Древний патерик или Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов
Шрифт:
46. Сказал еще: приобретший страх Божий имеет полноту благ; потому что страх Божий спасает человека от греха.
Глава 4. О воздержании и о том, что должно соблюдать его не только относительно пищи, но и относительно движений души
1. Однажды братия из Скита пошли к авве Антонию. Взошедши на корабль, чтобы отплыть к нему, нашли они одного старца, отправляющегося в ту же сторону. Братия не знали его. Сидя на корабле, говорили об изречениях отцев и из писания; рассказывали также и о рукоделиях своих. Старец все молчал. Вошедши в пристань, они узнали, что и старец отправляется также к авве Антонию. Когда они пришли к Антонию, он сказал им: доброго сопутника нашли вы в этом старце!
– Они хороши, отвечал старец, но у них двор не имеет ворот: кто хочет, подходит к стойлу, и отвязывает осла.
– Это сказал он потому, что они говорили все, что ни приходило им на ум.
2. Авва Даниил говорил об авве Арсении, что он проводил всю ночь в бдении; и когда к утру, по естественному закону, преодолевал его сон, то авва говорил ему: иди, злой раб, - и, заснув несколько сидя, тотчас вставал.
3. Авва Арсений говорил, что монаху, если он подвижник, довольно уснуть один час.
4. Говорил о нем авва Даниил: столько лет жил он с нами, и мы давали ему на год одну небольшую меру пшеницы; и когда приходили к нему, из нее же ели.
5. Говорил еще о нем, что он не более одного раза в год переменял воду, в которой размачивал ветви, но только подливал новой воды. Он плел из них корзины, и шил до шестого часа. Старцы спрашивали его, говоря: почему ты не переменяешь воды с ветвями, - она дурно пахнет? Он отвечал: за благовония и масти, коими наслаждался я в мире, надобно терпеть мне это зловоние.
6. Сказал еще: когда авва Арсений слышал, что все плоды поспели, тогда говорил сам от себя: принесите мне, - и один только раз вкушал, съедая от всех по немногу, и благодаря Господа.
7. Сказывали об авве Агафоне, что он в течении трех лет влагал камень в уста свои, доколь не научился молчанию.
8. Однажды авва Агафон шел с учениками своими. Один из них, нашедши на дороге небольшой зеленый стручек чечевицы, говорил старцу: отец, позволишь ли мне взять его? Старец с удивлением обратился к нему и сказал: ты ли положил его здесь? Нет, отвечал брат. Если не ты положил, как хочешь взять его?
– заметил старец.
9. Один старец пришел к авве Ахиле и видит, что он выбрасывает кровь изо рта своего. Он спросил его: что это такое, отец? Ахила отвечал: это слово оскорбившего меня брата; я старался не открывать его, и молить Бога, чтобы оно было взято от меня, - и слово сделалось кровию в устах моих. Я выплюнул его, успокоился, и забыл оскорбление.
10. Однажды авва Ахила пришел в келью аввы Исаии, в Скиту, и нашел его ядущим. Он клал на блюдце соль, растворяя ее водою. Увидев старца, он спрятал блюдце. Старец, заметив, что он спрятал блюдце за корзину, говорил ему: скажи мне, что ты ел? Прости меня, авва, отвечал Исаия! Резал я ветви, и почувствовал жар; взял я в рот кусок с солью, но горло мое засохло от жару, и кусок не прошел. Потому я принужден был влить в соль немного воды, чтобы таким образом можно было мне вкусить. Но прости мне!
– Тогда старец сказал: пойдите, посмотрите, как Исаия ест похлебку в Скиту! Если хочешь есть похлебку, то ступай в Египет.
11. Сказывали об авве Аммоне: когда он был болен и лежал в постели несколько лет, - никогда не позволял в своем помысле, чтобы посмотреть во внутреннюю свою келью, и видеть, что в ней находится. Ибо, по причине его болезни, ему много приносили. Когда ученик его Иоанн входил и выходил из нее, он закрывал глаза свои, дабы не видеть, что делает он: ибо знал, что Иоанн есть верный монах.
12. Авва Вениамин, пресвитер Келлий, сказал: пришли мы в Скит к одному старцу, и хотели дать ему масла. Он сказал нам: вот здесь стоит малый сосуд, который вы принесли мне назад тому три года: как вы поставили его, так он и остался. Услышав это, подивились мы образу жизни старца.
