Древнейший

Они спрыгнули со стены и помчались на выручку монахам, отражавшим внезапное нападение на западном парапете. В землю ударило несколько молний. Кормик понял, что непосредственная угроза уничтожена, но битва и не думала стихать.

Он помедлил, постоянно содрогаясь от ужасных криков, дождался, пока остальные пробегут вперед, оглянулся на брата Джавно и на сражение, кипевшее у восточной стены. Затем юноша зашел в пристройку у сторожевой башни, снял со стены факел, открыл люк в полу и спустился в туннель.

Мало-помалу звуки битвы стали стихать, но толщины люка было недостаточно, чтобы избавить бедного Кормика от душевных страданий. Размышляя, удастся ли осуществить задуманное, он лишь чуть более уверенно зашагал к темнице, где сидели четыре несчастных варвара. Усталые, голодные, один чуть не сгорел заживо… Смогут ли они хотя бы встать, когда он освободит их?

— Ваши снова здесь, — сказал он. — Они погибают под стенами крепости.

Андрузис повернулся к монаху. Выражения его лица Кормик понять не мог. То ли молодой варвар чувствовал себя преданным, то ли злился, то ли был смущен.

— Вы хотите, чтобы мы отказались от своей веры, — произнес шаман очень слабым, надтреснутым голосом. — Но мы лучше умрем.

— Я знаю.

Этот короткий ответ заставил варваров взглянуть на абелийца с любопытством. В душе Кормика проснулась надежда. Он закрепил факел в канделябре и направился к деревянной стене.

— Рискнем посерьезнее, — добавил он, ослабляя веревки на руках Андрузиса.

— Ты просто боишься, что мой народ возьмет ваше жалкое убежище, — усмехнулся Тоникуэй. — И от отчаяния решил увести нас в другое место!

— Твой народ не попадет за эти стены. Ни в этот раз, ни когда-либо потом, — проговорил Кормик, резко обернувшись к пока еще связанному шаману. — Если мы не остановим это кровопролитие, они полягут все до единого еще на подступах.

— Ты сомневаешься в силе…

— Замолчи, — потребовал Кормик. — Погибли уже двадцать твоих родичей. Кто-то умирает прямо сейчас. Им не победить, но они и не отступят. Их преданность тебе похвальна и глупа.

— Что от нас требуется? — вмешался Андрузис.

Кормик порадовался, ибо шаман уже снова собирался что-то возразить, а времени на препирательства не было. Обойдя заграждение, он разрезал путы всем троим, Тоникуэю — в последнюю очередь. Пока варвары снимали с себя веревки и вылезали из кучи грязи и испражнений, Кормик снял со стены факел.

— Идите за мной как можно быстрее, — велел он.

— А если мы не пойдем?

Монах обернулся и тяжело вздохнул.

— Сегодня все кончится. Я покажу вам путь отсюда или… — Он пригрозил ножом. — Дело кончится так или иначе.

— Почему мы должны тебе верить? — упрямился шаман.

— А у нас есть выбор? — спросил Андрузис и жестом попросил Кормика вести их.

К облегчению монаха, все двинулись следом. Обожженного товарища Андрузис даже взял на руки. Тут Кормик задумался: а смогут ли они бежать, как он запланировал?

Миновав туннель, они вошли в дверь и оказались в той самой пещере, куда заходили воды озера.

— Надеюсь, все вы хорошо плаваете, — произнес Кормик и положил факел на землю.

Он уже начал стягивать с себя одежду, как вдруг остановился.

— Нет, не могу.

— Мы не вернемся, — предупредил Андрузис, с беспокойством глядя на абелийца.

Кормик покачал головой, давая понять, что он не это имел в виду.

— Мне нельзя нырять, чтобы открыть решетку, как я изначально планировал, — объяснил он. — Если собратья заметят, что у меня мокрые волосы, они догадаются о моей причастности.

— Какую решетку? — уточнил Андрузис.

— Там простая сетка, закрепленная не слишком надежно, — ответил Кормик, указывая в северо-западный угол подводного бассейна. — За ней короткий туннель, и вы на свободе.

Некоторое время Андрузис пристально смотрел на монаха, затем аккуратно положил на землю раненого, поручив его четвертому пленнику, Канраку, и зашел в темную воду. Когда она была ему по пояс, юноша нырнул.

— Ты так боишься моего народа, — заметил Тоникуэй, презрительно глядя на Кормика и криво ухмыляясь.

Юноша фыркнул и покачал головой, не отрывая взора от места, где исчез Андрузис.

— Если это неправда, то почему? — настаивал шаман.

— Потому что этого ждет от меня мой бог, — отвечал Кормик.

Раздался всплеск, и из воды, хватая ртом воздух, вынырнул Андрузис.

— Путь свободен, — объявил он. — Там и правда плыть недолго, а потом сразу озеро.

— А как быть с ним? — спросил Кормик с искренним беспокойством, указывая на обожженного пленника, который был почти без сознания.

— Я возьму его, — пообещал Андрузис, затем подошел к монаху и положил руки ему на плечи. — Ты хороший человек, — сказал он просто.

Как раз это и нужно было услышать юноше, чтобы убедиться в правильности своих действий. Он мог жестоко поплатиться за свое неповиновение, но какое бы суровое наказание ни назначил отец де Гильб, оно не шло бы ни в какое сравнение с душевными муками, которые испытывал бы Кормик, если бы ничего не предпринял.

Через некоторое время он уже вышел из боковой комнаты. Сражение было в самом разгаре, и юноша надеялся, что шум и беспорядок, царившие вокруг, обеспечили ему необходимое прикрытие.

Он включился в битву и горячо молился о том, чтобы она оказалась последней.

Глава шестнадцатая КОМПРОМИСС

 Его называли разными именами. Казалось, везде, где хоть раз блеснул его великолепный клинок, сразу же рождалось новое, например Танцующий меч, Коршун и всякие эпитеты в превосходной степени. Какое бы из них ни прозвучало, все понимали, о ком идет речь, потому что другого воина, обладающего таким мастерством, не существовало. Но все разговоры в итоге сводились к одному имени — Разбойник. Так он любил представляться, и не один смельчак вздрагивал при мысли о том, что мог встретиться с ним где-нибудь на большой дороге южного Хонсе.

В этот день, верный себе, он, словно в танце, носился по полю боя, подпрыгивая и кружась в воздухе, повергая противников ударами ног и отмечая каждое приземление новой смертью. Сегодня вражеское войско состояло исключительно из низкорослых голубокожих троллей, легко отличимых от людей. Разбойник, как маленький ураган, врывался в толпу сражающихся и убивал одного врага за другим, его движения были четкими и верными.

Вот человек и тролль сцепились насмерть. Молниеносный, сильный, точный удар — и тролль, вскрикнув, падает на землю. Его убийца уже далеко, спешит к распростертому на земле воину, которого одолевают два тролля, а он отчаянно и безуспешно пытается увернуться от их копий.