Древняя Русь. Быт и культура

Самый сложный способ изготовления обручей — ручную выколотку — владимирские ювелиры освоили не сразу. До нас дошел одноярусный литой наруч с валиками, отлитыми вместе с пластиной (Макарова Т.И. 1986, рис. 46. № 245). По-другому был сделан двухъярусный обруч с изображением зверей и птиц в прямоугольных клеймах (табл. 49, 10). Он сделан, как рязанские и лучшие киевские обручи, ручной выколоткой с накладными жгутами рублеными под скань или зернь. Горизонтальные и вертикальные тяги между клеймами были позолоченные, гравированные фигуры птиц и животных тоже сохранили слабые следы позолоты. Углубления гравировки следов черни не имеют, но сохранились хорошо видные следы черневого покрытия фона изображений в клеймах. Чернь на большей поверхности фона выкрошилась и поэтому видно, что подготовки лотка для нее сделано не было. Владимирский мастер не знал этого важного момента в изготовлении черневых вещей. Рязанские мастера владели тонкостями этого процесса. Создается впечатление, что владимирские ювелиры восприняли не живую традицию черневого дела от реального мастера, а пытались воссоздать драгоценный обруч с чернью самостоятельно, по готовым вещам. Далеки владимирские обручи от киевских и рязанских и стилистически. Статичные звери и птицы на них больше похожи на рельефы владимирских соборов, чем на зверей и птиц, в переплетении побегов и ветвей, которые изображали на обручах Киева и Рязани.

Владимирские мастера делали не только обручи: до нас дошли медальоны барм. На них также заметен недостаток владимирских серебряников: фон, лоток для черни они обрабатывать не умели, не знали этой необходимой операции. Пуансонной обработкой фона они владели хорошо, это заметно на медальоне с изображением архангела из клада 1865 г. (Там же, рис. 50. № 278). Но чернь они клали только в углубления гравировки, вернее, она сохраняется только там. Фон, покрытый чернью без предварительной обработки резцом, со временем чернь утрачивает.

Однако не все медальоны барм, найденные в районе Владимира, отмечены этим недостатком. Знаменитое суздальское оплечье, найденное в деревне Исады на Нерли, — пример превосходного владения и гравировкой, и чернением фона. Говоря о черневом деле Владимира, надо отметить и своеобразие ассортимента его продукции. Если рязанские мастера почти повторяют набор украшений с чернью, выработанный киевскими мастерами по черни, то владимирские сильно его сокращают, они производят только два вида украшений — обручи и медальоны барм (табл. 50).

Если учесть, что специфика ассортимента в данном случае сочетается с перечисленными выше технологическими и стилистическими особенностями, то характеристика владимирского черневого дела, несмотря на ограниченность дошедших до нас свидетельств, окажется довольно полной.

Последний из крупных центров, где черневое дело привилось и обрело локальные черты, было Галицкое княжество. С его территории дошло до нас значительное количество находок украшений с чернью. Интересно, что ассортимент украшений в этом районе совершенно повторяет киевский. При этом стилистически они продолжают только одну группу киевских украшений. Это обручи, изготовленные тиснением, колты с крупными полыми шариками, т. е. изделия, представляющие собой упрощение технологии производства лучших украшений с чернью. Чернение выступает здесь в простейшем варианте: чернь заполняет линии неглубокой, не отличающейся большим мастерством гравировки. Для обручей галицкой группы характерна грубая ложная зернь, оттиснутая иногда вместе с киотцами (табл. 49, 9). Для них характерны реберчатые тисненые шарниры.

При монтаже колта галицкие мастера крайне неудачно соединяют шарики обнизи с самим колтом, а чернь, очевидно, низкого качества, почти не сохраняется в углублении гравировки на перстнях.

Украшения галицкой группы представляют собой последний этап черневого дела домонгольской Руси: клады, в которых они найдены, датируются второй половиной XIII–XIV вв.

Киевское черневое дело эпохи расцвета имело широкий резонанс. Есть подражания древнерусским обручам в Румынии и Венгрии, а также в Восточной Европе.

В Приуралье найден обруч с великолепным изображением лозы на черневом фоне (табл. 48, 10). Своеобразие его составляет крупная зернь, идущая по краям браслета и грозди зерн над шарнирами.

Безусловно, все подражания черни эпохи расцвета черневого дела в Киеве ниже превосходных образцов, которые сохранились в киевских кладах. Только серебряники Рязани развили киевские традиции, не утратив ничего из их достижений.

