Дремлющий демон Декстера

Вскоре после этого прибыли капитан Мэттьюз и детектив Ла Гэрта, и когда они наконец овладели ситуацией, я немного расслабился. Но теперь, когда я уже мог куда-то сходить и что-нибудь потрогать, я просто сел и задумался. И мысли мои были удивительно беспокойными.

Почему выставка в чулане кажется знакомой?

Если только я не собираюсь вернуться к своему недавнему идиотизму и продолжить убеждать себя в том, что это моих рук дело, почему все кажется мне так восхитительно неудивительным? Конечно, это сделал не я. Мне стало почти стыдно от глупости такого утверждения. На самом деле «фу». Нелепо тратить время даже на осмеяние такой идеи. Смешно!

И все же… м-м… почему все кажется мне настолько знакомым?

Я вздохнул и испытал еще одно новое чувство – какой-то дурман. Напрочь исчезло ощущение происходящего, кроме того, что каким-то образом я был его частью. Это откровение не очень помогло, поскольку оно полностью совпадало со всеми остальными близкими по мотивации аналитическими выводами, к которым я до сих пор пришел.

Если исключить абсурдную мысль, что совершил это я, сам не зная, что творю, то каждое последующее объяснение оказывалось еще более неправдоподобным. И посему резюме в изложении Декстера выглядит так: он каким-то образом вовлечен, но даже не знает, что это может означать. Я почти чувствовал, как маленькие колесики моего когда-то гордого мозга сходят с рельсов и тарахтят по полу. Тук-тук. Классно! Декстер съехал с катушек.

К счастью, от полного коллапса меня спасло появление дорогой сестрицы Деборы.

– Давай, – отрывисто бросила она. – Пошли наверх.

– Могу я спросить зачем?

– Мы идем в офис поговорить со здешними работниками, – ответила она. – Посмотрим, не знают ли они чего-нибудь.

– Должны что-то знать, если у них есть офис, – предположил я.

Деб секунду смотрела на меня, потом повернулась.

– Пошли.

Может быть, дело в ее командном голосе, но я пошел. Мы прошли к противоположной от места, где я сидел, части Арены, затем в холл. Там возле лифта стоял коп из Броварда, а чуть дальше, за длинной чередой стеклянных дверей, за барьером – еще несколько. Деб промаршировала к копу у лифта и заявила:

– Я Морган.

Он кивнул и нажал кнопку «верх». Посмотрел на меня с полным отсутствием выражения на лице, что говорило о многом.

– Я тоже Морган, – сказал я.

Коп только взглянул на меня, отвернулся и продолжил что-то разглядывать за стеклянными дверьми.

Раздался тихий звук колокольчика – прибыл лифт. Дебора прошествовала внутрь и с такой силой врезала по кнопке, что коп вздрогнул. Двери закрылись.

– Что такая мрачная, сестрица? – спросил я. – Разве не этим ты хотела заниматься?

– Одна видимость работы, и это всем известно! – прорычала она.

– Зато видимость работы детективного типа, – уточнил я.

– Эта сука Ла Гэрта играет тут первую скрипку, – зашипела она. – И когда я закончу здесь трепыхаться, мне придется вернуться на дежурство к шлюхам.

– О Боже! В твоем маленьком секс-костюме?

– В моем маленьком секс-костюме, – повторила она, и, пока я смог сформулировать какие-нибудь волшебные слова утешения, мы уже приехали на офисный этаж и двери лифта открылись.

Деб вышла, я за ней. Вскоре мы нашли холл, куда согнали весь персонал дожидаться момента, когда его величество закон найдет время заглянуть к нему. Еще один коп из Броварда стоял у входной двери, очевидно, чтобы ликвидировать любую попытку прорыва в направлении канадской границы. Дебора кивнула ему и вошла в холл. Я без особого энтузиазма тащился за ней, мысли мои блуждали вокруг моей проблемы. Мгновением позже меня вырвали из задумчивости: Дебора дернула головой в мою сторону и повела в сторону двери угрюмого молодого человека с сальным лицом и ужасными длинными волосами. Я последовал за ней.

Она, очевидно, отделила его от остальных для допроса. Классная полицейская процедура, однако если быть совершенно откровенным, она не зажигает огня в моем сердце. Не знаю как, но я чувствовал, что ни один из этих людей не сможет сделать сколько-либо весомый вклад. Судя по первому экземпляру, такое обобщение спокойно можно было бы применить и к его жизни, и к убийству. Обычная рутинная полицейская работа, которая досталась на долю Деборы, потому что капитан решил, что она на что-то годится, хотя все еще остается помехой. Вот он и отправил ее на самую нудную полицейскую скукоту, которая займет ее и уберет с глаз долой. А мне приходится тащиться с ней, потому что Деб хочет, чтобы я был рядом. Возможно, она хочет увидеть, как мои экстрасенсорные силы помогают определить, что эти офисные овцы ели на завтрак. Одного взгляда на цвет лица юного джентльмена достаточно, чтобы убедиться, что он употребил внутрь холодную пиццу, картофельные чипсы и литр пепси. Все это разрушает внешность, придавая человеку вид бессодержательной враждебности.

Тем не менее я следовал за ними, пока мистер Сердитый не привел Дебору в конференц-зал в задней стороне здания. В центре стоял длинный дубовый стол с десятью черными креслами с высокими спинками, в углу – стол с компьютером и каким-то аудио-визуальным оборудованием. Когда Деб и ее юный прыщавый друг сели и начали обмен хмурыми взглядами, я подошел к столу с компьютером. Рядом с ним, под подоконником, имелась небольшая книжная полка. Я посмотрел в окно и увидел увеличивающуюся толпу репортеров и патрульные машины, окружавшие вход, через который мы заходили с Эстебаном.

Я осмотрел полку, думая о том, как бы мне расчистить немного места и высунуться из окна, чтобы деликатно не принимать участия в разговоре. На полке лежала стопка коричневых папок, а на ней примостился какой-то небольшой серый предмет. Он был прямоугольной формы и казался сделанным из пластика. От предмета к компьютеру тянулся черный провод. Я взял это штуку, подвинул.

– Эй, – произнес угрюмый чудик. – Не трогайте веб-камеру!

Я посмотрел на Деб. Она на меня, и, клянусь, я увидел, как ее ноздри затрепетали, как у скаковой лошади перед гонкой.

– Не трогайте что? – спокойно спросила она.

– У меня она была сфокусирована на входе, – сказал он. – Теперь надо ее снова фокусировать. Слушайте, зачем трогать мои вещи?

– Он сказал «веб-камера», – говорю я Деборе.

– Камера, – говорит она мне. – Да.

Она повернулась к юному Прекрасному Принцу:

– Она включена?

Прыщавый разинул рот, глядя на нее, все еще концентрируясь на поддержании своего благочестивого гнева.

– Чего?

– Камера. Она работает?

Он фыркнул, потом вытер нос пальцем.

– А что вы думаете, я бы выходил из себя, если бы она не работала? Две сотни баксов. Она полностью рабочая.

Я посмотрел в окно, туда, куда смотрит камера, пока он продолжал монотонно бубнить:

– У меня есть веб-сайт и все такое. Kathouse.com]. Народ может смотреть, когда команда приезжает и когда уезжает.

Дебора подошла ко мне и встала, глядя в окно.

– Она направлена на вход, – сказал я.

– А как же! – сказал наш счастливый приятель. – Как же еще народ на моем веб-сайте увидит команду?