Древняя душа. Драконы и Падшие

– Ты жив?! – я вскочила и поднесла малыша к древу – там светлее.

Глазки разного цвета открыты, ручки с перепонками машут во все стороны, как у обычных младенцев. А ротик чмокает, пытаясь найти рядом мамину грудь.

– Голодный! Прости, маленький! – обратный путь тоже проделала бегом, ворвалась на кухню с орущим в голос детенышем, напугала заспанного молочника, переворошила ящики, нашла бутылки с соской – из них мы с Цетой недавно выкармливали больных поросят. И вот уже мой подкидыш, жадно присосавшись, начал кушать.

– Да неужто? – настоятельница подошла к нам. – Выжил?

– Он сильный! – я гордо улыбнулась сквозь слезы.

– Теперь-то что плакать, детка! – она рассмеялась. – Что ж, добро пожаловать в этот мир, маленький поросеночек!

– Ему нужно имя, Цета.

– Давай назовем его Сар. С древнего языка переводится как чудо!

– Тебе подходит. – Я погладила серую шейку. – Малыш Сар!

Малыш рос, но так медленно, что я обеспокоилась. Цета развеяла все страхи, пояснив, что полукровки чаще всего развиваются не как простые дети, а скачками. Они как будто проходят определенную стадию и сразу переходят в следующую. Как бабочки, что вылупляются из куколок.

Однажды так и произошло. Я, как всегда в последнее время, работала в госпитале, ухаживая за больными, а когда вернулась в комнату, обнаружила в колыбели не кроху младенца, которому недавно меняла пеленки, а ребенка на вид в несколько лет. Если бы не разные глаза, рожки и перепонки, ни за что бы не поверила, что это он же!

Второй скачок произошел довольно скоро – подкидыш превратился в настоящего мальчугана ростом мне до колен. Что весьма шустро бегал. Гоняясь за ним по территории храма, я снова обеспокоилась – на этот раз, что он развивается слишком быстро, и еще раз пожаловалась настоятельнице. Та вновь заверила, что все нормально, рост скоро замедлится.

– Сар! – надеясь, что снизится и скорость его бега, крикнула я, вновь бросаясь вдогонку за сорванцом, что с удовольствием улепетывал, оглядываясь. Ему это нравилось. «Сарванец»! – Сар, погоди, поймаю!

– Не поймаешь! – мальчуган расхохотался и с размаху врезался в ноги Аматара. – Ай, ты чего такой твердый? – он снизу вверх посмотрел на среднего брата-дракона.

– Извини, малыш. Ушибся?

– Да он лбом стену прошибить может! – пренебрежительно фыркнула я, подхватив Сара на руки. – Попался! Теперь пойдем есть!

– Не хочу!

– Надо! Вон уже небо светлый лик показывает, видишь? – я ткнула пальцем в луну, что выплывала на небосвод.

– Ладно, уговорила.

– Одолжение он мне сделал, надо же!

– Ага! – разноцветные глаза хитро блеснули из-под белой челки. – Дашь булочку за это?

– Бессовестный! – но перед этой мордашкой не устоять.

– Богиня Офель! – потрясенно пробормотал Аматар, глядя на ребенка. – Он выжил?!

Я все поняла и поставила малыша на ноги:

– Сар, беги домой, можешь съесть две булочки.

– Целых две? – восхитился сорванец. – Я опять заболел?

– Ты хочешь или нет? Тогда беги! – когда белая шевелюра скрылась за поворотом, мой взгляд остановился на бледном лице дракона. – Так это ты его оставил на ступенях? Выкинул, как мусор?

– Риэра, ты не понимаешь.

– Как можно так поступить с сыном? Ты прав, не понимаю!

– Он не мой сын. – Аматар вздохнул.

– Да? – я остыла. – Прости.

– Но я принес его к храму.

– Ничего не понимаю! – гнев вновь завладел мной.

– Давай поговорим. Не здесь.

– Ну конечно, это же позор, что дракон в таком замешан!

– Риэра, пожалуйста!

– Хорошо. – Проворчала я.

Мы спустились под горку и вышли к реке. Сиреневые воды мягкими волнами ласкали сияющее серебро песка. Веяло прохладой. Мне нравилось здесь купаться, когда выплывала темная луна. Иногда брала с собой Сара, но тогда приходилось не плавать, а следить, чтобы этот лягушонок не наелся песка, закусив пойманной рыбой, и не перебудил всех в округе своими воплями. Воду он любит – сказывается кровь аек, водного народа.

– Говори. – Я повернулась лицом к Аматару. – Как ты, кстати, узнал, что Сар именно тот подкидыш?

– По родовой вязи на лице. – Ответил дракон. – Она проявляется, едва видимая, когда на кожу падает свет луны. У Владык суши – под светлой, у Владык воды – под темной луной. Вот, смотри сама, – его руки легли на мою талию и осторожно притянули меня к себе.

– Даааа, – зачарованно протянула я, разглядывая тонкие сияющие паутинки на его лице, что наливались светом и исчезали, словно в такт ударам сердца. Красиво! А вот блеск в глазах принца мне не понравился. Как и его губы, что начали приближаться к моим. – Так кто его отец? – отойдя на шаг, спросила я.

– Мой брат. – Аматар вновь вздохнул. Видимо, обниматься ему нравилось, а обсуждать Сара – не очень.

– Правящий принц Алатар?!

– Нет, что ты. Младший брат, Асатар.

– Уже легче. – Проворчала я. – Он вообще знает о малыше?

– Знал. Но думал, что он умер.

– Тогда нужно рассказать, что его сын жив. – Я кивнула сама себе. И пусть только попробует сказать, что это не мое дело! – Где его можно найти?

Глава 6. Люмьер

Саяна

Я поставила люльку со спящими наследниками на диван, сама села рядом, сложила руки на коленях и уставилась на Горана:

– Говори.

– Тебе будет больно все это слышать. – Тихо сказал он, присев на край большого письменного стола.

– Не привыкать.

Он начал рассказывать. О том, как мы встретились. Как ему пришлось сделать то, что превратило меня в бессмертную и возложило на плечи такую ношу, что не пожелаешь никому. Как мы справлялись с последствиями этого, едва успевая менять одних врагов на других, что становились лишь серьезнее и опаснее. Стоп.

– Подожди. – Я вскинула руку, останавливая его. – То есть ты сделал меня… такой, даже не спросив?

– Да. – Он прикрыл глаза, словно боясь того, что произойдет сейчас. – И никогда себе этого не прощу.

– А мне как удалось тебя простить? – голос задрожал.

– Не знаю, Саяна. До сих не могу понять.

Горана захныкала, не просыпаясь. Она считывает эмоции матери на раз, уже заметила. Не ребенок, а лакмус!

– Ш-ш-ш, – моя дрожащая рука легла на ее животик, поглаживая. – Успокойся, крошка.