Древний Рим. Взлет и падение империи
Шрифт:
Тем самым Тиберий спас жизни 20 000 римских солдат, не говоря о многочисленных рабах и войсковых маркитантах. Римскую армию выпустили из капкана и дали свободно вернуться в Рим. Правда, сначала нумантинцы отобрали у них все оружие и прочее имущество, а также заставили Манцина повторить слова клятвы в подтверждение мира. Однако по отбытии римской армии Тиберий проявил сознательность в отношении своих обязанностей квестора. Он в одиночку отправился в Нуманцию, где обратился к испанцам с просьбой вернуть отобранные у него ранее книги для записи финансовой отчетности. Лидеры нумантинцев были рады встретиться с ним снова, пригласили войти в город и объявили, что он может доверять им, как своим друзьям. После совместной трапезы с ними он отбыл в Рим, везя с собой драгоценные «гроссбухи». Вполне возможно, он рассчитывал на то, что его примут на родине как героя. Увы, он жестоко просчитался.
Большинство сенаторов отнеслось к мирному договору между римлянами и нумантинцами
В ответ Манцин попросил Сенат принять во внимание слабый уровень личного состава армии, сражавшейся под его началом в Испании. Собранное воинство отличалось плохой подготовкой, скверной дисциплиной, проблемами с материальным обеспечением, причем все эти трудности достались Манцину «по наследству» от предыдущего начальника римской армии в Испании — Квинта Помпея, который ничего не сделал для исправления ситуации. Но и тут доводы защищающейся стороны оказались недостаточными. В частности, по причинам чисто субъективным. Дело в том, что у Помпея был и влиятельные друзья среди сенаторов, в то время как род Манцина имел куда меньший политический вес. Для тщательного рассмотрения дела была создана специальная комиссия во главе с Эмилианом и его друзьями. Следуя ее заключению, Сенат разорвал мирный договор — к ужасу Манцина и Тиберия.
Строго говоря, это решение не противоречило закону, поскольку любое соглашение такого рода должно было проходить процедуру ратификации со стороны римского Сената. Однако оставалась проблема морального порядка: непринятие мирного договора бросало тень на репутацию республики с ее принципом «фидес» — добросовестности и верности данным клятвам. Такое попрание собственных моральных принципов неминуемо должно было навлечь на Рим гнев богов. Чтобы сгладить ситуацию, комиссия вынесла на суд римлян следующий вопрос: следует ли предать нумантинцам Манцина как военачальника, командовавшего римскими войсками в Испании, или в качестве жертвы должны быть выбраны члены его штаба. Здесь в дело вмешался Эмилиан. Он приложил все свое влияние, чтобы выгородить двоюродного брата, в результате чего Сенат склонился к первому варианту развития событий, и его решение затем было ратифицировано Народным собранием. Согласно нему, вся вина была возложена на Манцина. В исполнение старинного военного обычая бывший консул был раздет донага, закован в цепи и под конвоем отправлен в Испанию, где был передан ну-мантинцам. Кельтиберийцы отказались принять эту жертву, и Манцин вернулся в Рим, покрытый позором.
Хотя Тиберий избежал столь сурового наказания, это было слабым утешением. Жизнь молодого человека казалась сломанной. Начать с того, что его двоюродный брат, притом шурин, да еще и человек, на которого он сам не так давно равнялся в Карфагене, отказался спасти Манцина. К тому же именно Эмилиан вынес на решающее голосование вопрос о мирном договоре, заключенном Тиберием. Дружеские узы, связывавшие двоюродных братьев, были разорваны. Гнев и взаимные обвинения навсегда омрачили их отношения.
Ничуть не менее болезненным был отказ Сената принять мирный договор, так как это автоматически означало крушение карьеры Тиберия. Заключая этот договор, он поставил на карту собственные честь и достоинство, а также имя своего покойного отца. Теперь же получалось, что он предал доверившихся ему нумантинцев. Это повлекло глубокие и очень ощутимые для него последствия. Решение Сената, отвергшего мирное соглашение, нанесло непоправимый ущерб репутации семьи Тиберия: и его самого, и его отца. В Римской республике фамильная честь всегда была существенной составляющей успешной политической карьеры, открывающей путь наверх. Аристократические семьи накапливали ее веками — благодаря рвению сыновей, стремившихся быть достойными детьми своих благородных отцов. И вот Тиберий навсегда лишился права на уважение и приязненность родственников, друзей и всего римского народа. По крайней
мере, так казалось.Судьба Тиберия Семпрония Гракха Младшего могла остаться неприметной черточкой в истории. В самом деле, разве мало было таких Тибериев — многообещающих молодых аристократов, так и не реализовавших свой потенциал и потому оставшихся для нас практически неизвестными? Но одно простое обстоятельство удивительным образом отразилось на линии жизни Тиберия: его личное крушение оказалось переплетенным с охватившим Рим кризисом. Это совпадение стало той искрой, от которой произошли самые серьезные изменения в республике за всю ее долгую историю. Тиберию предстояло в одиночку пойти против воли Сената (включая старых друзей семьи) и вписать свое имя во все учебники истории. Он не мог рассчитывать на такую карьеру, которая покрыла славой и почетом имена его предков: этот путь к славе был закрыт. Однако, как выяснилось, был и другой путь.
