Древо возможного и другие истории

Понемногу старость стала ассоциироваться со всеми отрицательными явлениями в обществе. Перенаселение, безработица, налоги – во всем виноваты старики, которые «не покидают сцену, хотя уже и отыграли свою роль».

Нередко на дверях ресторанов вывешивались объявления: «Лицам старше семидесяти вход запрещен». Никто уже не решался встать на защиту стариков из страха прослыть реакционером.

Снова раздался звонок. Фред и Люсетт подскочили на месте.

– Не будем открывать, они решат, что нас нет дома, – пробормотал Фред, уже не справляясь с бившей его дрожью.

Из окон второго этажа Люсетт видела, что внутри зарешеченной машины – Фультраны, соседи, – супружеская пара, с которой они всегда играли в кункен[Карточная игра.] по субботам после обеда. Значит, дети их тоже покинули.

– Откройте, мы знаем, что вы дома!

Служащий, вооруженный сетью для стариков, громко стучал во входную дверь.

Они крепко обнялись. За яростными ударами кулаком последовали удары ногой.

В своей зарешеченной клетке Фультраны понурили головы. Они раскаивались, что не предупредили соседей. Еще в прошлую субботу Фред и Люсетт приходили к ним в гости. Разговор вертелся вокруг законов, направленных против третьего возраста. Фультраны считали, что ЦОМР – это еще не самое страшное. Они утверждали, что бывает, дети, уезжая в отпуск, привязывают своих стариков к дереву, чтобы не брать их с собой. И родители мыкаются много дней на улице, без еды, в непогоду.

– А что там, в этих центрах? – небрежно спросила Люсетт.

Госпожа Фультран казалась испуганной.

– Никто не знает.

– В рекламе говорят, что они организуют путешествия в Таиланд, Африку, Бразилию.

Господин Фультран ухмыльнулся:

– Обычная официальная пропаганда. Зачем же это государство, которое и так считает, что мы ему слишком дорого обходимся, будет оплачивать нам экзотические каникулы? У меня своя точка зрения, без оптимизма. Там нас просто… колют.

– Что вы имеете в виду?

– Они делают нам отравленные уколы, чтобы избавиться от нас.

– Не может быть! Это было бы слишком…

– О-о, они убирают нас не сразу. Сначала подержат немного, на тот случай, если дети передумают.

– Но как же люди допускают, чтобы им делали уколы?

– Им говорят, что это прививка против гриппа.

Повисла долгая пауза.

– А вы откуда это знаете, господин Фультран?

Он не ответил.

– Это слухи, – отрезал Фредерик. – Я уверен, что это одни лишь слухи. Мир не может быть так жесток. Вы все придумали.

– Я завидую вашей способности видеть жизнь сквозь розовые очки. Но еще мой отец говорил: «Оптимисты – это плохо информированные люди», – заключил господин Фультран со вздохом.

Сотрудники ЦОМР стали взламывать дверь. Их движения были уверенными, отработанными. Должно быть, они делали это по десять раз на дню.

– Ничего не бойтесь! – кричали они. – Все будет хорошо, оставьте свои страхи.

В отчаянии Фред обнял Люсетт за талию, и они выпрыгнули из окна. Куча мусора в баке смягчила их падение. Фред решительно поднялся, схватил Люсетт за руку, бросился к автобусу ЦОМР и под носом у оторопевших служащих уселся за руль и завел мотор.

Он вел машину к горам. Двадцать стариков в салоне словно оцепенели. Когда машина остановилась, все по-прежнему молчали.

– Я знаю, – сказал Фред, – возможно, мы сделали большую глупость, но я привык доверять своей интуиции. ЦОМР меня как-то не привлекает.

Остальные все так же изумленно молчали.

Тут долго колебавшийся господин Фультран вдруг закричал «ура!». Один за другим его крик подхватили все старики, почти все.

– Мы погибнем, – сказал Ланглуа, восьмидесятилетний сморщенный старик.

– Мы в любом случае были приговорены ЦОМР, – ответил Фред.

Фультран и другие принялись скороговоркой благодарить и поздравлять чету героев, но Фред их прервал:

– Не стоит терять время. Полиция скоро будет здесь. Надо побыстрее скрыться в горах.

Добравшись до леса, беглецы встревожились.

– Холодно.

– Кругом полно диких зверей.

– Я есть хочу!

– Здесь наверняка есть пауки и змеи.

– У моего кардиостимулятора батарейки сели.

– А я антибиотики принимаю.

Фред велел всем замолчать. Он взял на себя роль командира. В конце концов, раз он их вызволил из клетки, то и руководить ими должен он. Их ищет полиция, поэтому огонь разводить нельзя. Нужно срочно найти пещеру и укрыться в ней.

Уверенность Фреда заразила остальных. Через час ушедшие на разведку вернулись и объявили, что нашли подходящую пещеру. Туда все и отправились.

– Здесь можно без опаски развести огонь.

Госпожа Сальбер, курившая как паровоз, несмотря на рак легких, достала не гаснущую на ветру зажигалку. Собрали сучья и ветки, но и любитель робинзонады Фред был плохо подготовлен к этой новой форме туризма. Дым заполнил пещеру, и им пришлось выскочить на свежий воздух. Один толстяк замешкался. Он закашлялся и его унес сердечный приступ.

Его похоронили неглубоко в земле. Погребальная церемония была карткой:

«Когда умирает старик, погибает библиотека… Прощай, Гонтран».

Когда похороны закончились, Ланглуа, в прошлом журналист, автор научно-популярных статей, предложил испробовать систему выведения дыма через отверстие в потолке пещеры. Это стало первым уроком по выживанию.

Назавтра они решили пойти на охоту. Без лука, но с большим тяжелым камнем. Господину Фультрану удалось убить незадачливую белку: она стала первой добычей.

На следующий день лес отомстил им. Госпожу Фультран сбил с ног заяц, она неудачно упала, растянувшись во весь рост, и скончалась. Ее похоронили. Осталось всего двадцать человек.

Вечером старики собрались у огня.

– Мы все тут погибнем, – сказала госпожа Варнье, у которой кончился запас лекарств.

– Нас съедят волки.

– Нас найдет полиция.

Фред всех успокоил. Его тон становился все более уверенным.

– Мы ничем не рискуем, пока ведем себя осторожно. Мы сбежали уже много дней назад. Они думают, что мы умерли от холода или нас съели дикие звери. В этом их слабое место: они недооценивают пожилых людей.

Господин Монестье пробормотал сквозь зубы:

– Никогда бы не поверил, что мы докатимся до такого…

Одна из старушек обратилась ко всем:

– Да что же случилось, мы ведь не вели себя так с нашими родителями…

Фред резко оборвал беседу:

– Хватит мусолить воспоминания. Довольно стонов, будем жить настоящим. Вам отлично известно, что мозги наших детей одурманены культом вечной молодости. Обожествляя физическую красоту, фанатично занимаясь гимнастикой, воюя с лишним весом и морщинами, они поглупели. Но ведь, устранив нас, молодости они не сохранят.