Дракула

Монастырь, расположенный на острове в безопасном месте, был основан, вероятно, либо дедом Дракулы, князем Мирчей Валашским, либо одним из бояр при его дворе. Из официальных документов известно, что Мирча действительно часто бывал в монастыре и подарил ему обширные земельные угодья в окрестностях. В документах времен Дракулы монастырь упоминается довольно редко, но в XVI в. валашский господарь подтвердил право владения имуществом, дарованным монастырю Дракулой. Кроме того, известно, что между 1436 и 1447 гг. отец Дракулы пожаловал Снагову больше земли, чем любому другому монастырю в княжестве, а в 1464 г. Раду Красивый добавил еще три деревни: Вадул Пырвулуй, Кэлугарени, Штроэшти. Все это, наряду с дарами от других членов семьи, сделало Снагов как бы духовным убежищем рода Дракулы.

Во времена Дракулы Снагов, несомненно, являлся одним из трех самых больших и важных монастырей в Валахии. Монастырский ансамбль занимал всю площадь острова и был основательно укреплен; стены вдоль кромки озера служили дополнительной защитой: известно, что в смутные времена князья и бояре прятали в монастыре свои сокровища. Кроме церквей, в монастыре имелись кельи, трапезные, хозяйственные помещения, палаты для бояр, конюшни и, как повествует предание, — тюрьма.

Турки существенно разрушили монастырь, но сын Дракулы Михня Жестокий восстановил его, в монастырскую тюрьму он заточил нескольких бояр — своих врагов. Влад-монах, сводный брат Дракулы, снявший с себя постриг, чтобы ненадолго стать князем, позднее был настоятелем Снагова, возможно пытаясь хоть как-то искупить преступления своей семьи. Стала монахией и жила в Снагове вторая жена Влада, Мария. Один из ее сыновей, «Маленький Влад», прежде, чем стал князем в 1510 г., провел детство и юность в монастыре. Его сын, еще один Влад, княживший в 1530 1532 гг., возможно, утонул в озере в Снагове, и в книгах по истории Румынии его называют Владом-утопленником.

О трагедиях, происходивших в Снагове во времена Дракулы, известно мало, зато о бурной истории монастыря последующих времен написано достаточно много. Свидетелями истории были стены монастыря и холодный каменный пол сохранившейся маленькой церкви. И ныне на них можно разобрать краткие, выразительные надписи на старославянском языке, воспроизводящие имена жертв насилия, которые каждый последующий век добавлял к первоначальному списку, составленному Дракулами. Смерть по-разному настигала этих князей и бояр, и причины их гибели были различны, но чаще всего — политические.

Несмотря на молитвы монахов, невзгоды не миновали монастырь. Он был сожжен и частично разрушен турками вскоре после вступления Раду в 1462 г. на валашский трон; вполне возможно, монахи, опасаясь за свою жизнь, утопили сокровища Дракулы в озере, по слухам, они до сих пор лежат на дне близ острова. Стихийные бедствия дополнили разрушения, причиненные Снагову людьми. Вскоре после смерти Дракулы случился сильнейший ураган, который буквально снес одну из церквей — Благовещенскую церковь, — построенных дедом Дракулы, и вместе с колокольней швырнул в озеро. По местному преданию, лишь тяжелая резная дубовая дверь всплыла на поверхность озера, ее прибило к противоположному берегу, там ее нашли монахи из другого монастыря. Они приняли этот дар провидения и заменили ею менее декоративную дверь своего монастыря. Ныне эта дверь выставлена в экспозиции Бухарестского художественного музея. Что касается затонувшей колокольни, то крестьяне уверяют: до сих пор, когда озеро волнуется, из глубины доносится глухой колокольный звон.

В конце XVII в. монастырь приобрел известность как центр просвещения и культуры. Именно там был установлен один из первых румынских печатных станков благодаря усилиям весьма образованного монаха — книжника, печатника, митрополита Антима Ивиряну, напечатавшего на нем румынские и арабские тексты Евангелия. Привлеченные просветительской деятельностью Антима, остров посетили два знаменитых путешественника XVII в. — Поль Алепский и его отец — патриарх Макарий Антиохийский. Им принадлежит первое научное иллюстрированное описание Снагова, сделанное на арабском языке.

Судя по этому документу, может возникнуть впечатление, что беды наконец миновали Снагов и начался расцвет. Но это не так. Антим, по до сих пор не выясненным причинам, был вынужден покинуть Снагов и умер в изгнании; его отравили. Книги его исчезли, печатный станок забрали в Антиохию.

В XVIII в. во время греческого правления [174] Снагов получил передышку. В отличие от многих румынских духовных учреждений, он не подчинялся греческой патриархии, а находился, как прежде, под началом румынской Православной церкви. Однако местное население все равно враждебно относилось к Снагову — там служило много греческих монахов, а греки вызывали недоверие, особенно потому, что их господари посылали за границу огромные суммы денег. Возможно, это было одной из причин, по которым крестьяне сожгли деревянный мост между Снаговом и материком, существенно затруднив связь монастыря с внешним миром; постоянный мост так и не построили. Но самое мрачное для монастыря время было еще впереди.

174

Султан с 1716 г. стал назначать в Валашское княжество господарей из числа греков-фанариотов.

