Другая принцесса Лея
Шрифт:
— Джинн Эрсо, — зачитывала я список, — Кассиан…
Не зная никого из списка, читала, однако, верно имена и фамилии, нигде не ошибившись в ударениях. Всплывали образы отдельных людей. Память Леи возвращалась частями: имена, лица, места. Но в целом, я жила с чистого листа, таясь и не решаясь никому об этом рассказать.
— Вице король Альдераана и сенатор — Бейл Органа…
Я подняла взгляд на Мон. Не зная этого человека, у меня неожиданно ком встал поперек горла и на глаза навернулись слезы. Это странное для себя состояние я не смогла быстро оценить. Женщина забрала список, начертанный на гибком прозрачном
«Да. И принцессы тоже плачут», — выпрямила я осанку, скинув косу за плечо, и стёрла тыльной частью ладони слезинку с щеки.
***
Эвакуация шла полным ходом. Оставаться на Явине 4 было больше нельзя. Церемонию награждения мы проводили «на чемоданах», уже собранные, готовые стартовать в глубокий космос.
Нехитрый скарб Леи уместился в один вакуумный ящик и был загружен на корабль «Дом-1». Мой новый дом был размером, как то циклопическое строение в лесном массиве планеты. Всё это время он плыл по орбите на обратной стороне Явина 4, как и большинство флота, который стартовал, едва забрезжил свет.
Восход разливался в моей каюте, окрашивая белые стены в приятный розовый цвет. Я сидела на кровати и смотрела сквозь иллюминатор на отдаляющуюся планету. Через минуту корабль перешел на сверхсветовую скорость. Звёзды растянулись в голубые кривые линии. Непроницаемые шторки автоматически опустились на окна. В каюте разлилось мягкое освещение.
Я маялась, пытаясь уснуть. Но спать совсем не хотелось. Тем более новый мир сейчас лежал передо мной и последние события всё больше складывались в картинку, а новые воспоминания будоражили сознание. Хотелось завести дневник, но в условиях нового времени я не видела здесь бумаги. Книг не было, техника была на грани фантастики. Возможно, в каюте было много ниш, открывающихся голосовыми командами, но я этого не знала. Кто бы знал, каких трудов мне стоило найти тот освежитель в комнате на базе.
Я решила выйти из каюты. Прогуляться и познакомиться со своим новым жилищем и её обитателями. Но по правде, я хотела найти Люка. Он был здесь же, на этом корабле. Когда мы загружались, я слышала его имя в списке «Дома-1». Он герой, а значит, теперь был на особом счету. Только корабль был огромен и кают много. Какая из них его?
«А если призвать Силу?», — встрепенулось всё внутри.
«Что? Силу? Ты, правда, в это веришь?», — ответила я себе же противоречием.
«Ну, можно попробовать», — ответила я себе же, остановилась, огляделась по сторонам. Широкий коридор разветвлялся на два.
— Вправо пойдёшь, коня потеряешь. Влево пойдёшь…, — моя идиллия была разрушена вульгарным обращением, от которого я едва не подскочила на месте как заяц на охоте.
— Меня найдёшь.
Хан вырисовался так внезапно позади меня, явно намереваясь мне что-то сказать.
Я обернулась и, не раздумывая, шагнула в первый попавшийся коридор и заспешила так, что едва не взмокла, отрываясь от преследования настырного парня. Он отстал, его отвлекли. Я же, едва переводя дух, рассматривала дверки кают, пока одна не поехала в сторону и в проеме показалась знакомая русая голова.
— Люк! — обрадовано
заспешила я к нему, вталкивая парня внутрь, и закрыла за собой дверь, браслетом по магнитному замку, ставя блок.— Принцесса Лея? — испуганно прошептал блондин. Я залепила ему рукой рот и показала знак молчать.
В его дверь постучались.
— Люк, ты дома?
Это был Хан. Он постучался еще раз, потоптался и пошел прочь. Я только тогда отняла ладонь от лица блондина.
— Не хочу его видеть, — кивнула я на дверь и добавила: — Я искала тебя.
— Почему? — осторожно спросил Люк.
Я не знала, к чему был задан вопрос конкретно и, пожав плечами, прошла к его кровати, сев на её застеленный край, подогнув под себя ногу.
— Просто. Поговорить.
— О чём? — задал он вопрос, стараясь меня не обидеть.
— О чем угодно. Я не могу заснуть. Предыдущий день вымотал, — взглянула я на него, но потом поспешно добавила: — Но тебе, конечно, было вдвойне сложнее. Ты смог взорвать Звезду смерти. Ты спас наши жизни.
— Если бы Хан не помог, то я был бы сейчас мертв…, — Люк сел на ту же кровать, точно так же подогнув под себя ногу.
— Он меня не волнует, — нахмурилась я. — Он слишком грубый. И вообще разговор не о нем. А о тебе.
Я замолчала, разглаживая пальцами складки покрывала. А потом подняла на него взгляд.
— Расскажи о себе. Ты герой. Спас меня и всех нас. А я тебя совсем не знаю.
Люк молчал. Он гадал, что сказать. Смущенный и робкий. Но потом вздохнул.
— Что сказать? Я был фермером, рос на Татуине. Родителей у меня нет.
— Они погибли? — участливо взглянула я в его синеву глаз. Он неопределенно пожал плечами, кивнул.
— Про маму я не знаю. Бен рассказал только про отца, что он был пилотом в войну клонов и рыцарем-джедаем.
— Твой папа был джедаем? — удивленно воззрилась я на него.
— Да, — кивнул он.
— И что с ним стало?
— Его предал и убил Вейдер.
Я протянула руку, чтобы выразить своё сожаление парню. У него был уставший вид, но воспоминания делали его взгляд жестким. Он пожал мою руку. У него была сухая и мозолистая ладонь.
— Как звали твоего отца?
— Энакин Скайуокер.
— Энакин Скайуокер?! — тут же оживилась я, соскакивая с места, хватая Люка за руку, потянув его за собой к выходу, — Его Мон знала. Идем.
— Кто? — Люк оживился тоже.
— Сенатор Мон Мотма. Она знала твоего отца. Идём!
Я схватила его за руку и наугад, едва не плутая по коридорам, вышла к командному центру, почему-то зная точно, что застану её там. Мы ворвались как тайфун, обращая на себя взоры присутствующих.
— Он сын Энакина Скайуокера! — оповестила я громко, чтобы слышали все, а подвела Люка к женщине. — Генерала Скайуокера, рыцаря-джедая.
— Это так, молодой человек? — обратился к парню один из мужчин. Я уже знала, что его зовут генерал Крикс Мадин. Люк смутился.
— Да.
— Он сын джедая. Ему Бен сказал. Бен Кеноби, — не унималась я, ведь это была новость века. Такое надо было всем рассказать. — Мон. Теперь мы знаем, что стало с тем героем войны. Его убил Вейдер. Люк, подтверди.
— Да. Вейдер убил моего отца.
Люк смотрел на меня. Я не унималась расписывать достоинства блондина. Тем более, когда в зал вплыл Хан. Захотелось больнее ударить по его самолюбию.