Древо Мира Грез

— Я справлюсь, — я улыбнулась подруге и кивнула на кресло. — Садись. Расскажи-ка, как с Неросом у вас?

— Он самый… То есть придурок, но с ним интересно. Кстати, у тебя зеркальца нет?

Зеркало… Я кивнула, вспомнив об украденной из дома Форлина вещице.

— Нерос забавный, мы с ним вчера были на кладбище, он мне рассказывал историю Академии и вел себя, как настоящий джентльмен…

Слушая Ханну, я перерывала ящик в поисках зеркала. Наконец нашла и, вытащив его из-под груды листочков, карандашей, книг и всякого «очень нужного мусора» вроде засушенных паучков и косточек от абрикосов, удивленно застыла. Рисунок на нем точь-в-точь походил на рисунок в гробнице. Ошибка?

— Зеркало! — Ханна протянула руку за зеркалом и, поправив прическу, вернула. — Я пойду, Весс, ты ко мне заходи, если что, ладно?

Я молча кивнула и проводила Ханну взглядом. Правда, очень быстро мое внимание привлекло совсем другое событие. Убедившись, что Ханна ушла, Линд вскочил и нервно прошелся по комнате.

— Так мне нельзя доверять! Пропасть! Кто бы говорил! Уж только не Нерос! … Весс, что ты?

Я улыбнулась и протянула зеркало. Разрушенные кусочки сложились в одну картину. Вот почему в гробнице такой странный рисунок — и он явно более поздний, чем лабиринт. Вот почему он так похож на лабиринт! Вот почему это зеркало лежало в библиотеке Форлина — человека, который был связан с этим загадочным лабиринтом. И мне бы сразу подумать, станет ли мужчина держать у себя под рукой такое красивое, явно женское, зеркало. Конечно, не станет.

— Я, кажется, нашла ключ от лабиринта, Линд.

— Ключ? — Линд схватил зеркало и задумался. Он думал минуты две, а потом скривился и усмехнулся. — Аааа.

Фейка выползла из-под одеяла и, поняв, о чем речь, глубокомысленно изрекла:

— Идиоты… Нет, молчи, Весс! Я маленькая, мне можно!

Я пристыженно закрыла рот и исподлобья посмотрела на вредную нахалку. Иногда я жалею, что не родилась мелкой и с крыльями.

* * *

Ясная и более-менее теплая погода продержалась недолго, сменившись к вечеру самой настоящей бурей. Все небо заняла армия грозных, зловеще-черных туч, по которым изредка пробегали красноватые зигзаги молний. Вместо грома раздавалось глухое рычание непонятно откуда: то ли из-под земли, то ли вообще из потустороннего мира. Маленькие хрупкие домики Академии дружно тряслись при каждом раскате, звеня окнами и стуча дверьми, и я могла их понять: самой бы мне и в голову не пришло выбраться из-под крыши в такую погодку.

К сожалению, светлая голова Линда оказалась открыта для всяких глупых идей, и теперь мы с Дзинь, ворча и ругаясь, хвостиком следовали за парнем на кладбище. Следовала, правда, всё больше я, а фейка сидела у меня на плече, вцепившись в плащ, и грустно проклинала всё на свете, а нас с Линдом в первую очередь. И если в начале пути она ругалась скорее ради вида, то к концу, когда «непромокаемый» плащ промок насквозь, стала зудеть вполне искренне.

Я вытерла с лица капельки холодного дождя и шмыгнула носом. Линд, как всегда, убежал вперед, оставив меня наедине с ветром и недовольной фейкой, даже не знаю, что хуже.

— Почему у меня такое чувство, что ты совсем не понимаешь, куда и когда соваться не следует? — Дзинь расправила крылья и недовольно на меня посмотрела. — Крылья мокрые… Как я ненавижу ваши дурацкие затеи!

— Может, потому, что нос высоко задираешь? — усмехнувшись, я отодвинула в сторону ветку с мокрыми листьями.

— Ха! — Дзинь действительно задрала нос и с гордым видом плюхнулась на плечо. — Вот вспомнишь мои слова, когда этот Линд превратится в какое-нибудь чудовище и сожрет тебя, пока никто не видит!

Я фыркнула: у фейки всегда была богатая фантазия.

