Дрейфус... Ателье. Свободная зона

 Общее молчание.

Жизель. А это правда, что вы и ваш муж…

Мадам Лоранс. Что мой муж?

Мими. Он разве сейчас не на принудительных работах?

Мадам Лоранс. У него такие же права, как и у всех… точно такие же права…

Жизель собирается что-то сказать, но вовремя передумывает, вздыхает и погружается в работу. Все молчат. Уткнувшись носом в свое изделие, Жизель машинально начинает петь — тихо, для себя. Мими знаками велит остальным прислушаться, затем под сурдинку принимается ей подпевать — гримасничая и кривляясь. Жизель резко обрывает пение. Снова — тишина.

Мими. Ну, дорогуша, ну, Жизуля! Что замолчала?

Жизель. Думаешь, я не понимаю, когда надо мной издеваются?

Мими. Я хотела вторым голосом, чтоб покрасивее.

Жизель. Благодарю.

 Все снова упрашивают ее спеть. Жизель оказывает молчаливое, но упорное сопротивление.

Мими (продолжает). Жизуля, давай мы все отвернемся, чтоб тебя не смущать, даже гладильщик. О’кей? Эй, гладильщик, любовь моя безответная, будь любезен, повернись к нам спиной, не глазей на артистку. И вы, девушки, ну-ка, разворачивайтесь, вот так…

 Все подчиняются. Мими продолжает, поглядывая на Гладильщика.

Ну, видишь, никто на тебя даже не смотрит. И я не буду больше к тебе подстраиваться вторым голосом, раз тебе это не нравится.

 Пауза. Все, кроме Жизель, замерли в своих неестественных позах. Но Жизель, похоже, твердо настроена ни сейчас, ни в ближайшем будущем вообще ничего не петь. Мастерицы хоть и сидят отвернувшись, тем не менее не прекращают работать: на ощупь отыскивают ножницы, катушки с нитками. Гладильщик тоже продолжает утюжить, стоя вполоборота к столу… И вдруг Жизель «стартует»: запевает сентиментальную песенку звонким и даже пронзительным голосом. Мари и Мими сначала изо всех сил стараются удержаться от смеха, но в конце концов тихонько прыскают. Вслед за ними начинают беззвучно смеяться мадам Лоранс и даже Симона. Внезапно, на полуслове, Жизель обрывает пение, молча и яростно орудует иглой.

Почему ты остановилась?

 Жизель не отвечает.

Ну что еще не так?

Жизель. Вы издеваетесь надо мной…

Мими. Ничего подобного, ты нас даже разволновала..

Жизель (тыкая ножницами в сторону Мари). Вот она — она, она, она надо мной издевается…

 Мари заходится от смеха.

Ну, разумеется, где уж мне — не свинг, не стильно…

(Поет агрессивно, в модном ритме буги-вуги.) «В моем квартале есть стиляги, тра-ля-ля-ля, тум-тум трум-бум». Вам это нравится? Красиво, да?

Мари. Разве я что-нибудь сказала?

Жизель. Стоит мне запеть, как она начинает издеваться надо мной. Вот и пой на здоровье свои дурацкие куплеты для психов, вместо того чтобы заставлять петь других. Над другими-то смеяться легко… (Снова, гнусавя, делает карикатуру на песенку про стиляг.)

Мари. Что с ней?

Мими. Жизуля, правда, что с тобой? Ты, случайно, не объелась белены?

Жизель. Вот в этом-то вся беда, вы взяли привычку издеваться надо всем! Гогочете, как звери, сбежавшие из зоопарка, дергаетесь, никого не уважаете, а сами даже работать толком не умеете…

 Мими насвистывает сентиментальную песенку, которую только что исполняла Жизель.

Мари (обращаясь к Жизели). Что ты хочешь этим сказать?

Жизель. А то, что молодежь даже шить не умеет по-настоящему, вот что я хочу сказать. И так говорю далеко не я одна, можешь мне поверить.

Мари (привстав со своего табурета). Прекрати, Жизель. А ты мала, чтоб на меня орать, соплячка…

 Мари вскакивает, роняя при этом свое шитье; хватается за край стола и приподнимает его. Все, что лежит на столе, скользит и скатывается на пол.

Мари (в ярости). Прекрати, говорю тебе!

 Жизель тоже вскакивает. Мими, Симона и мадам Лоранс продолжают шить и одновременно ловят свои катушки. Гладильщик отставил в сторону утюг и, подойдя к женщинам, пробует обратить все в шутку.

Гладильщик. Бейте друг друга, убивайте друг друга, только не причиняйте друг другу зла…

Мари. Да отстаньте вы, вас не звали…

 Гладильщик ретируется. В дверь заглядывают привлеченные шумом мотористы. У Жизель не выдерживают нервы: она швыряет в сторону изделие и выбегает из мастерской, расталкивая столпившихся на пороге мотористов. Мари отпускает край стола, бессильно плюхается на табурет. Мотористы сгорают от любопытства.

Мотористы. Что тут у вас происходит?

Мими (кричит на них). Мотайте, мотайте отсюда! Ничего здесь не происходит. Только мужиков нам тут не хватало. Мы же не суем к вам нос. Нет, ну как вам это нравится…

 Мотористы отступают под натиском Мими. Мари вдруг роняет голову на стол и рыдает. Потом так же внезапно берет себя в руки и принимается за работу.

Вот потеха: одна ревет в клозете, другая ревет здесь. Черт знает что!

 Мадам Лоранс покачивает головой и посвистывает сквозь зубы, выражая тем самым свое осуждение.

Да кончайте вы свистеть, на нервы действует!

 Мадам Лоранс демонстративно продолжает в том же духе. Пауза.

Симона. Бывают дни, когда все идет наперекосяк. Даже нитка и та все время рвется…

 Мими закончила изделие. Порывшись в кошелке, она извлекает оттуда котелок с едой.

Мими (как бы подводя черту). Если вы думаете, что отбили у меня аппетит, то ошибаетесь… Ну-ка, сделай мне погорячей, как ты умеешь…

 Отдает котелок Гладильщику, который ставит его на газовую горелку, предварительно сняв оттуда свой утюг.

Гладильщик. Кто еще желает подогреть?

 Мадам Лоранс достает свой котелок. Мари швыряет шитье, встает и направляется к выходу, что-то бурча себе под нос.

Мари. Пообедаю в городе.

 Выходит. Мими, мадам Лоранс и Симона жестами «комментируют» ее уход.

Мими (в качестве итога). Ну и дела…

Мадам Лоранс (обращаясь к Симоне). А вы опять без горячего?

Симона. Не успела приготовить.

Мадам Лоранс. Скажите, не было настроения…

Мими. Что значит не было настроения? Жрать-то надо, черт возьми. А не то…