Другой сценарий

Но препод, парень со смутно знакомым лицом, не унывал. Сказал что он введет нас в курс, и нам будет интереснее. А потом он представился — Кох, Альфред Рейнгольдович. И я окуел.

Глава 34 Отступление про Коха, приватизацию, патриотов и либералов

Осознав, кто у меня ведет практику по ЭК, я слегка растерялся. Мне казалось, что черта с рогами и хвостом увидеть легче, чем кого-то из этих, овеянных легендами, ребят.

Но дело в том, что черта не существует, а эти парни — есть. Впрочем, обсуждать приватизацию и принято с каких угодно позиций, кроме фактов. Так что черт — это еще фигня. Их называли и хуже. Причем, глядя на него, и сейчас и потом, ничто не предвещало как говорится.

Из семьи поволжских немцев, сосланных в Казахстан, где он и родился. Потом жил в Тольятти, откуда и приехал в Питер, учится в финэке. Закончил в прошлом году, поступил в аспирантуру. Защитившись, будет жить в Сестрорецке. На демократической волне изберется в мэры Сестрорецка. С программой развития «Город у Дороги». Имея в виду, развитие обслуживания туристического и транспортного потока по Приморскому шоссе. Из мэров будет призван Собчаком в комитет городского имущества. Делать приватизацию.

С государственным и городским имуществом, в девяностом году, было неважно. Оно банально растаскивалось по карманам и нычкам. Способов было много, и все — несколько незаконные. Была аренда с выкупом, когда одно предприятие ликвидировалось, а на его базе создавался кооператив. Была чудесная схема, когда собирались директор завода, его племянник, и жена. Открывалось новое предприятие. Жена и племянник вносили в уставной фонд интеллектуальную собственность и пару стульев, а директор — завод. И уверенно шли в будущее.

Это совершенно не шло на пользу ни государству, ни населению, ни экономике. Собчак, как бы к нему ни относиться, это понимал, и запустил приватизацию. С едиными правилами, и условиями для всех. Поработав замом Чубайса, Кох, после отъезда того в Москву, возглавил КУГИ. И весьма неплохо работал. Судя хотя бы по тому, что брутал Невзоров истерил каждый день в эфире.

А как иначе? Если, к примеру, официально, через прессу, объявляется о приватизации универмага в «Озерках». Огромное здание, куча отделов. Проводится аукцион там-то и там-то. На таких вот условиях. Начальная цена — двести тысяч рублей. Приходите.

Никто не пришел. Все думали, что там уже все со всеми договорились и это пустая формальность. А победит тот, кто надо. А никто ни с кем не договаривался. И купила, в оконцовке, универмаг — главный товаровед, случайно, уже под конец аукциона, понявшая, что все по-честному. Она через несколько лет перепродала это здание за десять миллионов долларов. Новый владелец, уже в нулевых — за семнадцать. Но не важно. Важно, что потом дураков уже не было. И городское имущество приватизировалось за серьезные деньги на настоящих аукционах.

Единые для всех условия, позволяющие реально конкурировать с кем угодно, дико бесили, к примеру, Тамбовских бандитов, которым Невзоров служил всеми своими отверстиями.

В общем, Коха выгнали. Чубайс взял его в Москву своим заместителем. Там все шло со скандалами. Суть этих скандалов можно объяснить просто. Желающие приватизировать госсобственность, хотели её получить задаром. А мерзавец, Кох — упирался, и требовал выплатить государству за нее деньги.

Наиболее доступно и просто это видно на примере конфликта между Святославом Федоровым и Кохом.

Святослав Федоров — выдающийся, без всяких шуток, человек. Крупнейший ученый с мировым именем, академик, да и просто хороший мужик. И это без всякой иронии.

Приехал в ГКИ и заявил, что коллектив готов приватизировать свой институт МНТК «Микрохирургия глаза». Где здесь подписать?

