Древняя Русь

– Я не плохой, я как сказать строгий. Леопардов напоследок вновь заключил ее в объятия, ему хотелось и дальше пить нектар из нежных губ, ощущать сладкий аромат ее кожи, но чувство долга звало на поверхность. И все же, уже расставаясь, хотелось задать вопрос.

– Скажи мне моя дочь скоро родиться?

– Я думаю гораздо скорее, чем у людей, хотя я от людей еще не имела потомства. И она должна быть одаренной к магии, благодаря отцу. Не удивляйся Леопардов у тебя большие магические способности.

Мульти-клон грустно повел головой.

– Тогда почему меня не слушает волшебная сила. Сколько я не читал заклинаний, не один листочек не шевельнулся. Если не считать того, что осыпалось вследствие вибрации воздуха.

Снежная фея ответила ласковым как лепесток розы тоном.

– А потому что не особенно веришь заклинаниям. Для тебя главное техника, механические причиндалы, а волшебство нужно понимать сердцем. Я сама не очень способная, за триста лет выучила лишь азбучные приемы, но вот посмотри.

Свечки в помещении разом вспыхнули.

– Эка невидаль. Любой факир так может.

– А ты попробуй их загасить.

Леопардов попробовал провести гасящее движение и с удивлением обнаружил что завис. Его руки с трудом двигались, казалось, что вокруг надута густая резина.

– Вот видишь, ты уже почти обездвижен и тебя могут срубить. А знаешь, как сбросить такое состояние?

– Убить того, кто его наслал.

– Вот это как раз у тебя и не получиться. Ладно, давай покажу, человек бы даже не смог шевельнуть языком.

Артемида скороговоркой прошептала Леопардову на ухо. Мульти-клон повторил, но его движения по-прежнему оставались дерганьем параличного.

– Не то Леопардов. Нужна вера, нужно стремление мысленно пропусти энергетику сквозь центр лба, потом по кончикам пальцев, вот тогда в тебе пробудиться особый огонь он то и сможет растопить ледяную корку.

Леопардов повторил, на сей раз он и в самом деле многократно усиленной мыслю, пропускал сквозь себя энергию, руки словно оттаяли, движения стали чуть быстрее. "У меня, получается" мелькнула мысль. Я способен порвать паутину неверия - магия это сила!

После последних слов путы окончательно спали, и Леопардов заключил в объятия Артемиду.

– Ты божественна! На конец-то я почувствовал вкус магии.

Фея махнул белоснежной головкой, ее волосы хлопьями рухнули на лицо Леопардова.

– Увы, ты мой мальчик делаешь первые шаги! А когда ни будь, ты станешь величайшим магом. А теперь о грустном. Мы вынуждены будем расстаться.

– Это почему?

– Я не выполнила просьбы князя Глеба и теперь как минимум год не смогу подыматься на земную поверхность. В свою очередь ты должен бороться с вторгнувшейся на Русь нечистью.

– Должен и буду до победы!

– Если захочешь встретиться со мной нырни поглубже и произнеси волшебные слова.

Рекс, Чикс, Пьекс. И тогда появлюсь рядом.

– Отлично девочка. Вернее моя суперфея! Мы еще превратим этом мир, в что-то дельное.

Блистающие рыбки раздались, и мульти-клон выплыл на внешнюю сторону дворца. Артемида взялась провожать его до поверхности. Напоследок они снова обнялись, и Леопардов приложил руку к ее животу.

– Я ее уже слышу. Она подает мне сигналы из чрева. Шепчет - папа я тебя люблю.

– Ты шутишь?

– Нет, ты знаешь какие у мульти-клонов чувствительные пальцы. Хочешь, на пианино сыграю.

Артемида рассмеялась.

– Я верю тебе как не тяжело, но нам придется расстаться.

Леопардов подпрыгнул и, оттолкнувшись от поверхности, пробил тонкую корку льда, которым покрылось озеро.

– Я еще вернусь!

. ГЛАВА Љ 13

После смерти, произошедшей на первый взгляд от несчастного случая старшей жены Каруз-Тама, Батый назначил главной своей женой Юлдуз-Хатун. В монастыре каган приказал оставить склад из захваченных товаров. Старшая жена была помещена в особый возок, ранее принадлежащий рязанскому епископу. На нем были нарисованы ангелы и сочно вышитые золотые кресты. Видя красный возок с крестами, встречные русские люди по привычке падали на колени и крестились. Это забавляло Батыя.

– Если они рьяно покланяются моей жене, то, как будут корчиться подо мной.

Шестерка белых коней влекла разряженный возок. Монгольские жены возмущались.

– Почему "черная", не монголка по крови жена стала самой главной.

– Такова воля джихангира! Раскатистым голосом проревел рослый нукер-тургауд.

Вторая жена ехала трех желтых как молодые одуванчики конях. Она была молода и агрессивно красива в роскошной тигровой шкуре. Конюх яростно подгонял коней кнутом.

За ней следовали возки остальных жен, кони были специально подобраны, что бы у каждой тройки был свой свет - у одной вороные, у другой рыжие, гнедые, красно-пегие, тщательно отмытые пивом и медовым квасом они блистали на солнце.

Шестая жена была дочерью кипчакского хана Баяндера, остроносая и дерзкая она полоснула плетью по сухим ребрам полуголого русского пленника. Юноша пошатнулся.

– Ты слишком слаб урус, твоя кожа пойдет на барабаны.

Двое кипчаков подхлестнули парня плетьми, и он пустился бежать, крепкие удары по голому торсу согревали посиневшее тело. Кипчаки уйлюкали. На последних санях запряженных черно-пегими, как барсы конями, ранее на них ездила Юлдуз, примостились две русские пленницы. Девушки сильно устали после садистского танца и тихо ревели.

Батый на своем вороном важно подъехал к возку, где должна находиться его старшая жена.

– Куда делась Юлдуз-Хатун?

Тургауд подскочил к вознице, сидевшему на коне барсовой масти и стрелой вернулся, обратно вздымая снежную пыль.

– Ваша старшая жена, вместе со своей служанкой поскакала к разведывательному отряду.

– Айда молодец. Огонь, а не баба!

Ко мне тысячник Кундуй!

– Я здесь мой повелитель.