Другой Париж: изнанка города

– Как же вы собираете людей на такие митинги? – удивился я. – Наверняка же в городах повышенные меры безопасности предпринимаются. Вон сегодня полиции сколько было!

– У нас хорошая информационная сеть, – не без гордости сообщил Артур. – Мы связываемся через Интернет, оповещаем наших сторонников о предстоящих акциях через сайты наших организаций. Иногда люди съезжаются в города заранее, как туристы, добираются на перекладных. Недавно в Давосе было и вовсе прикольно. Участники предстоящих акций заранее поселились на близлежащих курортах, а когда пришло время собираться на митинг, добрались до него на лыжах. Это было полной неожиданностью для сил правопорядка!

– Какая находчивость! А на какие же средства существуют ваши организации? Что-то мне с трудом верится, что в наше время за свои кровные люди будут колесить из города в город, по разным странам, руководствуясь пусть даже самыми справедливыми идеологическими соображениями. К тому же акции, подобные сегодняшней, как я понимаю, довольно затратны.

– Так изначально сложилось, что наши организации финансируются частными структурами, фондами и лицами. Это дает возможность проводить не только отдельные акции, но и форумы. Они проходят в мировых столицах – Париже, Лондоне… К нам присоединяются и многие известные общественные и культурные деятели – Оливер Стоун, Хосе Самаранга, Габриэль Гарсиа Маркес.

– А правда, что антиглобалисты участвовали в последних волнениях в Париже, когда бунтовщики сожгли десятки машин и много людей пострадали?

– Не знаю… – Артур поежился. – Люди из нашей организации в этом участия точно не принимали. За всех говорить не хочу. Думаю все же, что это дело рук арабов, а антиглобалисты тут ни при чем. Их просто до кучи приплели, как левых и радикальных, – короче всех, кто под руку попался. Да и провокации тоже были. Жаль, что наше движение слишком часто пытаются использовать в политических интересах.

* * *

В поисках настоящих клошаров, да и, честно говоря, из простого любопытства в один из дней я решил прогуляться по злачным кварталам Парижа, в районе бульвара Клиши и площади Пигаль. По сути, среди туристов они популярны нисколько не меньше, чем знаменитая Эйфелева башня или Лувр. Раскрученная во всех путеводителях мира пляс Пигаль стоит на первых местах в большинстве списков достопримечательностей, которые хотят увидеть туристы, открывающие для себя Париж. Слишком много легенд, слухов и домыслов наверчено вокруг этого парижского квартала. И они вовсе не связаны с тем, что в разные времена тут проживали Виктор Гюго, Жорж Санд или Пьер Боннар.

Слава района имеет ярко выраженный пикантный сексуальный оттенок, несмотря на то что когда-то тут были обычные каменоломни и рабочие кварталы. В районе метро «Бланш» находится кабаре «Мулен Руж» – магнит туристического притяжения. В любое время года тут многолюдно, разноязычная толпа жадно смакует парижские соленые диковинки. «Мулен Руж» – одно из старейших кабаре Парижа, основано аж в 1889 году. С тех пор ночная жизнь тут практически не заканчивалась.

Однако искателей реальных сексуальных приключений на пляс Пигаль поджидает разочарование: в дневное время проституток («пигалиц») на улицах нет даже в этом районе, да и в ночное их явно не густо – как я уже выяснил, доступных женщин в Париже ищут и успешно находят совсем в других местах. В районе пляс Пигаль за приставание к прохожим можно схлопотать большие штрафы, да и собственно проституцией тут с некоторых пор заниматься запрещено. Оставшихся в этом районе жриц любви называют просто «шагающие женщины» – они одеты предельно целомудренно и строго: запахнутые пальто, очки а-ля библиотекарша. Они чинно прохаживаются по улицам в надежде на то, что опытный клиент сам раскроет их инкогнито и они для начала под ручку пройдутся в один из местных ХХХ-кинотеатров.

Зато повсюду много навязчивых зазывал, которые буквально заглядывают в глаза и хватают за руки, пытаясь завлечь туристов в секс-театр или порнокинотеатр. Прохожие вяло сопротивляются: большинство из них как раз за этим сюда и приехали.

