Драконий день

– Не означает, - ровно ответила она, не поворачиваясь к собеседнику. Догадливый какой. Драконьей магии драконьи же иллюзии нипочём, камни видят сквозь все маски… Только незачем Фирниору об этом знать.

– Что же, мэора Айнура, все имеют право на тайны, - негромко произнёс Фирниор. – Пожалуйста, не беспокойтесь, я буду хранить вашу.

– Хм, да мне и беспокоиться не с чего, - чуть насмешливо заметила магесса.

– Вот и замечательно, - заключил он и направился к Мирниасу, рассматривавшему что-то у дальней стены сокровищницы.

Айриэ пожала плечами и принялась осматривать сокровищницу, пытаясь уловить, что тут ещё такого интересного. Некое смутное чутьё подсказывало, что здесь имеется нечто скрытое. Почудилось, что ли? Странно. Ни простым, ни магическим зрением она не обнаружила ничего примечательного, не считая собранных сокровищ. Ну да, было тут с десяток интересных магических вещиц, но ничего сверхвыдающегося, а к Запретной магии отношения вещицы не имели. Мирниас тоже восхищался артефактами – точнее, наложенным на них плетением, но посматривал недоумённо: мол, для чего мы здесь?.. Если бы Айриэ сама знала!..

Только посмотрев в пятый раз на портрет основателя рода, Айриэ заметила крошечный кончик чужого, не драконьего плетения, замаскированный под защитные чары. Портрет был огромный и, как пояснил Фирниор, неканонический и единственный прижизненный. То есть Эйдигир выглядел на нём жёстче, резче, надменней и злей, чем на изображениях более поздних. Те портреты, мол, изображали благородного и светлого Основателя рода, а Эйдигир был жестоким воином, не щадившим ни себя, ни других.

Айриэ характер и внешность первого Файханаса не интересовали вовсе, но она притворилась, что слушает рассказ, а сама в это время внимательно рассматривала плетения. Сокровищница была выстроена с помощью драконьей магии, но коридор, ведущий к ней – тот, извилистый - был делом рук человеческих. При этом основной ход прорыли гномы. Но, судя по всему, драконы были здесь раньше гномов – следовательно, к сокровищнице когда-то вёл и другой ход, драконий. И, похоже, именно он сейчас был скрыт за портретом Эйдигира и человеческим заклинанием.

Магический почерк Айриэ узнала. Работал всё он же, ''маг-враг'', пусть даже на первый взгляд заклинание было обычным классическим. Зато сила, в него вложенная – грязная; насильно отнятые у кого-то капли жизни.

– Ну-ка, молодые люди, снимите-ка портрет со стены и отставьте его в сторону. За ним находится потайной ход. Рингир Ниарас, что-нибудь знаете об этом?

– Нет, мэора, ничего, - покачал головой Фирниор. – Я никогда не слышал, чтобы в древнюю сокровищницу вёл другой ход.

– Его строили драконы. Гномий ход из замка, я так понимаю, был выстроен позднее. Вам лучше знать.

– Наверное, его светлость знает об этом, а мне не говорили.

Когда портрет убрали, Айриэ сняла чужую иллюзию со стены. Заклинание поддалось не сразу, пришлось вложить неоправданно много силы – так, что на белоснежной стене даже появилось выжженное пятно. Контуры двери проявились постепенно, а защитное заклинание на неё было наложено совсем простенькое. Айриэ лишь ''дунула'' легонько собственной силой, оно тут же рассыпалось.

Коридор за дверью был прямой, высотой семь футов, шириной – примерно четыре. Айриэ устремилась вперёд, не дожидаясь спутников. В стены были вделаны магические светильники, зажигавшиеся по мере приближения к ним, так что свои ''светлячки'' магесса пока погасила. Она рассчитывала, что этот ход ведёт наружу – да и куда бы ещё он мог вести? Если на дверях заклинания, то они тоже драконьи, следовательно, проблемой не станут. Ей категорически не нравилось действовать по плану его светлости. Мало ли что он там задумал, нечего зря врагов радовать исполнением их желаний, ха.

Они шли, пока коридор не вывел их в небольшой круглый зал. В стенах имелись ниши, в которых стояли каменные скамьи, а больше ничего примечательного здесь не нашлось. Но на стенах и потолке были древние, однако прекрасно сохранившиеся благодаря магии фрески – с изображением драконов в их крылатой ипостаси. Серебристые, золотые, чёрные, густо-фиолетовые и зелёные драконы танцевали в солнечных лучах или под светом звёзд, над зелёными лесами или пронзительно-синими морскими далями. Айриэ хмуро глянула на них и отвернулась, а вот спутники, похоже, застряли надолго. Особенно Фирниор, так и прикипевший к фрескам. Он застыл, не сводя тоскливого, жадного взора с крылатых созданий.