Независимо от киевского развивалось черневое дело Новгорода. От него дошло немного произведений, но зато первоклассных. Это церковная утварь — Большой и Малый сионы Софийской ризницы и два кратира с именами мастеров Косты и Братилы. Эти высокохудожественные произведения выполнены в сложной технике, сочетающей чеканку, гравировку и чернение фона. На них лежит печать самобытности. Прямого воздействия черневого дела Киева в них, в отличие от Рязани или Владимира, не заметно. В более позднее время, в XIV в., традиции черневого дела не прекратились. В облачении митрополита Алексея наряду с эмалевыми использованы и дробницы с чернью.

Для XIV в. характерна чернь, заполняющая двойной контур гравировки, повторяющая абрис фигур. Этот прием уже встречался на владимирских бармах. Во второй половине XIV в. двойной контур исчезает, уступая место тонкой черневой линии или просто гравировке (Николаева Т.В., 1976, с. 268).

До настоящего времени сохранилось не слишком много древнерусских произведений прикладного искусства с чернью. Тем не менее, они представляют собой одно из высших достижений средневековой культуры на Руси. Значение черневого дела возрастает еще и потому, что оно стало традиционной и широко распространенной отраслью прикладного искусства, дожившей до наших дней.

Украшения из меди и сплавов М.В. Седова

Мы мало знаем о названиях древнерусских украшений по письменным источникам. К общеславянским терминам относят такие названия, как «пьрстень», «гривьна», «монисто», «вънъцы», «обруч», «кольце». Термин «пьрстень» известен с XI в. в значении украшения на пальце руки, иногда в значении перстня с печатью. «Кольце» (с XIII в.) встречается значительно реже, причем нет противопоставления «кольце» (ободок) — «перстень» (украшение с камнем). Иногда «кольце» означает ушное украшение. Древним названием мужского шейного украшения является «гривьна» (с XII в.), иногда употребляется в значении привески к иконе, а также единицы веса. «Монисто» (с XII в.) — украшение, надеваемое на шею, в единичном случае — подвеска к иконе. «Въньць» — синоним короны, в единичных случаях свадебный головной убор.

«Обручь» — это украшение на руке (с XII в.). Более поздними терминами являются «запястье» (браслет), «напалък» (перстень), «ушники» (серьги). Древними славянскими терминами являются «ожерелье» — украшение на шею, иногда воротник (жерло — шея). «Ряса» (XII–XIII), бахрома, украшение. «Чепь» — слово, характерное лишь для русского языка.

Заимствованными терминами являются «бармы» (из германских языков) — княжеское мужское ожерелье, иногда воротник; «усерязь» — «колтки» — в значении ушных украшений (у Срезневского с XV в.). Слово «серьга» употребляется с XIV в. в значении мужского ушного украшения (заимствовано из тюркских языков).

Из финских языков заимствовано в XI–XIV вв. слово «сустугъ», означающее «брошь, пряжка» (Лукина Г.Н., 1974, с. 246–261).

В новгородских берестяных грамотах неоднократно упоминаются предметы украшения и костюма. Очень интересна грамота № 335, найденная в 20-м ярусе, датированном 1116–1134 гг. В ней говорится: «Мьни же ми кълътъкь цетыре, по полоугривнь кълътъкь золотых». Термин «колоток» — «колт» — удревняется, таким образом, по сравнению со сведениями Срезневского на 300 лет (Арциховский А.В., 1963, с. 24). В грамоте № 429 (палеографическая дата которой — первая половина XII в.) перечисляются «монисто, сусьрязи, три отчька польпьна и с ъчьльцъм» — головной убор с очельем (Арциховский А.В., Янин В.Л., 1978, с. 35). Таким образом, термин «усерязь» также удревняется на 300 лет. В грамоте № 500, относящейся к XIV в., упоминается стоимостью в «полътора рубля серьбром ожерелье» (Там же, с. 92). Эти сведения берестяных грамот об украшениях как бы оживляют археологические находки, дают представление об их стоимости в древнем Новгороде.

Интерес к металлическим украшениям в костюме особенно заметен в северных областях расселения славян, там, где они соприкасались с балтскими и финно-угорскими народностями. В южных районах древнерусского государства металлические украшения встречаются значительно реже.

Как известно, женский костюм каждого восточнославянского племени дополнял набор украшений, свойственный только этой этнографической общности (Спицын А.А., 1899, с. 327, 328).

Височные кольца. Это наиболее характерное украшение славянских женщин. Именно по ним можно было отличить женщин разных племен. Кольца подвешивали на лентах или ремешках к головному убору, иногда втыкали в ленту или ремешок, иногда укрепляли непосредственно в волосах или продевали в мочку уха. Их делали из серебра, бронзы, меди.