Драмы и комедии

Н и л а (смеясь). Смотри, тебя уже без вина качает, энтузиастка!

З о я. Еще раз песню нашу от тебя услышу — чем попало стукну. (Уходит.)

Л и з о ч к а (шепчет Ставинскому). Мика, она жила с немцами?.. Слушай, это же…

Н и л а. Шептаться в компании? Шокинг!.. Выпьем за хорошее воспитание.

Т у з и к о в а. С нашим удовольствием!

С т а в и н с к и й. Мой Лизочек ревнует?

Л и з о ч к а. Я — ревную?! Ты — аполитичный человек.

Н и л а. Скучные люди. (Тузиковой.) Споем, Наталья? (Берет аккордеон.)

Входит К р у г л и к с фотоаппаратом.

К р у г л и к. Фронтовой привет. (Прицеливается объективом.) Минуточку…

С т а в и н с к и й (резко вскочил). Убирайтесь!

Н и л а. Ура, Круглик! Сфотографируйте меня в компании советского капитана. Когда вернутся немцы, вы сорвете с меня хороший куш за этот снимок. Друзья, это мой личный фотограф, Силантий Круглик. Запечатлевает каждый мой шаг.

К р у г л и к. Фрау Нила, я пришел в последний раз. Берите за тысячу рублей.

Н и л а (смеется). За такие убийственные, такие компрометирующие негативы?.. Мелкая изменница родины Нила Снижко в черные дни оккупации. Спешите сбыть, пока немцы еще не вернулись!

К р у г л и к. Я хочу эти негативы продать.. Вам известно, фрау, я делаю только то, что хочу.

С т а в и н с к и й (наливает вина). Вот, пейте.

К р у г л и к. Это-то я хочу. Какое смешное слово: хочу… Хо-чу вина! (Пьет.)

С т а в и н с к и й. Значит, вы, так сказать, вымогатель?

К р у г л и к. А вот этого я слышать не хочу. (Тянется к бутылке.) Где вы раздобыли французский коньяк? Хочу знать.

Т у з и к о в а. А я не хочу тебе отвечать.

К р у г л и к. Как ты смеешь… при-ми-тив!

Л и з о ч к а. Мика… Меня выгонят из фронтового ансамбля…

Н и л а. Ах, Мика, вы не для нее! Полюбите лучше меня, а?

Л и з о ч к а. Какая наглость…

Рев пикирующего самолета, довольно близкие разрывы бомб… Дрогнули стены, на столе упали рюмки.

Т у з и к о в а. Вот стервятина фашистская.

С т а в и н с к и й. Прозевали певеошники.

К р у г л и к. Хочу куда-нибудь… в подвал… хо-чу…

Снова звук пикирования. Т у з и к о в а, К р у г л и к и Л и з о ч к а выбегают.

С т а в и н с к и й. А вы смелая.

Н и л а. Мне нечего терять.

С т а в и н с к и й. Вы так сильно пострадали во время оккупации?

Н и л а. Извините, мне надоело отвечать на подобные вопросы, Мика. И вообще вам, офицеру, может быть даже члену партии, пить в компании со мной… Я работала переводчицей в комендатуре! Ясно?

С т а в и н с к и й (отодвигается). Я… не предполагал…

Н и л а. Что, испугались, капитан? (Смеется.) Ох, как отодвинулся… Ведь мы одни…

С т а в и н с к и й (с напускной суровостью). Вы и с немцами так же… обходились?

Н и л а. А вы похожи на немца, ей-богу!

С т а в и н с к и й. Чем?

Н и л а. Так, чем-то.

С т а в и н с к и й. Бросьте, бросьте!

Н и л а. Да что вы пятитесь? Разве я вам не нравлюсь, Пьер Безухов?

С т а в и н с к и й (закуривает). Что, с немцами было интересней?

Н и л а. Тоже скоты хорошие.

С т а в и н с к и й. Да, много их полегло на нашей земле… И возмездие наше — это, что ни говорите, святое возмездие… Кстати, того генерала помните, что наши прямо в спальне миной-магниткой?..

Н и л а. О, я его помню! Зверюга был, садист. Отто фон Раннерт.

С т а в и н с к и й. Да-да, фон Раннерт. Во всех газетах было напечатано. Как же это наши ухитрились? Ведь его же, вероятно, охраняли?

Н и л а. Что газеты! Разве там правду о таком случае напечатают?

С т а в и н с к и й. Давайте выпьем по рюмочке.

Н и л а. Скушно… (Выпив вина, поет.)

«Девчонка на панели Одна, совсем одна… А ночь над Либенштрассе Чертовски холодна».

С т а в и н с к и й. Все-таки… я привык верить нашей советской печати… Что же на самом деле было с этим фон Раннертом?

Н и л а (поет).

«Ах, если б эти звезды Упали с высоты! Тогда б она согрелась… Безумные мечты!»

Адъютантом у фон Раннерта служил наш… ну, как бы сказать… наш разведчик. Под именем обер-лейтенанта Шпайгера. Я его в первый же день после освобождения города встретила. В советской военной форме.

С т а в и н с к и й. Обер-лейтенанта Шпайгера?!

Н и л а. Перепугалась же я тогда! Мертвый ожил… Все говорили — адъютант убит вместе с генералом. А он, оказывается… Вот вам и газеты! (Поет.)

«Чу, кажется, прохожий Маячит впереди… И сердце, точно льдинка, Стучит в ее груди».

С т а в и н с к и й. Обознались вы, не могло этого быть.

Н и л а. Дорогой Мика, того адъютанта я знала немножко ближе, чем вас. (Поет.)

«Девчонка на панели Одна, опять одна… А ночь над Либенштрассе Чертовски холодна».

С т а в и н с к и й. И вы говорили с ним?

Н и л а. Дурак, он упорно делал вид, что не знает меня! Я послала его ко всем чертям.

С т а в и н с к и й. А у вас, вы знаете, стыдливые глаза…

Н и л а (смеется). Разве это плохо?

С т а в и н с к и й. Можно ли вам верить?..

Н и л а (прислушивается). Что ж это отбой не объявляют?

Входят К р у г л и к, Л и з о ч к а, Т у з и к о в а.

Т у з и к о в а. Окончательно застыли в подвале. Как там Зойка терпит?