Айриэ коротко выдохнула и почти упала на одну из скамей. У неё заныли стиснутые губы и кончики пальцев, напряжённо вцепившихся в край сидения. Вдоль позвоночника словно острой, иззубренной стрелой провели – так почти физической болью отозвалась острая тоска и невозможность освободиться прямо сейчас, сию секунду, чтобы рвануться вперёд и вверх – позабыв о рутине, спутавшей по рукам и ногам…

– Мэора?.. Мэора Айнура?.. Что случилось?

Сквозь застилавший сознание туман назойливо пробивались встревоженные голоса юнцов, и Айриэ заставила себя усмехнуться онемевшими губами:

– Не переживайте, мэоры, со мной всё в порядке. Будет.

Артефактор успокоился, Фирниор же упорно не сводил с неё встревоженных глаз. Вот же прицепился, какое ему дело до её состояния. Айриэ не любила выглядеть слабой или уязвимой, и ещё менее – заострять на этом внимание.

– Но почему вы так внезапно…

– Неважно, рингир Ниарас. Сменим тему. Советую воспользоваться этим временем для отдыха и ужина. Потом мы пойдём дальше – полагаю, ход вскоре выведет нас на поверхность.

– Хорошо бы, - мечтательно вздохнул Мирниас, извлекая из мешка припасы.

Они неторопливо поели, потом Фирниор угостил их плитками тёмного горького шоколада – судя по клейму, от лучшего столичного кондитера. Мирниас обрадованно вцепился в угощение, заметив, что целый год такого не видел, а Айриэ сухо отказалась.

– Не желаете делить пищу с врагом? – скривил уголок рта Фирниор. Отказ магессы задел его сильнее, чем можно было предположить. Лицо застыло потемневшей, неподвижной маской, голос звучал - будто песок сухой, шершавый сыпался.

– Именно, - жёстко усмехнулась она и поднесла к губам флягу с водой.

Они посидели, отдыхая, ещё с четверть часа. Камень скамей казался тёплым на ощупь – видимо, из-за заклинания; сидеть было приятно, не то что на обычных холодных камнях.

Они уже собирались отправиться дальше, когда из коридора впереди послышался вначале слабый шорох, вскоре превратившийся в ясно различимое шарканье нескольких пар ног. Будто кто-то тащился по коридору, по-старчески подволакивая ноги, однако приближались они слишком резво для утомлённых жизнью старцев.

Айриэ, насторожившись, некоторое время вслушивалась в звуки шагов, и услышанное ей не нравилось. Обычные люди так не ходят. И здесь - не ходят. Она быстро передала Мирниасу серпентесский нож – какое ни есть, а оружие, и навесила на юнца магический щит. Активировала свой и приготовила парочку файерболов, чтобы мгновенно метнуть их, если понадобится. Фирниор уже стоял с обнажённым мечом, ненавязчиво выдвинувшись вперёд и закрывая магессу от возможной опасности. Ухмыльнувшись – защитничек нашёлся!
– Айриэ потеснила его плечом и встала рядом, уставившись на тёмный коридор. Ей не нравилось, что светильники не активировались, хотя шаркающие неизвестные были уже совсем рядом. Это точно не люди. Не живые, по крайней мере. Поколебалась, но всё-таки в последнее мгновение набросила щит и на Фирниора, хотя тратиться было неразумно. Держать три щита и при этом сражаться, если понадобится…

Ещё как понадобится. Из коридора в зал выкатились странные существа – приземистые, не выше четырёх футов, на коротких толстых ножках, больше похожие на неровно слепленные комки земли с торчащими лохмотьями корней, каких-то веточек и палочек. Было их одиннадцать, и, несмотря на забавный и даже нелепый вид, они казались опасными. Внушительная голова-котёл, два круглых, горящих красным глаза, нос как бугристая картофелина вроде бы не внушали особого опасения, но всё дело портила огромная пасть, полная острых зубов, и хищное выражение морд, явственно различаемое, хотя мимика этих существ совсем не походила на человеческую. От них нестерпимо воняло тухлым мясом и чем-то вроде гнилой капусты, да так, что глаза в первый момент заслезились. Потом ничего, притерпелись, хотя смрад как раз был меньшим из зол.