Другие люди

— Я не случай изнасилования, — ответила я. — Я — женщина, пришедшая сообщить о совершенном преступлении.

Детектив заерзал на стуле. Чувствовалось, что ему недостает уверенности в общении с незнакомыми женщинами.

— Пожалуйста, продиктуйте по буквам его имя и фамилию.

Я продиктовала: Г-А-Р-Р-И К-О-З-Л-А-К.

— Он живет надо мной. Кажется, ему принадлежит бензоколонка «Эссо», которая расположена неподалеку от моего дома. Во всяком случае, он там командует.

— Он вломился в вашу квартиру?

Может, мне следует говорить с ними в присутствии адвоката,подумала я. Но меня ни в чем не обвиняют, не так ли? Я пришла с жалобой, почему у меня такое чувство, будто меня загнали в ловушку?

Детектив ждал ответа.

— Я его впустила.

Вновь детектив глянул на даму. Все ясно,читалось в его взгляде.

— Он пришел занять чашку сахара.

Детектив было заулыбался, но тут же вновь стал серьезным.

— Соседи по дому часто заходят к вам, чтобы что-нибудь занять?

Мои ответы он уже не записывал.

— Такое случилось впервые.

— Вам не показалось странным, что мужчина пришел за чашкой сахара?

— Нет. Он сказал, его жена что-то готовит и вдруг обнаружилось, что кончился сахар.

— Понятно. Расскажите мне, что произошло. Придерживайтесь фактов. Что вы видели. Что вы говорили, что говорил он, что делал каждый из вас. Предположений не надо.

Я рассказала, опустив мелкие детали.

— Вы съездили в больницу?

— Да.

— Что они сделали?

— Могу я поговорить об этом с женщиной?

— Вы говорите с нами обоими.

— Но я могу поговорить с ней об этом наедине?

Веснушчатый детектив поднялся, вышел в коридор, закрыл за собой дверь. Дама села на его место напротив меня. Взяла шариковую ручку, которой он писал.

— Они искали лобковые волосы.

— Взяли образец спермы?

— Нет. Я проспринцевалась. Сначала приняла ванну, потом четырежды проспринцевалась.

— Никогда этого не делайте!

— Я же не знала. Такого со мной не случалось. Никто меня не предупреждал.

— Давайте позовем его. Он заполняет все эти бланки куда лучше меня. Он все равно увидит, что я записала. Согласны?

Я кивнула.

— Отлично, — детектив занял свое место, посмотрел на написанные дамой строчки. — Вы можете опознать предполагаемого преступника?

— Я неоднократно видела его. На лестнице. На бензоколонке.

— У вас дружественные отношения?

— С ним? Нет, мы впервые заговорили, когда он пришел за сахаром.

— Можете вы назвать какую-нибудь особую примету, которую обычно не увидишь?

— У него есть татуировка.

— Какая татуировка?

— Слово «Мэри». На плече.

— Ее может увидеть кто угодно.

— Он идет на работу и возвращается домой в комбинезоне.

— Вы могли увидеть его летом в майке.

— Летом я еще не жила в этом доме.

— Что-нибудь еще?

Я подумала о его необычно загнутом члене, о чем он сам мне сказал.

— Нет.

— Если бы вам показали фотографии шестерых мужчин, только торс, от пояса до шеи, смогли бы вы опознать его?

— Не знаю.

— Вы видели его голым, не так ли?

— Я на него не смотрела. Я перепугалась.

— Конечно, конечно. Мне просто хочется знать, найдется ли какая зацепка для О-пи. [8]

8

О. П. — окружной прокурор (сокр.).

— А пока не нашлось?

— Откровенно говоря, нет.

— Но вы обязаны что-то сделать!

— Спокойнее, мисс. Мы можем навестить мистера Козлака. Послушать, что он нам скажет. Он, разумеется, будет все отрицать. Почему бы и нет?

— Он будет знать, что я заявила в полицию. Он меня убьет, если вы не предпримите никаких мер.

— А что, по вашему, мы должны предпринять?

— Полагаю, вы можете его арестовать.

— Мне представляется, что для этого у нас недостаточно улик.

— Так что же мне делать?

— Вы уже все сделали, мисс. Обратились в полицию. Если это повторится… я смотрю на ваши показания… не принимайте ванну и не спринцуйтесь. Сразу поезжайте в больницу.

— Это единственная улика, которая здесь признается?

— Поцарапайте его, чтобы под ногтями остались частицы его кожи.

— Силы ему не занимать, он может…

— Разумеется, не делайте ничего такого, что может поставить под угрозу вашу жизнь.

— Вы хотите сказать, не мешайте ему.

Детектив промолчал.

— Я знаю, к чему вы клоните. Если я не сопротивляюсь, значит, это не изнасилование, так? Так можете вы что-нибудь сделать?!

Дама встала и положила руку мне на плечо. Тяжелую руку. Не сестры, но сотрудницы полиции.

Билла я нашла в дежурной части. Он пролистывал затертый до дыр журнал.

— Закончила? — спросил он.

— Пойдем отсюда.

Я села в машину Билла, меня била дрожь.

— Тебе холодно? — спросил Билл.

— Нет.

— Ты похожа на машину, которая сейчас развалится, — похоже, он пытался шутить.

Я не отреагировала. Несколько минут мы молчали. Первой заговорила я. Шепотом. Биллу пришлось напрягать слух, чтобы разобрать мои слова.

— Кошмар какой-то. Идешь в одно место, в другое, пытаешься что-то растолковать, а тебя просто не хотят слышать. Неужели надо орать благим матом, чтобы тебе поверили?

— Что прикажешь делать?

— Речь не о тебе. Я про полицию, врачей, прокурора.