Другая любовь. Природа человека и гомосексуальность

Так, Лоран, моряк, встретил своею первую любовь в 14 лет. Это был соседский мальчишка Дру, с которым они вместе были в школе и в бойскаутах.

«Всё началось для нас обоих с мастурбирования глядя в «Плейбой». А это повело к более интимному контакту и к сношениям, но не к поцелуям. Первый секс произошел вроде как случайно, взаимная мастурбация. Я очень хотел, чтобы это произошло, и Дру, кажется, тоже. Почти немедленно мы имели анальное сношение. Это и господствовало в отношениях, обоюдно.

Я пытался целовать его, но он не позволял. Его подход был: нет, нет, мы же не хотим это делать. Это сделало бы нас гомиками. Думаю, он действительно чувствовал так. И он никогда не позволял этот вид близости, хотя у нас же были очень тесные отношения».

Эти отношения кончились, когда Дру перешел на девочек, а Лоран остался искать мужчин (Silverstein 1981: 94).

Да, бывает и так. Чего только не бывает… Но ведь хорошо бы все исследовать, проанализировать, прийти не просто к констатации, а к выводам. Впрочем, эта тема, конечно, для другой книги, а не для «Другой любви» Л.Клейна.

Глава IV. Корни гомосексуальности: чужая вина

1. Совращение

Третья разновидность психологических объяснений — гипотеза совращения. Ее идея выражена в обычном рассказе о пожилом или не очень пожилом педерасте, который хитростью завлекает и соблазняет невинного юношу или подростка или даже мальчика, и тот, потрясенный открытием, после этого обращается в «голубой секс». Или так: спокойно живущий молодой человек, случайно начитавшись гомоэротической литературы или увидев «голубую» порнографию, вдруг сбивается с пути истинного…

В книге «Половой инстинкт» Р. Фетчер (1930: 53) особенно связывает эту опасность с периодом юношеской недифференцированности половой ориентации.

«У юношей телесное превосходство является решающим моментом, отсюда любовь у спортивным подвигам всех родов. Необходимым следствием этого бывает известное пренебрежение к женскому полу за его физическую слабость (конечно, у юношеской недифференцированности основа гораздо шире. — Л. К.). В этом периоде недифференцированных половых устремлений юноши суть желанные объекты для многих гомосексуалистов».

Типичный пример совращения описан в мемуарах Дмитрия Лычева. Будучи солдатом и неустанным охотником за новыми любовниками, он попал однажды в офицерскую квартиру. Познакомился с семейством.

«Тут явился младшенький. С мячом подмышкой. «Кирюха», — представила сына мать… Прелестное блондинистое создание сидело прямо напротив меня, поглощая салат…. Нежная кожа и беленький пушок на руках… Розовые губки в обрамлении светлых волосиков, никогда не знавших бритвы… Чуть приподнятый носик… Ясные голубые глаза… Впившись голодным страстным взглядом в небесные очи, я делился футбольным опытом.»

Потом уединились в комнату Кирилла для игры в шахматы, а семейство уехало в гости. Кирилл показал семейный альбом. Солдата осенило:

«— Слушай, Кирюх, а у тебя других фоток нет?

— Каких?

— Ну-у, с телками?

— А-а, есть несколько журнальчиков, хочешь посмотреть?»

Один из них достал из тумбочки рядом с кроватью. «Значит, пользуется, раз так близко лежит. Значит, дрочит». Листая журналы, солдат спрашивает:

— Слушай, а ты часто дрочишь?

— Ну… Иногда…

— Во, у меня стояк, ужас как хочется спустить… Давай подрочим вместе?..

Я понял, что если не подам пример, ничего не будет. Одним махом расстегнув ширинку, достал якобы на баб воспрявший стояк. Кирилл смущенно смотрел, как он бешено носится в моей руке. Бугорок на его «трениках» увеличился…» Солдат пригласил его присоединиться. «Кирилл запустил руку в штаны, но хозяйство свое обнародовать не спешил. После вторичного приглашения «Кирилл сделал над собой усилие и приспустил штаны. Невероятно! В самых своих смелых фантазиях я бы не смог представить, как распространилась акселерация. Этот толстый валик при счастливом стечении обстоятельств <…> разорвал бы меня на британский флаг. Головка открывалась не полностью. Она то закрывалась, то вновь показывалась из-за крайней плоти, весело подмигивая глазком. Кирилл, закрыв глаза, работал двумя пальцами, гоняя кожицу.

— Странно ты как-то дрочишь… Я так и не умею… Покажи, как это — двумя пальцами…

Кирилл сомкнул вокруг моей головки два пальца и сделал несколько развратно-поступательных движений:

— Видишь, совсем просто…

— А ты попробуй взять в кулак…

Я схватил его акселерат в руку. Ладонь обожгло юношеским огнем. Акселерат то и дело пытался вырваться из моей руки, но я держал его все увереннее. Кирилл вновь закрыл глаза, продолжая онанировать меня двумя пальцами. Потом подключил третий. Так было лучше <…>

— Слышь, Кирюх, а ты в рот не пробовал? Давай, ляжем валетом… Ты у меня, я у тебя… Не дав времени на раздумье, я положил парня на кровать и развернулся.

— Ну, че, согласен?

Кирилл открыл глаза, вернувшись от медитации с бабами в суровую действительность. Мой елдак терся у него под самым носом. Открыв рот и опять закрыв глаза, он позволил мне войти в себя. Одновременно я присосался к его акселерату. Кирилл лишь сомкнул губы, сосать он не умел.

Я двигал бедрами и головой, стараясь поймать нужный темп. Кирилл вдруг замычал, не в силах освободиться от чужеродного тела в устах. Я воспринял это как приглашение к приему пищи и не ошибся. Юношеские соки заполнили мой рот, не оставив свободного места. И тут же, подстегнутый порцией свежих сливок, я вогнал поглубже и разрядился. Кирюха вырывался, но обе мои руки продолжали крепко держать его голову. Сперма потекла по подбородку, перепачкала юный пушок над верхней губой, и он, сделав над собой усилие, сглотнул. И только после этого получил свободу. Вытерся рукой». Солдат сделал вид, что это он впервые:

«— Фу, классно, я не думал, что с парнем будет так клево! Как тебе, Кирюх?

— Да ну! Как вафлеры…

— Да брось ты… Главное, чтобы нравилось…

— Не, с бабой лучше…

— А кто спорит? Но раз баб нет…

— Ну да, раз баб нет…».

После умывания продолжили игру в шахматы (Лычев 1998: 239–243).

Из этого и других подобных примеров (у Лычева их очень много, хотя с подростками только два) видно, что и не ориентированные на собственный пол юноши могут поддаваться гомосексуальному совращению под воздействием разных причин. Из них наиболее действенными оказываются следующие:

1. тяга к простой физической усладе, более сильной, чем мастурбация, при убеждении, что, как и мастурбация, это всего лишь замена недоступного в данное время соития с женщиной — «ну да, раз баб нет»;

2. авантюрное желание испробовать запретное в надежде, что это только один раз: «один раз — не пидораз» (Лычев в своих мемуарах несколько раз ссылается на эту поговорку);

3. стремление угодить старшему знакомому, привлекательному и вызывающему приязнь и восхищение завидными качествами (в данном случае — футбольным опытом).