13. Рассказывали об авве Диоскоре Нахиатском: хлеб у него был ячменный и из чечевицы: каждый год он полагал начало одной какой-нибудь добродетели, говоря: в этот год я не буду есть вареного, или не буду есть яблоков,
или овощей. Так приступал он к каждому делу: оканчивая одно, принимался за другое, - и это делал каждый год.14. Старец сказал: потому я отвергаю удовольствия, чтобы пресечь повод плотского духа. Я знаю, что он всегда борется со мною, ища удовольствий, возмущает мой ум и отгоняет разумение.
15. Однажды Епифаний, епископ Кипрский, послал за аввою Иларионом и просил его так: прийди, повидаемся прежде разлучения нашего с телом! Когда пришел Иларион, они обрадовались друг другу. За трапезою принесена была птица, и епископ, взяв ее, подавал Илариону. Старец сказал ему: прости мне! с того времени, как принял монашеский образ, не ел я ничего заколотого. А я, сказал Епифаний, с того времени, как принял монашеский образ, не допускал, чтобы кто-либо заснул, имея нечто против меня, и сам не засыпал, имея что-либо против другого. Старец сказал: прости мне! твоя добродетель больше моей.
16. Говорили об авве Елладии, что он двадцать лет провел в Келлиях, и не поднимал глаз своих вверх, чтобы посмотреть даже на кровлю церковную.
17. Говорили об авве Зеноне: странствуя в палестине и утомившись, он сел у огуречного огорода. Помысл говорил ему: возьми один огурец и съешь, ибо что в этом важного? Но он отвечал своему помыслу: разве не знаешь, что воров подвергают наказанию? Испытай сам, на этом самом месте, можешь ли перенести наказание? Вставши, он пять дней простоял на жару, и будучи изнурен жаром, сказал сам в себе: не могу снести наказания! потом говорит своему помыслу: если не можешь, то не воруй и не ешь.
18. Авва Исаия сказал: люби более молчать, нежели говорить; ибо молчание собирает сокровище, а говорливость расточает.
19. Авва Феодот сказал: недостаток пищи сушит тело монаха. А другой из старцев сказал: бодрствование еще более изсушает тело.
20. Авва Иоанн Колов говорил: если царь захочет взять неприятельский город, то прежде всего задерживает воду и съестные припасы; и таким образом неприятель, погибая от голода, покоряется ему. Так бывает и с плотскими страстями: если человек будет жить в посте и голоде, то враги, будучи обессилены, оставят душу его.
21. Сказывал еще: однажды, идя по скитской дороге с своим плетением, встретил я погонщика верблюдов, который своими словами довел меня до гнева. Я убежал, оставив свои корзины.
22. Авва Исаак, пресвитер Келлий, говорил: я видел брата, жавшего поле. Ему хотелось съесть пшеничный колос и он сказал владетелю поля: позволишь ли мне съесть колос? Услышав это, владетель удивился и сказал ему: твое поле, отец, и ты меня спрашиваешь! Так был осторожен брат.
23. Сказывали об авве Исидоре, пресвитере: однажды пришел к нему брат звать его к обеду, но старец не хотел идти и говорил: Адам прельстился снедью, и был изгнан из рая. Брат сказал ему: ты боишься даже выйти из кельи своей! Как же мне не бояться, сын, твечал старец, когда диавол яко лев, рыкая, ходит, иский кого поглотити (1 Петр. 5, 8)? Часто также говаривал он: кто предается виннопитию, тот не убежит навета помыслов. Лот, принужденный дочерьми, упился вином, - и диавол, чрез опьянение, легко вовлек его в беззаконное дело.
24. Один брат спросил авву Исидора, пресвитера скитского: почему демоны так сильно боятся тебя? Потому, сказал ему старец, что с тех пор, как я сделался монахом, так веду себя, чтобы гнев не доходил до гортани моей.
25. Еще сказал: вот уже много лет прошло, как я, хотя и ощущаю в себе грехи помышления, но никогда не предавался ни пожеланиям, ни гневу.
26. Авва Кассиан рассказывал об авве Иоанне, бывшем игумене иноков: пришел он к авве Паисию, который сорок лет провел в самой уединенной пустыне. Так как Иоанн имел великую любовь к нему и по сей любви свободу говорить, то спросил его: что ты совершил во столько времени, в таком уединении, нисколько не тревожимый никем из людей? Авва Паисий отвечал: с тех пор, как я уединился, солнце никогда не видало меня ядущим. А меня не видало во гневе, сказал авва Иоанн.