Dreamcatcher

Когда прозвенел звонок, Тереза была вынуждена покинуть Ньюта. И перед тем, как он переступил порог кабинета, его потянули назад. Сначала Ньют даже испугался того, что это может быть Томас, но потом увидел Минхо.

– Парк?
– Ньют удивленно посмотрел на Минхо, который выглядел немного взволнованным, да и у него был видимый синяк под глазом.

– Нам нужно поговорить.

– Дай угадаю, - Ньют невесело усмехнулся и сложил руки на груди.
– О Томасе?

– О Томасе.

Комментарий к if I lose myself

Эта глава должна быть не очень большой, потому что дальше мне нужно развить сюжет иначе. То бишь главы будут немного больше.

И, да, если кто-то не понял, кто и что такое этот “Парк”, то это фамилия Минхо с:

Спасибо за чтение х

========== now a shadow scream my name ==========

Ньют сжал губы в тонкую полоску и, вздохнув в мыслях, кивнул Минхо.

Они решили выйти из школы, потому что Минхо нуждался в ментоловом дыме внутри своих легких, а Ньют просто не хотел оставаться в этом месте еще хоть какое-нибудь время. С него на сегодня хватит школы и всего того, что к ней относится. Парни прошли через первый этаж, чтобы не попасться учителям, и вышли на улицу, где Минхо сразу же достал пачку сигарет. Ньют и Минхо устроились на скамье, недалеко от школы. И оба до сих пор молчали. Ньют не видел нужды в том, чтобы начать разговор самому, потому что это Минхо его позвал. И с каких пор он и Минхо общаются? Но сейчас Ньют был вынужден засунуть свою гордость и неприязнь к Минхо глубоко-глубоко внутрь себя и решить их общую проблему. Ньюту даже было смешно с того, что Томас является их общей проблемой.

Минхо сделал еще одну затяжку и посмотрел на Ньюта. Тот смотрел в одну точку на стене дома, который находился перед ними. Ньют любил рассматривать дома и придумывать, какая из жизней скрывается за каждым окном.

– Так и будешь смотреть на меня или назовешь причину разговора?
– Ньют невесело усмехнулся и повернул голову к Минхо. Азиат вздрогнул от неожиданности, чуть не выронив сигарету из пальцев.

Ветер на улице усиливался, и от теплого и солнечного утра практически ничего не оставалось. Ньют поежился, потому что он был в одной легкой рубашке. Хорошо, что у Томаса есть куртка, ведь ему предстоит добираться домой на байке, а ветер будет бить ему в лицо и залазить под рубашку, чтобы парню было максимально холодно, и.. Ньют снова думает не о том. Чувствует невидимую неразрывную связь между собой и Томасом. Видит ту красную нить между ними, которая протянута через жизнь каждого из них . В жизни Ньюта много боли и слез. В жизни Томаса все точно так же. Им будто бы предназначалась одна жизнь, но в самом конце автор задумки решил разделить их на двух разных и таких не похожих людей. Ньют благодарен этому автору, если честно.

Минхо прочищает горло и тушит сигарету носом кроссовках.

– Томас, типа.. Перезапустился, - Минхо поправляет волосы, и Ньют думает, зачем ему это, если они лежат идеально.

– Перезапустился?
– Ньют непонимающе смотрит на Минхо, потому что его высказывание действительно имеет много значений, и Ньют не знает, какое из всей этой кучи ему нужно выбрать.

– Я думал, что у него неудачное утро, поэтому он такой злой и странный, - продолжил азиат.
– Но после того, что он выделывал в столовой, мне хотелось приложить его голову о бетонную стену или типа того. Он говорил такие гадости про тебя, что меня чуть ли не вывернуло наружу. Я с самого начала не понимал, что он нашел в тебе. Не в смысле, что ты какой-то страшный или глупый, просто.. Томас же может заполучить любого, кого только пожелает, а ты всегда был закрытым и не особо шел на контакт с новыми людьми, которые вторгались в твое личное пространство. Да и все эти твои издевки, которые работают, как защитный барьер.

– Вау, да Тереза научила тебя куче умных словечек, - Ньют усмехнулся, получив обиженный взгляд от Минхо.
– Прости. Черт, прости. Я действительно не знаю, что делать дальше, я действительно не знаю, что творится с Томасом. Все было так хорошо, а сейчас рухнуло в один миг. Одно дело - знать, когда ты потеряешь все, что считалось главным, а другое - потерять все это неожиданно.

– Я бы хотел помочь, очень, - Минхо грустно посмотрел на Ньюта, который едва держал свои эмоции в себе.

Ему не хотелось плакать. Он больше не мог плакать. Ньют хотел кричать. Кричать так сильно, как только смог бы. Наплевав на все рамки, наплевав на все правила и законы поведения в обществе, наплевав на все дозволенное и непозволительное. Ньют так устал держать все в себе, никогда и никому не выговариваясь, что сейчас его организм требовал обезвоживания. Но тот, кому бы Ньют смог выговориться и довериться, его не помнит.

