Древняя Русь и Великая степь
Шрифт:
Но была и жестокая действительность. Месть грекам при помощи арабов оказалась нереальной. Надо было искать другого антихристианского союзника, т. е. выбирать между венграми и хазарами. Венгры, только что захватившие долину Дуная, обратили свое внимание на Западную Европу: Германию, Францию, Италию и даже Испанию. Поэтому им было некогда. Зато иудео-хазары всей душой ненавидели греков. Государства их граничили в Крыму, а торговые интересы пересекались на всех морях.
Русы-дромиты, бывшие оплотом воинствующего язычества, [337] и их единомышленники в Киеве и Новгороде, естественно, видели в итильском царе надежного союзника. Они решили использовать его силы и… оказались сами используемыми.
337
См.
Да, заводить неискренних друзей бывает опасно, но, раз начавшись, цепь событий закономерно распутывалась полвека, пока инерция содеянного не иссякла и не заменилась другой, как часто бывает в этнической истории.
Но даже если традиционная версия справедлива, то придется признать, что успехи Олега и обилие добычи — преувеличение, характерное для авторов той эпохи, а вывод — союз Олега с хазарским царем против греческого автократора — остается в силе.
Такая коллизия была выгодна обоим партнерам, но за счет кого? Как мы видели, «дромиты» при всей храбрости и маневренности не могли соперничать с регулярными, обученными войсками. Хазарские наемники из Гургана и Табаристана были войском стойким, но уж очень дорогим. Кроме того, они отказывались сражаться против мусульман, а конфликты иудеев с мусульманами иногда возникали. Но была еще одна боеспособная армия — славянские «вой» и их финноугорские соседи, которых можно было легко мобилизовать и бросить против греков и дейлемитов не разбойничьи шайки, а целые армии.
Боеспособность славян была общеизвестна. «Народ страны русов… воинственный. Они воюют со всеми неверными, окружающими их, и выходят победителями. Царя их зовут хакан русов. Среди них есть группа из моровват», — пишет Персидский аноним IX в. [338] Под последними понимались воины-профессионалы, составлявшие с ополчением одно целое. [339] Вот это-то славянское войско решили использовать рахдониты и норманны, заставив славянских юношей платить дань кровью. Самим славянам походы на Каспий и на Понт были не нужны. Но каган Хазарии и конунг Киева нашли способы заставить их идти на гибель ради своих корыстных целей. Да, тяжело жить под властью иноплеменников!
338
Новосельцев А.П. Указ. соч. С. 399.
339
См.: Фроянов И.Я. Киевская Русь. Л., 1980. С. 185—195.
VIII. Бросок химеры (899—944)
44. На рубеже IX—X веков
Мир вокруг Хазарии менялся. Самих хазар эти перемены не касались, но купцам-рахдонитам стало невесело. Поставщик шелка Китай лежал в развалинах после грандиозного крестьянского восстания Хуан Чао и подавления его последними хуннами — тюрками шато, спасшими династию Тан. Китайские крестьяне были особенно озлоблены против иноземных купцов, колония которых в Гуанчжоу была полностью вырезана в 879 г. То же самое повторилось в Чанъани в 881 г. Еврейские купцы, находившиеся в эти годы в Китае, погибли, имущество их было разграблено, караванный путь оставлен без присмотра, дамбы на Хуанхэ не ремонтировались, и за полвека произошло 9 прорывов, т. е. огромных наводнений.
И неудивительно, что вывоз шелка приостановился, а ведь это был главный источник дохода рахдонитов.
Столь же неблагоприятно сложились обстоятельства на Западе. Каролинги, поддерживавшие евреев, потеряли доверие своих подданных. Сначала им отказали в покорности французы, выбравшие королем Эда Парижского. После его ранней смерти французские феодалы продолжали войну с императорами до полной победы — избрания королем Гуго Капета в 987 г. Евреям стало трудно жить во Франции.
Более благоприятно сложилась для них ситуация в Германии. Саксонские короли, сменившие Каролингов, взяли еврейских купцов под свое покровительство и обеспечили им торговую трассу через Арелатское королевство и Тулузский палатанат в Испанию.
