Древняя Русь. Город, замок, село

Симптоматично, что практически одновременно археологи и историки начали наступление против господствовавших взглядов об иноземном происхождении Древнерусского государства. Выработанная в середине 1930-х годов советской наукой марксистская концепция возникновения в среде восточных славян классового общества и связанного с ним государства не оставила места для сколько-нибудь определяющего влияния норманнов в истории Руси.

Первые два десятилетия Советской власти для отечественной археологии в целом, и для археологического изучения Древней Руси в частности, были временем становления археологии как органической части марксистско-ленинской исторической науки, временем формирования нового подхода к сущности археологических изысканий, выработки оптимальной полевой методики.

Исследование археологами древнерусских памятников постепенно приобретало целенаправленный характер. На левобережье Днепра продолжил раскопки и обследовании славяно-русских поселений Н.Е. Макаренко. Возобновил изучение Сарского городища Д.Н. Эдинг. Раскопки Старорязанского городища предпринял в 1920 г. В.А. Городцов. В окрестностях Курска обследовал памятники Л.Н. Соловьев. Небольшие разведки и раскопки в Орловской области осуществили П.С. Ткачевский, К.Я. Виноградов и Н.П. Милонов. Тешилов на Оке и Курское городище на Ловати исследовал А.В. Арциховский. По инициативе ВУАК активно обследовались археологические древности Украины. Относительно большие по масштабам работы были проведены в зоне строительства канала Москва-Волга (О.Н. Бадер, Н.П. Милонов, Л.А. Евтюхова). В процессе этих раскопок не только накапливался новый фактический материал, но и решались методические задачи. Исследование поселений широкими площадями, наиболее полно позволяющее восстановить историю возникновения и развития памятника, завоевывало всеобщее признание.

С точки зрения планомерного и подобного изучения различных памятников в пределах обширного исторически сложившегося региона большое значение имела работа группы археологов во главе с А.Н. Лявданским на территории Смоленщины и Белоруссии. Помимо могильников, селищ и стоянок, было зафиксировано и учтено несколько сот городищ. Часть из них, включая древнерусские, впоследствии раскапывались.

Уже в 1926 г. А.Н. Лявданский опубликовал статью «Некоторые данные о городищах Смоленской губернии». Используя сведения о 347 городищах, автор разделил их по особенностям планировки на четыре типа и установил хронологию каждого из них. Затем исследователь вносил в свою классификацию уточнения, касающиеся датировок и этнической принадлежности памятников. А.Н. Лявданский не только типологически, по внешним признакам, но уже с учетом добытого материала относил те или иные городища к определенным историческим эпохам. Он первым для данной территории доказал, что большинство городищ являлись древними поселениями, а не культовыми местами. Возникновение ранних укрепленных поселении с лепной керамикой А.Н. Лявданский справедливо датировал началом 1 тысячелетия до н. э. — временем, предшествующим образованию Руси.

Несмотря на отдельные недостатки, опыт сплошной систематизации большого числа памятников представляет не только историографический интерес, а классификация городищ А.Н. Лявданского и сегодня сохраняет практическое значение. Кроме того, благодаря инициативе ученого впервые были археологически обследованы некоторые из летописных городов Смоленской и Полоцкой земель. Работы, осуществленные А.Н. Лявданским, и методически и практически были самыми передовыми в это время.

Таким образом, к середине 1930-х годов завершился первый этап археологического исследования Древней Руси. Его не столько характеризуют массовые раскопки, сколько выработка методических основ как полевых, так и лабораторных изысканий. Они включали в себя раскопки курганов на снос, а поселений — широкими площадями с повышенным вниманием к стратиграфии памятников. Специальному анализу подлежал массовый материал. Орудия труда и производственные сооружения изучались особенно тщательно, что позволило осуществить первые опыты исторического обобщения добытых археологией фактов. При этом исследователи отдали дань увлечению широкими социологическими построениями, не подкрепленными всей совокупностью источников. Археологические источники получили признание как составная часть источниковедческой базы исторической науки. Принцип историзма, марксистско-ленинского понимания закономерностей исторического процесса легли в основу археологической деятельности. Поэтому в известном Постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 15 мая 1934 г. об историческом образовании, сыгравшем огромную роль в развитии отечественной историографии, археология рассматривалась в неразрывной связи с исторической наукой.

С середины 1930-х годов археологическое изучение древнерусских памятников поднялось на качественно новую ступень. Планомерно обследуются значительные территории. На северо-западе работами руководил В.И. Равдоникас. Поселения юга Новгородской земли изучала С.А. Тараканова. На Верхней Волге работали П.Н. Третьяков, Н.П. Милонов. Во Владимирской земле начал многолетние исследования И.П. Вороник. Берега Десны обследовал М.В. Воеводский. Памятники верхнего течения рек Оки и Угры изучали П.Н. Третьяков, М.М. Герасимов, М.В. Воеводский. Городища и курганы Рязанского края (реки Ока и Проня) стали предметом изысканий А.П. Мансурова и Н.П. Милонова. Большое значение для будущих работ имела экспедиция под руководством П.Н. Третьякова в Среднем Поднепровье.

