Древняя русская история до монгольского ига. Том 2

О пребывании новгородских купцов в Переяславле (Залесском) находим известие в истории того же Ярослава; он перехватил там новгородских купцов в 1216 г.: «Ярослав (разбитый Мстиславом), въбег в Переяславль и изыма Новогородцы и Смолняны, иже бяху зашли гостьбою в землю его, повеле в погребы вметати их, что есть Новогородцев, а иных в гридницу, и ту ся изодхоша, а иных повеле затворити в тесне избе, и издуши их полтораста, а Смолнян 13 муж затвориша кроме, те же быша все живы».

«Мстислав поиде к Переяславлю… пояли что живых Новгородьць, и что было с Ярославом в пълку».

Из грамоты новгородского князя Всеволода Мстиславича (1136) мы узнаем об одной важной отрасли новгородской торговли, а именно о воске. «Даю Св. Великому Иоанну от своего велико имения на строение церкви во веки вес вощаный».

Соорудив каменную церковь во имя Св. Иоанна Предтечи на Петрятине дворище, что на Опоках, и предназначив ей быть соборною, княжескою, он хотел обеспечить содержание как самой церкви, так и ее причта на будущее время. С этой целью он, применительно к уставу Св. Владимира, предоставлявшему духовному ведомству наблюдение за торговыми мерами и весами, дал означенной церкви право держать в притворе весы, взвешивать на них воск, и, вероятно, некоторые другие товары, и за то брать с торговцев весчие пошлины. Мера пошлин была назначена различная: одна с гостей низовских, другая с полоцких и смоленских, и еще иная с новоторжцев и новгородцев. Для производства торга отведено было вокруг церкви Св. Иоанна Предтечи определенное пространство земли, где места отдаваемы были на откуп и плата за них шла в церковь Св. Иоанна. Наконец, за право торговать здесь, или, точнее, включиться в постоянное «купечество Ивановское», желавшие должны были вносить известную сумму, 30 гривен серебра, из которой часть отделялась в казну той же церкви.

Вот древнейшие следы русского обычая действовать сообща, общинами, артелями. [3]

(Монастырские общины и братчины представляют соответственное явление).

Чтобы смотреть за правильностью весов, собирать разные подати в пользу церкви, хранить и употреблять их соответственно назначению, князь поставил ей трех старост от житых людей, одного тысяцкого от черных и двух старост от купцов и повелел «ни во что Ивановское» не вмешиваться ни посаднику, ни боярам новгородским, ни самому владыке. Из доходов церкви положено было ежегодное жалованье: священникам, закону, сторожам. Из тех же доходов ежегодно отпускаема была значительная сумма для храмового праздника Св. Иоанна Предтечи на свечи и другие издержки.

3

Намек на них встречается еще в следующем несколько позднейшем известии летописи под 1342 г. Новгородцы отправились спешно к Пскову на помощь, «обчины все попечатав».

«А в Торжку, князь продолжает, даю пуд вощаный, половина Св. Спасу, а половина Св. Великому Иоанну на Петрятино дворище». Отсюда можно заключить, что и в других местах, кроме Новгорода, были церкви, например, в Торжке — Спасская, которые пользовались жалованьем княжеским. Так и Андрей Боголюбский предоставил Владимирскому собору десятой торг.

Иногородние купцы в Новгороде назывались гостями.

По Всеволодовой грамоте мы видим низовских, смоленских, полоцких, новоторжских гостей, также тверских, бежецких, деревских с Помостья (т. е. с живших по реке Мсте).

Новгородские купцы принадлежали к числу почетнейших граждан, ходили послами и участвовали в войнах, условиях с князьями.

1137. «Имаше (на приятелях кн. Всеволода Мстиславича из бояр) с полуторы тысяцы гривен, и даша купцем крутитися на войну».

1166. «Приде Ростислав из Кыева и позва Новгородьце на поряд: огнищане, гридь, купьце вячьшее».

1193. «Идоша с князем Ярославом огнищане, и гридьба, и купци» (на Чернигов), по вызову великого князя суздальского Всеволода.

Кроме Новгорода производили торговлю псковичи, новоторжцы, ладожане, рушане, как видно из некоторых выше и ниже предложенных мест, а именно: Ярослав в 1232 г. не пустил в Псков купцов с солью.