Но мусульманские халифы Испании нуждались не в шелках и
мехах, а в рабах. Следовательно, надо было доставать юношей и девушек, а родители, как правило, их не отдавали.Багдад переживал тяжелое время. Страна вокруг него была разорена восстаниями черных рабов — зинджей и бедуинов-карматов. Там тоже покупали рабов — гулямов — для пополнения армии. А так как с 866 г. власть в Багдаде от халифов перешла к тюркским гвардейцам, то их командиры охотнее всего покупали своих земляков. Добывание рабов стало насущной задачей рахдонитов, но это занятие было связано с войной. А война — дело рискованное и дорогое.
Конечно, можно было бы рекомендовать рахдонитам сменить профессию и заняться, например, разведением арбузов и пастьбой баранов, но для этого пришлось бы отменить закон необратимости эволюции. Не для того их предки создавали разветвленную систему жесткого типа, чтобы просто перечеркнуть все усилия, подвиги, достижения и, наконец, роскошные условия жизни, которых они добились за сто лет трудов и побед. Жесткая система потому и бывает крепка, что она при создании своем приноровлена к локальным условиям наилучшим образом. Когда же окружение меняется, перестройка системы трудна.
И наоборот, дискретная система эластична, но не позволяет полностью координировать силы для решения внешнеполитических задач. Поэтому жесткие системы побеждают в стабильных условиях, а дискретные выживают даже при постоянно меняющейся среде обитания и этнического окружения.
Иудейская Хазария — образец жесткой системы, окружающие Хазарию евразийские этносы — дискретные системы. В IX—X вв. изменения географической среды (вследствие переноса пути циклонов на север, в лесную зону Евразии) могли быть для этнохозяйственных систем либо полезны, либо вредны, но не нейтральны. А поскольку интересы евреев и хазар в химерной целостности каганата были противоположны, то климатические колебания отражались на истории Восточной Европы и Великой степи.
45. Гнев стихий
До тех пор пока увлажнялись степи и высыхали в Волго-Окском междуречье болота, Каспийское море вело себя тихо. Оно стояло на абсолютной отметке — 36 м, благодаря чему обширные площади плодородной земли в низовьях Волги были заселены земледельцами. К началу X в., когда Волга превратилась из тихой реки в бурный поток, собравший влагу дождей, выпавших на огромной площади от Валдая до Урала, уровень Каспия поднялся до отметки — 29 м. [340]
340
См.: Гумилев Л.Н. Открытие Хазарии; он же. Гетерохронность увлажнения Евразии в средние века // Вестн. ЛГУ. 1966. № 18. С. 81—90; он же. Истоки ритма кочевой культуры Срединной Азии (Опыт историко-географического синтеза) // Народы Азии и Африки. 1966. № 4. С. 85—94.
Для обитателей южной окраины Каспийского моря это существенного значения не имело. Берега там крутые, кругом горы. Поднялось море, залило прибрежную крепость… ну и пусть. Но для пологого северного берега подъем уровня моря имел огромное значение. Поля, сады и виноградники оказались под водой Волги, стоявшей на подпоре. Использовать залитые земли было невозможно, люди стали селиться на вершинах бэровских бугров, ожидая времени, когда уйдет вода. А вода все поднималась. Приходилось подаваться в степь.
Но и в прибрежных урочищах не было спасения хазарам. Лишенная дождей степь превращалась в полупустыню, а эта последняя — в пустыню, в которой не могли жить даже кочевники. В X в. карлуки покинули берега Балхаша, чтобы поселиться в оазисах Средней Азии, печенеги ушли с берегов Аральского моря на берега Черного, а гузы сдвинулись к Уралу и Эмбе. Только куманы (половцы), населявшие западные склоны Алтая и южную полосу Западной Сибири, где в то время стояли сосновые боры, [341] не пострадали от засухи. Их спасли многоводные реки, окружавшие с востока и запада Барабинскую степь.
341
См.: Грибанов Л.Н. Изменение южной границы ареала сосны в Казахстане // Вестник с.-х. науки (Алма-Ата). 1965. № 6. С. 78—86.