Древняя буря

Если посмотреть под таким углом, то у меня выбор между возможным спасением жизни и сохранением себя. Как бы патетично это не звучало (я писатель, мне можно), выбор между телом и душой. А на такое я, пожалуй, пойти не могу. Одно дело подозревать, что ты пустое место, другое дело это доказать. Еще и табличку привинтить «Памятник глупости и трусости. Охраняется законом. В назидание». Значит, решено – нужно попытаться разобраться с этим новым миром, с этой татуировкой и с этой новой для меня ситуацией: Шейла действительно хороша, но я больше не стану считать, что хороша она для меня слишком. В самый раз.

Глава 8

Вздохнув, словно после глубокого сна, я встал и потянулся. Перестав заниматься самокопанием, я, наконец, решил осмотреть временное пристанище. На фоне удивительных событий, произошедших сегодня, номер оказался подчеркнуто безлик. Небольшая комната с маленьким окошком. Узкая кровать с зеленым покрывалом, тумбочка с лампой, приставной столик, деревянный стул. Под потолком на кронштейне небольшой, «кухонный» телевизор, пульт от которого обнаружился на подоконнике. В маленьком коридоре стенной шкаф и дверь в санузел с душевой кабиной, унитазом и характерной для старых английских домов глубокой раковиной с двумя кранами. Полагается набрать воду, регулируя температуру, включая краны по очереди и мыть руки, посуду или, например, бриться, используя раковину как таз. Про обычай этот я слышал, хоть и не знал, была ли его причиной бережливость, привычка или может особая нелюбовь к проточной воде. Пол в номере везде, за исключением санузла покрыт коричнево-красным ковролином. Все очень чисто и опрятно, но совершенно заурядно, словно в каталоге Икеи. Впрочем, даже такой номер в самом центре Лондона влетел бы в кругленькую сумму, если бы мне пришло в голову снимать его за свои деньги. Так что не стоит перебирать харчами, тем более что по сравнению с хостелами или некоторыми комнатами в съемных квартирах в Бухаресте, Секешфехерваре или Вышеграде это настоящие хоромы. На столике даже обнаружилась памятка с указанием времени завтрака, номерами вызова такси и даже с паролем вайфая, который заставил улыбнуться – «palantir2.0». Увлеченные люди придумывали, что, впрочем, не удивительно для Ковент-Гардена, с его-то богемной атмосферой.

Распаковав вещи, я набросал небольшое письмо издателю, пообещав в ближайшее время выслать оконченные рисунки. Закрыв ноутбук, я вспомнил о выпачканном кровью кейсе. Подробный осмотр подтвердил худшие опасения – отчистить его, скорее всего уже не удастся. Придется покупать новый. Но сколько же крови я тогда потерял? А ведь сейчас я чувствую себя если не превосходно, то все же лучше, чем обычно. Раздевшись, я направился в душ, чтоб смыть с себя ощущение больницы. Да и вообще, жизнь на колесах учит ценить маленькие радости и горячий душ среди них король. Аминь. Подойдя к зеркалу, я обнаружил, что та небольшая царапина, которую я обнаружил утром на месте раны, исчезла без следа. Вот еще вопрос, зачем было так стараться? Ведь мало того, что я был ранен, но и вся моя одежда должна была, как и кейс пропитаться кровью. Однако, за исключением небольшого пятна возле разреза, оставленного явно с умыслом, нигде больше ни пятнышка. При этом ни футболку, ни брюки никто не стирал, я специально вернулся и внимательно их осмотрел и даже нашел небольшое пятно от горчицы, посаженное пару дней назад. То есть, если даже предположить, что существуют какие-то неизвестные способы (я все еще пытался обойти слово «магия», хотя оно и напрашивалось) удаления пятен крови и только их, они могут работать еще и весьма избирательно и в очень краткие сроки. Душ шумел, а я сидел голый с разложенной на коленях одеждой и все еще никак не мог заставить себя успокоиться и записать происходящее «в непонятное». Просто наваждение какое-то… Наваждение.… Погодите-ка. А что было, перед тем как я смог расслышать разговор братьев в машине? У меня было какое-то странное состояние, какое бывает, когда летом лежа на траве, закончив наброски какого-нибудь пейзажа, я бездумно смотрю в проплывающие облака. Зелено-золотой луч то скрывается за качающимся кружевом ветвей, то вновь бьет в глаза. Жужжанье пчелы и шелест травы единственный звуки в мире. Затем пропадают и они, ты ощущаешь себя как за толстым стеклом. Еще немного и дрема накроет тебя. И разрушить эту хрупкую гармонию может все что угодно – неожиданный звук, неловкое движение или… Не давая себе времени задуматься и почти ощущая тепло летнего солнца, я со всей дури врезал локтем по углу прикроватной тумбочки. Боль была такой острой, что я испугался, не повредил ли себе что-то. Но тут переживания отошли на второй план. С привычным зудом, на руке проявилась уже знакомая угловатая вязь. Теперь я смог рассмотреть весь процесс, символы или звенья проявлялись по очереди. Как бы убегая от точки пульсировавшей болью, они возникали у локтя и спирально оббегали предплечье, багровые в начале и почти сливающиеся по цвету с кожей где-то на пульсе. Я уже хотел было рассмотреть их подробнее, что б потом зарисовать по памяти, но меня отвлекло возникшее слабое желтоватое свечение. Светились мои футболка и брюки. Безнадежно испорченные засохшей кровью, сплошь пропитавшей их, с одной стороны.