На каждом шагу – дешевые фастфуды и арабские закусочные с шаурмой, а вовсе не изысканные рестораны с высокой кухней. Еще одна своеобразная достопримечательность этих мест – огромный выбор «паленых» изделий под брендами известных фирм. Чего только нет на лотках, за которыми стоят и скалятся во весь белозубый рот выходцы из Африки! Часы «Картье», платки и сумки «Шанель», авторучки «Монблан», солнечные очки «Ферре»… Разброс цен – от десяти до ста евро до начала торга. Качество вещей настолько убого, что их в руки взять порой страшно. Тем не менее вокруг лотков всегда многолюдно. Проходя мимо одного из них, я услышал такой диалог:

– Леша! Да ты что! Все же поддельное. Ты со своими деньгами можешь себе позволить купить нормальные брендовые вещи на Елисейских Полях!

– Блин, Сережа! На Елисейских Полях я куплю реальную «Шанель» для жены, она в этом дерьме хорошо разбирается. А Оле, Свете и Вальке вполне пойдут платки от ниггеров. Все равно они ни хрена в них не понимают, главное – чтобы стразов побольше было и сверкало издалека! Счастливы будут не то слово! А всех расходов по кругу – пятьдесят евро!

Еще туристы охотно фотографируются на память на фоне раскинутых крыльев красной мельницы, а вечером с радостью ломятся на представления, не задумываясь о том, что большинство танцовщиц (впрочем, как и блуждающих кругами проституток) – девушки из Восточной Европы.

Парижане и гости столицы давно перестали обращать на меня внимание: я стал похож на одного из нелегальных иммигрантов или типичных бродяг, коих в Париже сотни. Я вдруг поймал себя на мысли, что в последние дни окончательно перестал выделяться из толпы парижских нищих, и в этом был свой кайф. Как будто я полностью слился с духом этого странного города. Возможно, теперь стоит ждать от него наконец откровений?

– Эй, парень! – вдруг окликнула меня ярко накрашенная мамзель с прической типа «бабетта», в пышной юбке. У нее был сильный славянский акцент. – Подзаработать хочешь?

– Конечно! – я с готовностью откликнулся. – А что надо делать?

– Витрины протереть! У нас уборщик сегодня не явился, а клиенты идут и идут!

– Ладно, попробую!

Хозяйка местечка, облегченно вздохнув, качнула «бабеттой» и вынесла мне специальную швабру и ведро с водой. Я поднял глаза на витрину. Там красовалась еще не подсвеченная неоном надпись «Сексодром». Замечательно! Я оценил, ухмыльнулся и принялся за работу.

Пока я отмывал затемненные витрины, в «Сексодром», с трудом придерживая тяжелую дверь, заходили люди. Я заметил нескольких вошедших одиноких мужчин, две-три развеселые парочки и нескольких мужчин по двое. Кто-то выходил довольно быстро, некоторые задерживались на полчаса и дольше. Наблюдая за окружающим, я старательно скреб витрину по третьему разу. Интересно, что располагается внутри «Сексодрома»?

Вряд ли мне представится шанс узнать об этом, хотя заглянуть было бы здорово.

В этот момент из-за двери показалась хозяйка заведения. Она пристрастно осмотрела мою работу.

– Ну что, ты закончил?

– Да, почти.

– Хорошо помыл, молодец! – оценила она. – Бери деньги!

Она сунула мне в руку несколько бумажек мелкого достоинства и собралась было уходить.

– Слушай, работник! – вдруг передумала она, обернувшись, и пристально взглянула на меня. – А ты откуда будешь родом?

– Из России.

– Отлично! – сказала хозяйка и расцвела. – Я сама из Сербии, во время войны сюда с родственниками переехала, и вот повезло, раскрутилась. Ты сможешь побыть у меня консультантом сегодня вечером? Кошмарный день. Два продавца отпросились. В магазине нет никого, кто говорит по-русски, а это катастрофа для бизнеса. Наверно, полнолуние, у всех крыша едет.

– Консультантом по какому вопросу? – насторожился я.

– Да ничего сложного. Надо просто в секс-шопе у прилавков постоять. А то покупатели такие пошли, не знают, чего хотят. Предлагать им надо изделия, показывать.