Древолюция

— Я не мент, — сказал Кабанов.

— А кто ты? — спросил второй из-за спины. Директор медленно повернулся. Второй человек был худ и бледен, волчьи глаза его смотрели, словно выворачивая наизнанку. Такому трудно солгать. «Уголовники, — подумал Кабанов. — Беглые. Ох, я попал!»

— Я… работаю здесь, на заводе, — сказал полуправду Кабанов.

— В охране, что ли?

— Да, — согласился Пильщик. Точно, в охране. Говорить, что он директор, было бы неразумно.

— Что за охрана с такими пистолетами? — не поверил второй. — Военный объект?

— Да он ментяра, Штырь! — сказал грузин. — Давай кончим его.

— Усохни, Гомаджобо, сейчас все узнаем.

Уголовник подошел к Пильщику и с силой надавил дулом пистолета на макушку, заставляя стать на колени:

— Будешь врать — пристрелю. Ты мент?

— Нет! — выкрикнул Кабанов.

— А кто ты?

— Я Пильщик! Слышал? Меня все здесь знают!

— Пильщик? Не слышал, — спокойно отвечал Штырь. — Что воруешь?

Кабанов с трудом вспомнил подзабытый уголовный жаргон. Его спрашивали о работе.

— Лесом занимаюсь, — выдавил он.

— Из авторитетов кого знаешь? — продолжал допрос беглый, и директор замер в растерянности. Однажды перед ним встал вопрос, чью сторону принять: старых воровских авторитетов или молодой бандитской поросли, набиравшей силу в отдаленных от центра регионах. Он выбрал второй вариант, и до сих пор не жалел об этом. Да, в молодости пришлось участвовать в разборках, приходилось стрелять, но так куется авторитет, и он сделал себе имя. А теперь трое беглых зеков изгаляются над ним…

— Я сам авторитет! — выпрямился Пильщик.

— Дерьмо ты, а не авторитет! — процедил Штырь и ударил его рукояткой пистолета по лицу. Директор упал, прижимая руки к разбитым губам. Беглый подошел и пнул Кабанова по ребрам:

— Где живешь? Откуда приехал?

Пильщик не отвечал. Если рассказать им все, они обоснуются в его кабинете, будут пить и жрать на его столе. Они возьмут у него все, чем он жил последнее время. И тогда ему останется только умереть. Тогда лучше умереть сейчас, чтобы не знать всего этого.

— Ничего я не скажу, козлы! Можете стрелять, — проговорил он.

— Оба! — удивился главарь. — Смотри, какой крутой попался.

— Ты, сука, кого козлами назвал?! — грузин с силой толкнул директора сапогом так, что он вновь распластался на дороге, ткнувшись окровавленным лицом в песок. Гомаджобо подошел и ударил Пильщика прикладом по спине. — Я тебя сейчас здесь кончу, понял!

Он передернул затвор дробовика, но Штырь остановил его:

— Погоди. Если он что-то скрывает, значит, есть что скрывать. Ничего, все скажет.

Уголовник вытянул руку с пистолетом:

— Я прострелю тебе руки и ноги и брошу подыхать здесь, понял? Где живешь? Даю пять секунд!

Грянул выстрел. Пистолет из руки Штыря вылетел, словно вырванный невидимой силой. Зек схватился за ушибленную руку. Они обернулись. На опушке, в десятке метров от них стоял бородатый мужик в камуфляже. Черный вороненый ствол карабина с оптическим прицелом смотрел им в лица.

— А ну-ка, ручки подняли! — скомандовал лесник. — Быстро! Карабин очередью стреляет, так что всех в момент положу!

Мародеры переглянулись. Проверять, стрельнет мужик или нет, не очень хотелось. Один положил дробовик на дорогу.

— Ладно тебе, братан, — сказал Штырь. — Мы все поняли. Сейчас уходим.

— Уйдете, когда я разрешу! — отрезал дядя Петя. Он посмотрел на лежащего директора. — Как вы?

Он приблизился к Кабанову, поднимавшемуся с земли, но не отводил ствол от бандитов. Лицо директора было в крови.

— Нормально, — проговорил он разбитыми губами. — Ты кто?

— Я лесник здешний. Стоять! — снова прикрикнул Петр, внимательно следя за разбойниками. Те присмирели и переглядывались. — Идти можете? — спросил он у директора. Тот кивнул. — Возьмите у них оружие.

Пильщик подошел к бандитам и поднял ружье. Посмотрел в глаза Штырю и ударил коротко, без замаха, в живот. Главарь скрючился и осел на песок. Остальные попятились от Кабанова.

— Стоять! — вновь предупредил лесник. Кабанов наступил на лежащего уголовника и прижал ствол к его голове:

— Меня зовут Пильщик, запомни, — сказал он. — Здесь я авторитет, а ты — говно!

— Эй, не балуй! — крикнул лесник. Он подошел ближе. — Ты что?

Кабанов посмотрел на него:

— Ты думаешь, они бы меня отпустили?

— Все одно не балуй. Хватит.

— А что с ними делать, в милицию везти? — прорычал Пильщик. — В районе нет никого!

— Это верно, — согласился дядя Петя.

— А тайга все спишет…

— Э, мы пошутили, да! — умоляюще протянул Гомаджобо.

Кабанов нехотя убрал ствол и отошел в сторону за пистолетом. Поднял оружие и увидел, что пуля попала в затвор. Теперь из него вряд ли выстрелишь. Пугать только. Тем не менее, сунул «ТТ» за ремень.

Рядом что-то затрещало. Кабанов оглянулся и среди деревьев увидел черный силуэт дендроида, ползущего прямо на них. Лесник тоже повернулся на звук. Пользуясь моментом, уголовники мигом поднялись и сиганули в лес.

— А ну, стой! — дядя Петя выстрелил в воздух, но беглецы наподдали еще быстрей. — Вот черти, ушли!

Кабанов подбежал к трактору, бросил на пол ружье и вскочил в кресло.

— Ты куда? — крикнул лесник. — Куда едешь? Не догонишь их уже!

— Я этих тварей давить буду! — Кабанов залязгал рычагами, разворачивая машину. — Отойди!

— Не отойду, — дядя Петя встал на середине просеки, преграждая трактору путь. Пильщик раздраженно остановил трактор в метре от человека.

— Чего тебе надо? — закричал он, высовываясь из кабины. — Спас — спасибо, я должник! А сейчас не мешай!

Но лесник не уходил.

— Чего еще?

Дядя Петя, не спеша, повесил карабин на плечо и подошел к дверце трактора.

— Не надо их трогать. Они и тебя не тронут, — сказал он.

— Ну, да? — осклабился Пильщик. Лицо с кровавыми полосами беззвучно затряслось. Он смеялся.

— Ты зря их давишь, — спокойно сказал лесник. — Они — это природа, природу не раздавишь. Не здесь, так в другом месте пройдут.

— Не здесь, так в другом месте давить буду! — прекратив смеяться, зло ответил Пильщик. — Понял? И не ты, и не они меня не остановят!