Справился наконец с крышкой, нашел вату и уселся, выжидательно глядя на меня. Капризничать не хотелось.

— Раздевайся, — скомандовал муж.

— А… а давай я сама?

Не хотелось мне перед ним раздеваться. Совсем не хотелось, даже несмотря на жар и головную боль.

— Сияющая, я все равно увижу тебя раздетой. — Кайл закатил глаза. — Подумаешь, на неделю раньше. Давай я тебе прямо скажу: не дождусь даже, когда зеленка сойдет. Как только выздоровеешь настолько, что сможешь получать удовольствие от всего, что я запланировал, окажешься в моей постели на правах не только формальной жены. И я бы, конечно, с удовольствием посмотрел, как ты завязываешься узлом в попытке обработать все болячки, но, боюсь, это тоже травмоопасно. Так что снимай пижаму и сиди молча.

Пришлось послушаться.

К счастью, прикосновения были очень аккуратными. И я почти не смущалась, не то настроение было. Только вздрогнула от быстрого поцелуя в плечо и нахмурилась, пытаясь понять мотивы этого порыва.

— У тебя хорошая фигура, — сказал Кайл.

Пальцы мужчины пробежались по моей ноге.

— Я понимаю, почему Белый за тобой таскался.

— Только давай не будем говорить об Андре, — поморщилась я. — С ним все кончено, даже дружба.

— Как будто могло быть по-другому. Как будто я бы разрешил вам общаться.

Сил спорить не было. Кайл жестом заставил повернуться к нему спиной.

Я вдруг почувствовала прикосновения куда более долгие и с большим нажимом.

— Что это ты там делаешь?

Златокрылый довольно сопел, что-то рисуя.

— Ну, — спустя минуту он отодвинулся, — теоретически, это дракон. Практически больше на козла похож. Или на жука. А вот если с этого ракурса, то на бутылку.

Это что же такое он там нарисовал? Как я лекарю-то покажусь? Ох, мужчины как дети. Элька и то серьезнее.

— Кайл, отправь меня в другую спальню, — попросила я, надевая рубашку.

Вместо ответа мне под нос сунули сначала одну ложку с лекарством, а потом и вторую. Дали закусить конфетой и силой уложили.

— Нет уж, ты спишь здесь, и точка.

Судя по всему, было уже поздно, Кайл начал раздеваться и готовиться ко сну.

— У меня ночью температура поднимется, — заканючила я. — Я проснусь, буду ворочаться, мешать тебе. Не выспишься, разозлишься, поругаемся. Элька проснется и заплачет, испугается темноты, у ребенка будет травма, и она не вырастет нормальным человеком.

Я никогда еще не видела Кайла в таком замешательстве.

— У тебя бред, по-моему, — недоуменно произнес он. — Скоро температура спадет, полегчает.

— Считаешь, я не могу строить логические цепочки? — пролепетала я заплетающимся языком. — Ты злой.

Он улыбнулся и улегся рядом.

— Нет, Сияющая, спать ты будешь здесь. Я с удовольствием послушаю твой бред и согрею, если вдруг замерзнешь.

Он положил руку мне на живот и стал пристально рассматривать.

— Не замерзну, — вздохнула я. — Жарко так.

Как всегда во время болезни, к вечеру обострилось желание поболтать. Пока жар полностью не исчез, я спать не могла. А Кайл так удачно оказался рядом. Да и пообщаться был не прочь.

— А почему ты на мне женился?

— Я тебе уже сказал. И повторять не собираюсь.

А может, и не был настроен общаться…

— Я бы хотела, чтобы ты меня укусил.

Потом поняла, что ляпнула, и захихикала под удивленным взглядом Кайла.

— Прости, мысли путаются. Я имела в виду — отпустил.

— Давай я тебя лучше укушу? За какую часть тела? Я за все могу!

— Ты просто не понимаешь, — вздохнула я. — Я мечтала о любви, о принце на белом драконе. А ты же не принц. И даже не дракон. И вообще…

— Вообще — спи, — хмыкнул Кайл. — Ерунду несешь. Лекарство действует, ты уже не такая горячая. Так что перевернись и спи. Могу массаж обеспечить.

— Давай, — согласилась я.

За окном разыгралась гроза. На краешке между сном и явью мне показалось, будто я слышу какой-то рев. Но сил поднимать голову и высматривать источник звука не было. Кайл заснул, так и не убрав руки с моей спины. И переворачиваться не хотелось. Жар спал, приятный ветерок из приоткрытого окна успокаивал.