Глубоко задумавшись, я принял душ в рекордные сроки, забыв, что собирался сполна насладиться горячей водой. По-хорошему, следовало еще, и побриться – щетина на подбородке, да и на макушке явно требовала внимания, но учитывая обстоятельства, с этим можно было и повременить. Но не долго, небольшой шрам, чуть выше лба, не заметный на коже сам по себе, среди щетины будет выделялся уродливой проплешиной. Избегая столь явного «украшения» в свое время, я предпочел решить вопрос радикально, и теперь был вынужден постоянно поддерживать стиль Юла Бриннера.

Как и в прошлый раз, знаки с руки исчезли достаточно быстро, а вместе с ними пропало и жжение. Причем, как мне показалось, в горячей воде знаки исчезали быстрее, а зуд пропал почти моментально. Надо бы разыскать этого замечательно дядю Финна и поподробнее расспросить о его подарке.

Кстати, вот еще один повод позвонить Шейле. Я вдруг осознал, что как подросток боюсь набрать ее номер. За одни лишь сутки мой мир столько раз кувыркался с ног на голову и обратно – немудрено потеряться. Я взрослый человек, не монах и всего лишь ожидание встречи с красивой девушкой, не мешало мне, к примеру, рисовать в поезде. Я спокойно заканчивал работу, не испытывая особых переживаний. Теперь же, что греха таить, я был ошеломлен и обескуражен. В тишине номера, я понял это окончательно. Я боюсь. Боюсь того, что ничего не понимаю, того, что события, которым пока я был лишь свидетелем, увлекут меня как вышедшая из берегов река, сносящая на своем пути камни, деревья и целые дома. Человек может выстроить сколь угодно крепкое строение, но стихия в момент может все разрушить и даже стереть всякие следы того, что создавалось на века. Я слишком привык не быть, по большому счету никому должным. Издательство не в счет. В любой момент я мог отказаться от сотрудничества, всего лишь написав письмо. Но тут было другое. То, что я сейчас скажу или, наоборот, о чем умолчу, может в корне изменить мою жизнь. Передо мной Рубикон и надо или переходить его, или возвращаться. Я глубоко вздохнул и набрал номер. «Абонент сейчас не может ответить на ваш звонок. Оставьте голосовое сообщение после сигнала». Чуть позже, завязывая шнурки, я все еще испытывал смесь облегчения с досадой – трудный разговор откладывался, но я надеялся услышать от Шейлы, что она скучает, ждет встречи, что у нее все хорошо и она немного волнуется за «раненного героя». Ну и конечно сказать самому, что и волнуюсь, и скучаю и жду встречи. Впрочем, все это я как раз и надиктовал на голосовую почту. Остается только ждать. А пока надо попытаться разобраться в происходящем самостоятельно, хоть какое-то занятие. До вечера еще есть время и пока не появились ушлые братцы Мак`Фиона можно попробовать разговорить миз Оунаг. Да и вообще, оглядеться не помешает.

Гостиничный коридор оказался длиннее, чем мне запомнилось. Пару поворотов я точно каким-то чудом пропустил. Надо собраться, ситуация совершенно не располагает к рассеянности. Дав себе зарок не пить сегодня ничего крепче пива, да и того не много, я вышел в общий зал и огляделся. Несмотря на приближающееся обеденное время, занято дай бог треть столов. А вот возле стойки был настоящий аншлаг. Странно, для того что бы просто пить время уж совсем раннее. Мерерид нигде не было видно, и я решил не толкаться у бара, а сесть за ближайший к выходу стол – тут и меня заметить проще всего и мне видно большую часть зала. Так что, кто бы ни появился первым, кузены Шейлы или миз менеджер, мимо меня они не прошмыгнут.

Конец ознакомительного фрагмента.