– Спасибо, - Ньют слабо улыбнулся.
– Знаешь, я уже свыкся с мыслью о том, что мне в этой жизни не суждено испытать настоящие яркие эмоции. Конечно, встреча с Томасом изменила меня, но даже то, что должно было длиться вечно, оборвалось на полуслове. Мое совершеннолетие через пару дней, и, видимо, мне придется прожить всю жизнь в одиночестве, убиваясь от неразделенной любви к Томасу Эдисону.

~

Томасу было совершенно плевать на то, что произошло в столовой. Он хорошо врезал и этому Арису, поэтому не испытывал чувство стыда перед всеми людьми, которые там были. Ему так же было плевать на этого самого Ньюта, которого, почему-то, все стали защищать. Он предложил этому парню переспать, а в итоге получил разбитую бровь и синяк под нижней губой. Его волосы растрепаны, а футболка слегка помята, но он идет в кабинет врача, чтобы приложить что-нибудь холодное к своим доказательствам драки. Ему, возможно, влетит от директора, но Ава Пейдж сможет его отмазать от всей этой шумихи.

Томасу не за чем убиваться. Ему нужно думать о том, как поскорее бы свалить после занятий домой, а потом вернуться в центр “ПОРОКа”, потому что его работа над одним из проектов не закончена. А он очень любит проводить опыты и писать проекты.

Томас ни черта не помнит из того, что было вчера. Он помнит центр “ПОРОКа”, школу и немного из того, что он ел. Но он не помнит этого блондина. В смысле, он не помнит, чтобы тот хоть как-то фигурировал в его жизни. Ни разу.

Когда Томас шел по коридору, на него все смотрели с каплей недоверия и непонимания. Томас не понимал, почему все так происходит, ведь он ничего не сделал. А для всех остальных было странным и непонятным то изменение в Томасе, которое произошло за один день. Минхо так и не догнал его из столовой, хотя пообещал это сделать, поэтому Томас спустился ко врачу один. Ему дали таблетку обезболивающего и приложили лед. Остаток перемены парень провел на белой кушетке, вдыхая запах противных лекарств и рассматривая шприцы и какие-то ампулы на столике.

Минхо не пришел и на историю английского тоже. Томас пришел в кабинет в тот момент, когда во всю звенел звонок. Извинившись перед учителем, он занял свое место. Может, первые минут десять-пятнадцать от урока, парень действительно старался вникнуть в тему урока, запоминать всю ту информацию, которую учитель доносит до учеников под слабый шум ветра, проникающий через форточку, но потом он начал ощущать слабую боль в висках. Боль, которая усиливалась с каждой минутой.

Томас тер виски снова и снова, зажмуриваясь от боли. Голос учителя начал пропадать, будто Томас погружается под воду. Все глубже и глубже. Он проникает в какую-то бездну, где чувствует только невыносимую боль в голове и глухие разговоры, откуда-то со стороны. Он слышал этот голос раньше. Но где? Где он мог его слышать? Если бы все было немного четче. Если бы Томас мог услышать ясные слова того, кто все говорит и говорит.

“Ненавижу себя за то, что не смог тебя удержать.”

Томас слышит голос и смотрит по сторонам. Ему кажется, что все это где-то рядом, а не в его голове. Но учитель продолжает тягучий, как ириска, разговор, а вокруг все заняты своими делами. Томас поежился, но постарался слушать дальше.

“Томас, вернись, пожалуйста.

Томас, я, честно, не могу без тебя.

Я задыхаюсь.. Томми.. задыхаюсь и падаю.”

Томас зажимает руками уши, потому что последняя фраза включает в себя такое количество боли, что у любого бы человека треснуло сердце. Томас утыкается лицом в парту и качает головой, надеясь на то, что голос отлепится от него, словно какой-то упавший листик с дерева на волосы. Но шепот повторяет продолжать его имя, и Томасу больно. Томас где-то слышал это. Томас едва терпит.

– Замолчи, замолчи..
– тихо повторяет он, и пара человек поворачиваются в его сторону.
– Замолчи, прошу.. Хватит, перестань!
– Томас кричит, стараясь перекричать голос в своей голове. Он резко поднимается из-за парты, хватая сумку и выбегая из класса.

Томасу больно где-то в части сердца.

~

На следующий день Минхо сидел за одним столиком с Ньютом, Терезой, Брендой и Арисом. Бренда, кстати, пришла в норму. Ньют старался делать вид, что все нормально и ничего глобального в его жизни не произошло. Томаса не было на первых уроках, да и ребята не особо старались поднимать эту тему. Ариса, кажется, одного волновало состояние своего друга. В воздухе витало своенравное напряжение, которое заставляло всех ребят иногда кидать друг на друга виноватые взгляды. Ньют жевал салат, стараясь не смотреть на друзей.. и Минхо; они же, смотрели друг на друга и на Ньюта.