А ему вежливо, с документами в руках говорят. Святослав Николаевич! С восемьдесят шестого года государство вложило в ваш институт двести миллионов американских долларов. Закуплено оборудование, недвижимость за рубежом, корабль. Теперь государство в дефолте. И для его содержания, для выплат по пенсиям и пособиям, требуются средства. И государство продает контрольный пакет акций. За десять миллионов долларов (цифры немного другие, но порядок — тот, авт.). Доходы вашего предприятия позволяют достаточно быстро рассчитаться. Вы согласны?

Федоров разворачивается и уезжает. Чтобы объявится на телевидении. Там, с экрана, он рассказывает, что трудовой коллектив желает получить МНТК в собственность. Еще стране рассказывается, что эти сопляки и мерзавцы из ГКИ требуют с трудового коллектива выплатить сумасшедшие деньги! У меня работает одинокая уборщица, многодетная мать. Откуда у нее деньги? (упоминание одинокой, несчастной сотрудницы, это обязательное условие такого рода выступлений, авт.). Потом Федоров едет в Госдуму, где выступает с аналогичным заявлением. Только добавляет, что знаем мы, куда пойдут эти деньги, по карманам Чубайсов и Кохов с Гайдарами. Хотя все знают, что поступающие за приватизацию средства, ни Гайдар, ни Чубайс не могут спереть даже теоретически. В общем, поднимается волна, в надежде, что государство утрется, и отдаст собственность задаром. Не утерлось. И Федоров, проклиная всюду, где можно Гайдара, Чубайса, Ельцина и рынок, все выплатил.

Стоит только добавить, что в двухтысячном году академик Федоров разбился в авиакатастрофе. Его вертолет упал на окраине Москвы. Вертолет принадлежал Федорову. Стоил — один миллион долларов. На Тушинском аэродроме стояло еще пять таких же вертолетов. Тоже принадлежащих Федорову. Да и вообще, после его смерти выяснилось, что МНТК «Хирургия глаза» полностью принадлежит Федорову. Ни трудового коллектива, ни одинокой уборщицы. Только академик Федоров. Там еще, на честно заработанные, он купил пару деревень под Москвой. А Кох с Чубайсом, что требовали денег за пакет акций, и каких денег! — как есть негодяи, с их приватизацией, государством и требованиями…

Так оно и шло. Приватизация жилья. Залоговые аукционы. Выборы президента, со смешной историей про коробку из-под ксерокса. Но там Кох был членом команды.

А сам он, снова, обратил на себя мое внимание при аукционе по «Связьинвесту». Тоже знаковая история. Я считаю, что именно она — одна из причин дефолта девяносто восьмого года.

В списках на приватизацию было около четырехсот тысяч предприятий. «Связьинвест» в планах был. Но все время откладывался. Дело в том, что исторически сложилось так, что в вопросах связи, в нашей стране, были сильно завязаны спецслужбы. И они все не могли согласовать условия и принципы. Так и тянулось. Откладывали и откладывали. Пока в ГКИ не приехал олигарх Гусинский. Он инициировал совещание, по этому вопросу. Ему объяснили, что да, будет приватизироваться. Но ФСБ и ФАПСИ все не чешутся. И тогда Гусинский сказал:

— Если я это все подготовлю к приватизации, я смогу участвовать в аукционе?

Про приватизацию есть много баек. Так что мало кто обращал внимание, что предприятия старались передавать по профилю. Тоесть нефтянку — нефтяникам. Металургию — металлургам и тд.

Банкир и телевизионщик Гусинский в эту схему не вписывался. Но ему сказали, что если ты протащишь решение через спецслужбы, то да — имеешь полное право. И, о чудо, решение о приватизации «Связьинвеста» было согласовано во всех ведомствах в рекордные сроки. Негодяй Кох, еще до принятия решения об аукционе, публично, через прессу заявил, что победит тот, кто заплатит государству наибольшую сумму.