Выйдя из Сената с позором, Тиберий неожиданно встретился с диаметрально противоположным отношением к себе со стороны черни. Жены, матери, отцы, дети, бабушки и дедушки 20 000 спасенных в Испании солдат столпились у Сената, выкрикивая имя Тиберия и славя его как героя. Почти не желая того, он завоевал любовь и уважение плебса. Вполне возможно, именно в этот момент в нем зародилась смелая мысль. Теперь путь Тиберия к признанию лежал не через Сенат, но через защиту «дела простого народа». Это был единственный шанс приложить свой ум, идеалистические наклонности и политические таланты, единственная возможность достойно почтить память отца. Так честолюбивые помыслы аристократа нашли себе применение.
В период с лета 136 по лето 133 гг. до н. э. события развивались стремительно. Создавая законодательный прецедент, Эмилиан получил пост консула второй раз кряду — с тем чтобы возглавить поход на Испанию. Согласно всеобщему убеждению, только он был способен довести эту надоевшую всем войну до конца. В результате под давлением народа Сенат вынужден был временно снять законодательные ограничения, и Эмилиан, продлив консульские полномочия, в 134 г. до н. э. отправился в Испанию. Проявив, как и в Карфагене, гениальные способности военачальника, выдержку и решимость, Эмилиан в 133 г. до н. э. взял Нуманцию, также подвергнув ее безжалостной осаде. Она длилась одиннадцать месяцев, и в итоге в живых осталась лишь горстка нумантинцев (многие из которых предпочли покончить с собой, чем сдаться), а сам город был стерт с лица земли.
В то же самое время Рим стал свидетелем радикальных перемен в жизни Тиберия. Первым их знаком стала женитьба Тиберия на дочери Пульхера. Это означало, что он открыто разрывал отношения с фракцией Эмилиана и Насики, жестко противостоявшей Пульхеру, и принимал сторону реформаторской фракции в Сенате. В эту группу входили также видный законовед Публий Муций Сцевола и верховный жрец Публий Луций Красе. Тиберий рад был присоединиться к таким могущественным союзникам. Они соответствовали его политическим взглядам и были незаменимы в период кризиса, на который он делал ставку. Увиденное им по дороге в Испанию привело его к политическому пробуждению. Теперь, под воздействием унижения, которому он подвергся, те семена дали свои всходы. По словам Плутарха, главной побудительной причиной, заставившей Тиберия присоединиться к силам, которые возглавлял Пульхер, стало осознание им незавидной участи множества безземельных крестьян, подавшихся в Рим на заработки. Сам народ «всего больше разжег его решимость и честолюбие. .. исписывая колонны портиков, памятники и стены домов призывами к Тиберию вернуть общественную землю беднякам». [22] Но как облегчить их судьбу? Этот вопрос предстояло решить реформаторам.
22
Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Тиберий и Гай Гракхи, 8. Пер . С. П. Маркиша.
Их план был прост: Тиберию надо выдвинуться кандидатом на пост народного трибуна. Эта должность с самого начала своего существования была предназначена для защиты интересов плебса. Человек, занимавший этот пост, имел право выступать с законодательной инициативой перед Плебейским собранием — верховным органом принятия законов плебсом. В случае избрания Тиберия народным трибуном у реформаторов появлялся шанс провести закон о создании специальной земельной комиссии. Ее задачей было бы установить случаи, в которых принадлежащая государству земля была занята незаконно в превышение установленного лимита в 125 гектаров, и распределить выявленные излишки между безземельными римскими гражданами. Справедливость этого предложения обосновывалась тем обстоятельством, что оно воскрешало к жизни старый закон, устанавливавший лимит по владению землей, но не соблюдавшийся уже веками. Все, что теперь требовалось для осуществления плана, — это успех Тиберия на выборах. Активно и страстно проведя предвыборную кампанию, Тиберий добился желаемого. Таким образом, в 133 г. до н. э. Тиберий стал одним из десяти народных трибунов.