В предвоенные годы было положено начало одному из главных направлений современной славяно-русской археологии: углубленному изучению истории феодального города; его экономики, быта, культуры, путей возникновения и дальнейшего развития. Широким фронтом развернулись раскопки в Новгороде (А.В. Арциховский, М.К. Каргер, Б.А. Рыбаков. А.А. Строков, В.А. Богусевич, Б.Н. Мантенфель). Масштабные работы провел в Старой Ладоге В.И. Равдоникас, соединивший вновь исследованные площади со старыми раскопами Н.И. Репникова. Н.Н. Воронин изучал археолого-архитектурный комплекс в Боголюбове и начал раскопки во Владимире на Клязьме. Приступил к исследованию древнего Киева М.К. Каргер. Работы проходили в Вышгороде и на Райковецком городище. Б.А. Рыбаков копал Гочевское городище и Вщиж, а Н.П. Милонов — Тверь (Калинин), Коломну и Пронск.

Характерно, что именно археологи (В.И. Равдоникас, А.В. Арциховский. Н.Н. Воронин, Б.А. Рыбаков) первыми поставили вопрос о характере древнерусских городов в социально-экономическом плане.

Не менее активно археологи участвовали в решении коренных проблем древнерусской истории. Лакуну в изучении сельских поселений постарался заполнить Н.Н. Воронин (1925, 1935). В монографии «К истории сельского поселения феодальной Руси» он рассмотрел, правда, в основном на материале письменных источников, различные типы сельских поселений: погосты, слободы, села, деревни. Автор также исследовал вопрос о классообразовании в Древней Руси. Перу Н.Н. Воронина принадлежит и первый очерк истории Владимиро-Суздальской земли X–XIII вв., где процесс формирования классов иллюстрирован археологическими примерами. Сходные мотивы, но с упором на критику норманнской теории прозвучали в статье А.В. Арциховского «Русская дружина по археологическим данным» (1939). В.И. Равдоникас, изучавший памятники средневековых карел, пришел к убеждению, что в их среде в IX–XI вв. нарастал процесс вызревания феодальных отношений (1934б).

Если прежде история древнерусских ремесел исследовалась историками (Н.А. Рожков. И.М. Кулишер, П.И. Лященко. В.Ю. Гессен), то стремительный рост археологических материалов открыл новые перспективы. За подготовку сводной работы о развитии этой важной отрасли экономики Древней Руси взялся Б.А. Рыбаков. В опубликованной уже в 1940 г. статье «Знаки собственности в княжеском хозяйстве Киевской Руси X–XII вв.» исследователь выявил наличие ремесленников-холопов, обслуживавших княжеский двор.

Хотя большинство материалов, добытых археологией в конце 30-х — начале 40-х годов, было издано уже после войны, основные результаты раскопок стали достоянием научной общественности раньше. Они широко отражены в подготовленном ИИМК первом советском издании «Истории СССР».

Значительное место нашли археологические данные в фундаментальной монографии Б.Д. Грекова «Киевская Русь» (1949). Рассматривая развитие сельского хозяйства у славян, автор сравнивал сведения письменных источников с археологическими находками. В результате исследователь констатировал преимущественно земледельческий характер производственной деятельности восточных славян. В дальнейшем, отвечая оппонентам. Б.Д. Греков настаивал на своем заключении, опираясь именно на археологические факты.

Книга Б.Д. Грекова стала важным этапом в советской историографии Древней Руси. Вместе с работами С.В. Юшкова, В.В. Мавродина, С.В. Бахрушина, Г.П. Смирнова и других исследователей она окончательно утвердила взгляды на Древнерусское государство как феодальное по своей сущности.

Великая Отечественная война прервала как раскопочные работы, так и издание уже подготовленных трудов. Но исследование и осмысление собранных фактов продолжалось. По мере продвижения фронта на запад возобновлялись раскопки, стали публиковаться и новые статьи, книги. В 1944 г. вышла в свет монография А.В. Арциховского «Древнерусские миниатюры как исторический источник». Реально обнаруженные археологами вещи помогли автору не только атрибутировать отдельные изображения, но и высказать предположение о существовании более древних прототипов некоторых серий миниатюр.

Первые послевоенные годы в развитии историографии Древней Руси были временем подведения итогов всему предшествующему изучению многоаспектной истории Древнерусского государства. Издаются коллективные обобщающие труды: «История культуры Древней Руси» (1948, 1951) и «Очерки истории СССР» (1958). Одна за другой выходят из печати монографии Б.Д. Грекова, М.Н. Тихомирова, С.В. Юшкова, Б.А. Рыбакова, В.В. Мавродина, А.Н. Насонова, Л.В. Черепнина, Б.А. Романова и других исследователей. Во многих из них широко использовались археологические материалы.