Древняя религия Славян

Лед

— Ему славяне молились о успехах на сражениях, и он почитался начальствующим над воинскими действиями и кровопролитием. Сие свирепое божество представлялось во образе страшного воина, вооруженного в славянскую броню, или всеоружие. При бедре меч; копье и щит в руке. Сие божество имело свои храмы; война доставляла ему жертвы. Идучи против неприятелей своих славяне молились ему, прося о помощи, и делая обещания по побеждении неприятелей принести ему обильные жертвы. Вероятно, что сие божество больше нежели другие первостепенные получало кровавых жертв; и в смысле более почтенном, храбрости, бессмертия и мужества. Впрочем, древних славян нельзя упрекать человеческими жертвами, между тем, как мы видим древних греков таковые жертвы приносившими, и, что еще ужаснее, жертвовавшими своими единородцами, детьми. Обагряемый человеческою кровию у германцев Ирмензулов храм, сирийский Молох, норманские камни, доказывают, что в первобытной грубости, или по впадении в оную, почти всеми народами обладало кровавое суесвятство. Сверх сего славяне (не говоря о всех поколениях, но разумея привыкших к брани и кровопролитию) приносили в жертву своим богам только врагов.

Из древних летописцев видно, что за отдалением от храмов Леда, чтили его в мече или сабле, вынутой из ножен и воткнутой в Землю, поклоняясь ему и моля о помощи.

Здесь кажется кстати упомянуть о славянских до Рурика бывших богатырях. Древнейший есть князь Славен. Сие имя кажется нарицательное, значащее славянский князь, либо собственное, но данное ему от приобретенной им славы; ибо славяне до него носили свое имя. Дети его, славный Волхв, воевавший с народами, обитавшими по берегам реки Волхова, прежде именовавшейся Мутною рекою, и братья его Волховец и Рудоток. Знаменитый Буривой, воевавший с варягами (морскими разбойниками, может быть норманскими, а не русскими), мудрый Гостомысл, его сын, богатырь и законодатель.

Но каковы славянские и славяно-русские были богатыри, то видно из следующего сказочного богатырского повествования.

Начинается сказкаОт Сивка от БуркаОт веща коуркаНа честь и на славуОтецкому сыну,Удалому витязю,Храброму рыцарю,Доброму молодцу,Русскому князю,что всякие силыСечет, побивает;Могучих и сильныхС коней вышибает;А бабу ЯгуНа полати бросает;И смерда КащеяНа привязи держит;А змея ГорынычаТопчет ногами;И красную девкуЗа тридевять мореВ тридесятой ЗемлеИз-под грозных очейИз-под крепких замковНа белу Русь увозит.А выдет ли молодецВ чистое поле?Он свиснет, он гаркнетСвистом богатырским,Криком молодецким:«Ты, гой еси конь, мой!Ты, сивка, ты, бурка,Ты веща коурка!Ты стань передо мною,Как лист перед травою».На свист богатырской,На крик молодецкой,Откуда ни возметсяКонь сиво-бурой.И сиво-коурой.Где конь побежит,Там Земля задрожит:А где конь полетит,Там весь лес зашумит.На полете конь из ртаПламенем пышет;Из черных ноздрейСветлые искры бросает;И дым из ушейКак трубами пускает.Не в день и не в час,Во едину минутуПеред витязем станет.Удалой наш молодецСивку погладит.На спинку положитСедельце черкасско,Попонку бухарску,На шейку уздечкуИз бедова шелкуИз шелку персидскова.Пряжки в уздечкеИз Краснова золотаИз аравитскова,В пряжках спенечкиИз синя булата.Булата заморскова.Шолк не порвется;Булат не погнется;И красное золотоРжаветь не будет.У доброва молодцаЩит на груди,На правой руке перстень;Под мышкою палицаСеребряная;А под левою мечСо жемчужиною.Богатырская шапка;На шапке сокол.За плечами колчанС калеными стрелами.В бою молодецИ битец и стрелец:Не боится меча,Ни стрелы, ни копья.Он садится на буркуУдалым полетом;Он ударит коняПо крутым по бедрамКак по твердым горам.Подымается коньВыше темнова лесуК густым облакам.Он и холмы и горыМеж ног пропускает;Поля и дубравыХвостом устилает;Бежит и летитПо землям, по морям,По далеким краям.А каков добрый конь;То таков молодец:Не видать, не слыхать,Ни пером описать,Только в сказке сказать.

Вот изображение русского богатыря! Вот пример древнего русского эпического стихотворства!