— Ладно, не сожрет, не влезешь ты целиком, но понадкусывает точно! Куда он вообще подевался?

Вот и я хотела бы знать. Цепляясь за дерево, я спустилась по скользкому холму и прислушалась. Будто туман, окутывала тишина серые могильные камни, пропуская лишь тени звуков: далекий рокот моря, шепот ветра и редкие грозовые раскаты. Капли дождя шелестели по листьям и траве, звенели по лужам, которые становились все больше и больше и вскоре грозили затопить всё кладбище.

Откинув мокрые волосы с лица, я побрела вперед по расплывающейся под ногами жиже. Отличную Линд погодку выбрал, как раз то, о чем я всю жизнь мечтала: месить ногами грязь на кладбище. И хоть бы подождал меня этот противный Одаренный! Что он о себе только думает?!

«Противный Одаренный», впрочем, отыскался весьма скоро. Он выглянул из-за дерева, приложил палец к губам и поманил меня рукой. Я оглянулась, но так и не заметила никого, от кого можно было бы скрываться.

— Что ты? — я подошла к Линду, но он не ответил. Вместо этого схватил меня за руку, притянул к себе и уткнулся подбородком в мои волосы.

— Молчи, — прошипел он так тихо, что я поневоле замолчала.

Бесконечно тянулись минуты, и я уж подумала, что у Линда временное помешательство разума. Но как раз в тот момент, когда я собралась потребовать объяснений, что-то громко треснуло. Звук разнесся по всему кладбищу и перерос в подземный рокот.

— …я говорю тебе, что ты никуда не годишься! — черная фигура вышла из-за камня и нервно натянула перчатки на руки. — Обалдуй! Позор моего рода!

— Но отец, я такой же участник, как и… — еще одна фигура вылезла из-под могилы и виновато сгорбилась. Первая фигура резко развернулась ко второй и отвесила ей подзатыльник.

— Щенок! Это я участник, а ты кусок… позорище!

— Не смей меня так называть! — в голосе послышались такие знакомые нотки, что я вздрогнула, и Линд поспешил закрыть мне рот рукой. Я даже обиделась, все-таки не настолько я глупая, чтобы кричать о своем присутствии в полный голос.

Первая фигура схватила вторую за ворот плаща и резко дернула. Треск ткани…

— Понижаю тебя, какая из тебя свита?! Умей держать язык за зубами, всем бы растрезвонил, кто мы и чем занимаемся! — первая фигура со злостью бросила что-то на землю. — Ступай и учись, щенок, и не позорь мою чистую кровь! Ступай!

Вторая фигура понурилась и побрела вперед. За ней двинулся и первая, громко шлепая по грязи сапогами. Когда они скрылись за деревьями, Линд выждал еще минутку-другую и отпустил меня.

— Очень интересно, — задумчиво прошептал он. — Да, весьма и весьма занятно.

— Это был Край! — прошипела я. — И не надо мне рот закрывать, я и так…

— Ну извини, — перебил Линд с таким философским выражением лица, с каким обычно говорят «Достала меня эта муха!». Нахмурившись, он потер подбородок и быстро пошел в сторону камня. Как я ни дулась, а поплелась следом, не забывая погромче возмущаться, негодовать и всячески выражать свое несогласие по поводу такого неучтивого обращения со мной.

— Постой-ка здесь, — не обращая на мои тщательно выстроенные претензии, Линд присел перед камнем и что-то извлек из грязи.

— Посыпь его пыльцой, Дзинь, чтобы светился, — я устало облокотилась о камень и посмотрела на черную голову Линда. Нестерпимо захотелось дать этому Одаренному нахалу подзатыльника, но я сдержалась. — Что ты нашел такого интересного, что оказалось симпатичнее меня?

— Что? — Линд вздрогнул и посмотрел на меня так, будто первый раз в жизни увидел. Поскольку я не ответила, он встал, вплотную ко мне приблизился и подмигнул. — Я буду любоваться только твоей бесценной особой, я обещаю. Только для начала мы твою бесценную особу сохраним. Мне как-то не очень весело думать о погребальных кострах, но иногда это необходимо… Весс, — он ободряюще провел рукой по моей щеке, заметив, как я вздрогнула, — не надо ничего бояться. Страх открывает лазейки тому, чего ты боишься. Я же с тобой, я буду рядом, ты ведь не одна.