Друг мой, враг мой
Шрифт:
"Именно здесь!" – подумал Кирк и полез вверх по стволу. Одна из веток с плодами не выдержала его тяжести, оборвалась и упала на землю. Он перехватил руку и уцепился за толстый, надежный сук, потом поднялся к самой вершине, вынул из кармана сверточек, развернул его и махнул им всему окружающему миру. Пусть это маленькое полимерное полотно висит здесь, не боясь ни солнца, ни дождя, ни снега. Он закрепил концы завязок, выстрелил
Он кожей почувствовал, что настал нужный момент, сосредоточился, выпрямился и пять раз громко назвал четвертое имя Эл. Имя, которое ромуланцы доверяют только самому близкому человеку. Под этим именем их знают Стихии и Правители. Джеймс назвал это имя Воздуху, Земле, Огню, Воде, а потом – Сверхстихии, включающей в себя все. Только она дарила пристанище уставшей душе. Только она приносила вести. Ветер умолк. Все вокруг погрузилось в мертвую тишину. Джеймс стоял, не шелохнувшись.
И тут из-за горы выплыла большая тень. Она кружилась над старой оливой и спускалась все ниже и ниже. Птица с черными перьями – воплощение свободы и мужества. Кондор пролетел прямо над головой Джеймса, закрыв на секунду звезды. Джеймс запрокинул голову и попытался разглядеть глаза птицы. Еще один миг... Кондор качнулся в воздухе, сделал еще один круг и исчез за горой.
"Это существо обитает у меня на родине. Оно огромно и уродливо, но в мире нет ничего, что могло бы сравниться с ним в полете. Это существо называется "Бладвинг", – вспомнились Джеймсу слова Эл.
Джеймс посмотрел вслед кондору смущенно, неуверенно и удивленно.
"Как странно! – подумал он. – Разве такое бывает на свете?" Подул ветерок. Ветви старой оливы зашелестели. Где-то рядом с ним застрекотал кузнечик. Джеймс вздохнул и вытащил коммуникатор:
– "Энтерпрайз"! "Энтерпрайз"! Вызывает капитан Кирк!
– Спок слушает! – Голос помощника капитана нарушил загадочность окружающей
ночи. Джеймс невольно вздохнул:– Пошлите кого-нибудь в транспорторную и верните меня на корабль.
– Да, капитан... – Спок немного помолчал. У Кирка возникло подозрение, что его помощник проверял, не подслушивает ли их кто-то посторонний. – С вами все в порядке? – после короткой паузы спросил он.
– Да, конечно. – Джеймс еще раз посмотрел на ручей, на старую оливу, на пестрый полиэтиленовый флажок, мерцающий в ее ветвях, на черное небо над головой. Ему стало легче. И хотя чувство облегчения пришло поздно, оно все-таки пришло.
– Мистер Спок, – спросил он лирическим голосом, – как вы думаете, есть ли во всей Вселенной такое место, где мы сейчас очень-очень нужны?
– Капитан! – Спок говорил спокойно и размеренно. – Судя по последним сообщениям, которые мы получили от Флота, на планетах, входящих в состав Федерации, два вооруженных восстания, чума, забастовка почтовых работников. Прибавьте к этому различные природные катаклизмы, инфляцию. А еще семнадцать загадочных исчезновений людей и предметов и восемь только что открытых видов разумных существ, причем три из них находятся на довольно-таки высоком уровне развития и собираются вступить в Федерацию. Представители одного из видов разумных существ заявили, что оставят нас в покое только в том случае, если мы согласимся выплачивать им приличную дань, желательно шкурами диких животных. И последнее. На Арктуре из зоопарка сбежал хищник. Из-за отсутствия другой подходящей пищи он стал пожирать домашних кошек. Бедные хозяйки!
– Ну, мистер Спок... – Джеймс не знал, что ответить. – Насколько я понимаю, для того, чтобы все это уладить, потребуется как минимум неделя. Так что мне нужно выбраться отсюда как можно быстрее и приступить к делу.
– Так точно, капитан. Приготовьтесь к энергизации! – весело отрапортовал Спок.
Мир растворился в золотистом сиянии. Джеймс оглянулся и успел увидеть флажок, на котором иероглифами ригганзу было выведено женское имя.
Холодная вода отразила свет звезд и послала его небу. Наверное, от этого отраженного света в мире стало чуть меньше темноты, а может быть, по какой-то другой причине, но вдруг на небе появилась небольшая звездочка. Она поднялась выше, потом еще выше, потом прошла мимо молодой луны и исчезла в безмолвной черноте древней ночи.