Коляда

— Под сим богом разумели наши предки мир и сопутствующее с оным блаженство, а посему праздники в честь сему божеству отправлялись играми и весельем. Оные начинали в конце месяца студеня, или 24 декабря. Зимою может быть для того были установлены ему праздники, что славяне никогда в сие годовое время не воевали, но наслаждались покоем по военных трудах. Сему присноюному, веселому, всеблагому и повсюду развевающему обилие божеству жертвовали пением, пляской, играми и разными забавами. Праздники же ему посвященные препровождали в пирах и веселостях. Нынешние загадывания девушек о святках, кажется и тогда существовали; ибо когда лучше думать о любви и замужестве, как не во время отдыха, покоя, наслаждаясь обилием богатой осени? Впрочем, сему божеству молилися, прося у него мира, тишины и изобилия в земных плодах и скоте. Равно по учинении с неприятелем мира, ему приносилось благодарение, и праздновали его праздники пирами и весельем. Празднования нарочные начинались в честь ему с вечера на 25 студеня. Остаток оных еще и поныне между нами уцелел. В сей вечер собираются девушки (инде же молодые ребята), и приходя под окно к каждой избе поют следующую песню, которая, судя по слогу, кажется быть очень древняя. Вот она:

Виноградье красно почему спознать?Почему дом Устина Малафеевича?У его вот у двора все шелкова трава,У его то у двора все серебряной тын;Ворота у него дубовыя;Подворотенки рыбья зубья.На дворе у него да три терема:В первом тереме да светел месяц;Во втором терему красно солнышко;В третьем терему часты звезды.Что светел месяц, то Устинов дом;Что красно солнце, то Улита его;Что часты звезды, малы детушки.Да дай боже Устину МалафеевичуС борзых коней сыновей женить;Да дай боже Улите ХавроньевнеС высока терема дочерей выдавать.Подари, государь, колядовщиков;Наша коляда ни рубль, ни полтина,Наша коляда всего пол-алтына.

По пропетии сих песен, колядовщицы получают несколько денег, или больше из пшеничного теста напеченные безделушки; а молодым ребятам колядовщикам в иных местах выносят по ведру или больше пива, которое они сливают в возимую с собою бочку.

Все так называемые святочные игры суть останки древних в честь бога мира празднований. В сие время девушки гадают о своих суженых, т. е. роком определенных будущих мужьях своих; поют именуемые по святкам подблюдные святошные песни, которые я здесь для того не привожу, что они слишком известны всякому из моих читателей.

Услад

— Радость на челе, румянец на щеках, уста улыбающиеся, увенчанный цветами, одетый нерадиво в легкую ризу, играющий в кобзу, и пляшущий на голос оныя, есть бог веселья и жизненных услаждений, сопутник Лады, богини приятностей и любви.

Услад, прельщающий воззрением одним…«Владим».

Он был почитаем покровителем всяких удовольствий и увеселений. Кажется, что сие божество начально изображало душевные и телесные удовольствия; но как все отвлеченное между народом преобращается в чувственное и грубое, умственное же в вещественное, то и Услад почитаем был богом роскоши, пиров, утех, увеселений, забав и особенно столовых, явственных услаждений, как Корс пьянства. Человек чувственный все любит приноровлять к своим страстям, кои обратно приписывает всему извлеченному чувственности и страстей. Наконец скажу, при всяких пиршествах (в коих точно как и в питье полагалось в древности все человеческое блаженство) сие божество было призываемо и умоляемо

Лада

— Леля, Полеля, Дид, Дидилия. Вот прекрасное семейство, какового не могло выдумать и греческое игривое воображение! Что естественнее, как красота с своими детьми, любовию, браком или сочетанием, супружественной жизнью и деторождением?

Богиня красоты и любви всего более чтима была в Киеве. Владимир до крещения своего будучи влюбчив и повсюду собирая красавиц, весьма чтил сию Царицу любви. Он ей воздвигнул великолепный и преукрашенный на Горе храм.

Г. Херасков так оный описывает:

Храм Ладин пестрыми гордящийся столпами,Сплетенными из роз обвешан вкруг цепами.Богиня, отрока державшая в руке,Являлась в бисерах и в миртовом венке;У ней распущены власы, подобно злату;За щедрости ея цветы приносят в плату.«Владим», песнь III.

и в другой (11) песне:

И в нем (храме) величество небес изображает.Ступеней седмь, и седмь вкруг идола столпов…

Из сего списания Пиита видно, что храм ея был великолепный, и, может быть, великолепнее Перунова.

Лада изображалась в виде молодой прекрасной женщины, в розовом венке; волосы у нее были золотоцветные; одетая в русскую одежду, опоясанная золотым поясом и убранная жемчугами. Она держала за руку младенца, который есть бог любви Леля.

И златовласая с младенцем зрима Лада.Херасков.

Служение сей приятной богине было сходственное с ея свойствами. Ей пели в честь песни и приносили курение аромат и цветы.

Российский эпический творец так оное описывает:

Девицы, окружив кумира в стройном чине,Со умилением воспели честь богине:«О, нашей юности хранящая цветы!Дай, Ладо, мирное супружество нам ты!»Мастики перед ней как облак воскурили,И имя Ладино стократно повторили.В то время возгремел кимвалов громких звук;Девицы жертвенны, составив цепь из рук,Когда произвела приятный голос лира,Плясанье начали при песнях вкруг кумира.Приходят пред алтарь и жрицы и жрецы,Носящи для девиц богинины венцы,Которых на главы священно возложенье,Обязан князь чинить любви во уваженье.Владимир оросил, начав обряд такой,И руки и чело священною водой.