После русско-турецкой войны возглавлявший русскую администрацию в Валахии граф П. Д. Киселев в 1830 г. издал указ о превращении Снагова в тюрьму для мелких преступников. Монахам разрешили остаться, но лишь малую часть монастыря отвели для религиозных обрядов. Однако беды сыпались даже на Снагов-тюрьму. Однажды, когда преступники в кандалах переправлялись на остров по зыбкому понтонному мосту, он не выдержал тяжести и 59 беспомощных арестантов пошли на дно.

К концу «тюремного периода», длившегося около 20 лет, в Снагове, где постоянно, несмотря ни на что, жили хоть несколько монахов, практически никого не осталось, и к 1867 г. монастырь был официально закрыт. Ушли все монахи, новый настоятель не был назначен. Лишь время от времени священники из окрестных деревень вели там богослужения по воскресеньям. В этот период варварские, бессмысленные разрушения и мародерство приняли особый размах. Тут приложили руку и профессиональные воры, и крестьяне, и правительственные чиновники. Жители близлежащих деревень растаскивали кирпичи и камни из монастырских стен, различные деревянные детали, срывали двери с петель, разобрали крыши, разбили витражи. Не меньше, а возможно даже и больше пострадал интерьер церквей. Разворовали скамьи, кафедры, не говоря уж о священных сосудах и прочей утвари. Вскрывали могилы, срывали надгробные таблички, стирали надписи, в поисках ценностей перетряхивали останки бояр. Аббаты и священники из окрестных деревень совместными усилиями якобы старались спасти ценные издания Библии и рукописи от уничтожения, а на самом деле фактически участвовали в грабеже от имени церкви. Маловероятно, чтобы об этой ситуации не ведали духовные власти, и уж просто непостижимо, чтобы о разграблении исторического памятника, расположенного лишь в нескольких милях от столицы, ничего не было известно правительству.

В 1890 г. управляющий государственными владениями писал, что от старинного монастырского ансамбля осталась лишь полуразрушенная церковь без крыши. В 1897 г. год публикации Стокером «Дракулы» в Лондоне — любители старины, историки, археологи начали трудное дело по спасению заброшенной церкви, где был похоронен Дракула.

Наконец были выделены необходимые суммы, и лишь в начале века началась реставрация церкви — на сей раз с большим вкусом. Местные архитекторы и инженеры с помощью историков восстановили монастырь в том виде, каким он был во времена Дракулы. Восстановление Снагова продолжается до сих пор. Конечно, многое утрачено. Вполне возможно, правительство когда-нибудь распорядится восстановить весь монастырь, в том числе и вторую церковь, существовавшую при Дракуле.

В 1940 г., во время знаменитого землетрясения в Бухаресте, разрушившего многие исторические памятники, церковь в Снагове раскололась надвое. Суеверные крестьяне считают, что там все еще находится дух Дракулы, великого «носферату», требующий возмездия…

ВАМПИРИЗМ (ЕВРОПЕЙСКИЙ ФОЛЬКЛОР)

Трансильванию иногда называют просто «Землей за лесом». Даже сегодня большинство американцев, да и многие европейцы затрудняются сказать что-нибудь конкретное об этой провинции. Действительно, Румыния кажется страной неопределенных очертаний, непроизносимых названий и, как кажется кинорежиссерам, — бесчисленных скрипок. Наши представления о румынах в равной степени неопределенны. Прежде чем перейти к фольклору о вампирах, позволим себе небольшое отступление о румынах.

Они считают, что живут не в Румынии, а в Романии, тем самым заявляя о своей связи с Древним Римом. Большинство румын претендуют на римское происхождение, но обоснованность этой претензии вызывает некоторые сомнения. У румын нет особых характерных этнических черт. Нельзя сказать, что они — блондины с голубыми глазами или шатены с темными глазами, не все смуглы и не все белокожи. Основная, отличительная национальная особенность — большинство их говорит на языке, называемом румынским. Но в районах Брашова или Сибиу можно услышать и своеобразный нижненемецкий диалект, на западе — около Орадя или, ближе к центру Румынии, в Тыргу-Муреше — венгерский язык. И восточные, и западные влияния сказались на этой культуре, что придало ей уникальное разнообразие и глубину.

Жители Румынии до сих пор почти на шестьдесят процентов — сельские жители, и хотя это в основе своей крестьянское общество очень старается выйти на уровень урбанистического XX в., в нем до сих пор устные традиции сильнее письменного слова.

Следует учитывать и то, что большинство румын принадлежат к Православной церкви или испытали на себе ее влияние. Это, как мы увидим, оказало сильное воздействие на национальные обычаи и возникновение поверий о вампирах.

Представления о вампирах восходят к временам, когда человек был охотником, тогда-то он и обнаружил, что раненого зверя вместе с кровью покидает и жизнь. Кровь — источник жизненной силы! Поэтому люди иногда натирались кровью, а иногда пили ее. Пить кровь, чтобы возродить жизненные силы, — эту способность с живых перенесли на мертвых, так в историю вошел вампир. Для вампира поистине «кровь — это жизнь», как заявляет Дракула в романе Стокера, цитируя Второзаконие. [175]

175

Неточность: эти слова, парафраз библейского Второзакония (12: 23), принадлежат не Дракуле, а другому персонажу романа Стокера — сумасшедшему Ренфилду (глава XI).