В 1234 г. Литва нападала на Русу, в которой отбивались купцы.

О смоленских купцах в Переяславле и встречается известие в летописи по тому поводу, что Ярослав Всеволодович, после поражения под Липицами, захватил их вместе с новгородцами, пятнадцать человек; они были заключены особо и остались в живых.

В ливонских летописях есть известие, что в 1210 году некто Лудольф из Смоленска был послан в Ригу полоцким князем к епископу Альберту для переговоров о мире: без сомнения, это был купец, проживавший в Смоленске.

О торговле Смоленска, вместе с Полоцком и Витебском, сохранилось в Рижском архиве драгоценное подлинное свидетельство — договор смоленского князя Мстислава Давыдовича с Ригой и Готским берегом, 1228 года. Пропади этот документ, что знали бы мы из наших летописей о торговле Смоленска? Решительно ничего. А между тем, она была так обширна и велика, что для содержания ее в законных пределах потребовалось определить множество частностей, доказывающих самое живое и частое сообщение. Мы узнаем теперь, что смоленских купцов бывало множество в Немецкой земле; что немецких купцов бывало множество в Смоленске; что немецкие купцы имели в Смоленске церковь и ездили из Смоленска и в другие города, что Полоцк и Витебск производили такую же торговлю с немцами, как и Смоленск, и что Двина по всему своему течению была свободна. Предлагаем полный текст договора:

«Князь Мстислав Давыдовиць послал свои мужи, Еремея попа, Пантелея Сотьского, от Смольнян в Ригу, и из Ригы на Готьскый берег, утверживати мир, а розлюбье на сторону отверечи, которое было межи Немци и Смольняны; а за тот мир страдал (старался) Рулф из Кашля (Касселя) и Тумаш Михайлович, абы добросердье межь их было, абы Рускым купцем в Ризе и на Готьском березе, а Немечкым купцем в Смоленьской волости любо было, как мир утвержен, и добросердье абы в векы стояло, и князю любо бы и всим Смолняном и Рижаном и всим Немчем, по Восточному морю ходящим, оже такую правду въпсали, которою правдою быти Русину в Ризе и на Готьском березе, а быша тоя правды держали и в векы.

Бог того не дай, оже розбои по грехом пригодитьсь межи Немци и Руси, что за что платити, абы мир не раздрушен, абы Немчицю любо было. А се починок правде.

Первые 13 статей, относящихся к праву, см. выше, в разделе о законах.

14. А како услышить Волоскый тиун, еже гость Немечкый приехал в Смолняны на Волок, послати ему своего человека вборзе к Волочаном, ать перевезуть Немечкый гость с товаром; а никтожь иметь им пакостити, занеже в той пакости велика пагуба бываеть Смолняном от поганых. И Немцем метати жеребьи, кому пойти наперед. Аще иный гость будеть Рускый, тому пойти позади.

15. А како будеть гость Немечкый в городе, дати им Княгини постав частины, а тивуну Волочному рукавичь перьстатый Готьскый (рукавицы с перстами или перчатки).

16. А который Волочанин вскладываеть товар Немечкый или Смоленскый на кола своя черес Волок везти, а что погынеть того товара, всим Волочаном платити. Таже правда буди Русину и на Готьском березе.

17. А како будеть Немечкый гость в Смоленьске городе, тако ему продати свой товар безо всякия борони (препятствия); а како будеть Рускый гость в Ризе и на Готьском березе, вольножь ему продати безо всякой борони.

18. Аще который Немчиць хочеть пойти с своим товаром в иный город, князю не боронити, ни Смолняном; или который Русин всхочеть с Готьскаго берега в Немечкую землю в Любок (Любек), Немцем не боронити пути того.

19. Аще который Русин возмет товар у Немчица, а понесеть товар из двора, тый товар не ворочаеться; или который товар купил у Русина, и понесеть из двора, тый товар не ворочаеться.

20. Русину же не лзе позвати на опций (общий) суд, развее на Смоленскаго князя; аже возлюбить Немчиць на опьчий суд, то его воля. А Немцичю не лзе позвати Русина в Риге или на Готьском береге на опьчий суд: всхочеть ли Русин на опчий суд, то его воля.