Друид

Щеки Бишкека коснулся горячий, влажный и удивительно красивый язычок. Открыв глаза, он увидел возле себя двух котят, которые уже сейчас признали в нём родственника и старались ободрить и поддержать, разделить его боль. Но боли не было, было только счастье. Только теперь он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Жить ради кого-то, узнать что дома тебя ждут не скандалы и не пьяные разборки или вечные упреки, узнать, что дома действительно тот, кто любит тебя.

Эти малыши были удивительными, Если другим оборотням требовалось некоторое время, чтобы перекинуться в животную ипостась, то малыши, делали это практически мгновенно Вот сейчас, это два ползающих по кровати грудничка, которые тянутся к сиське, а через мгновение - это уже два игривых котенка белоснежного цвета, которые своими острыми зубками и коготками старательно и упорно терзают клубок ниток.

Как так вышло, что эти два малыша оказались на беличьем тракте одни? Кто принес их туда, и зачем? Может быть, это была вдова, которая не смогла бы в одиночку взрастить двух малышей и оставила их на самом популярном маршруте. Может быть вор, который смог умыкнуть из выезжающих саней маленькую котомку, в которой оказались два малыша, а не серебро или драгоценные камни. И таких «может быть», можно было придумать очень много, но ему не хотелось. Теперь это его дети, и он за них в ответе. А остальное, мы будем решать по ходу.

Умывшись и потрепав за ухом у Плинтуса, Дима, вместе с Ольхой, отправился на ярмарку. Там можно было и славно перекусить местными деликатесами, которые продавались на каждом углу. Сладкие сахарные леденцы, в виде всевозможных животных на деревянных палочках, блины с начинками всех видов и вкусов, жареное мясо на деревянных шпажках, пастила и сдобные баранки, а также, травяной чай.

Малыши терзали сиську Ольхи нечаянно ставшей мамашей, а Бишкек уминал блины со сметаной, потирая недавно переставший кровоточить нос. Возле их, словно из воздуха, появился человек, вот только он выглядел не как нормальный человек, но и не как оборотень. Хотя за последнее, Бишкек вряд ли мог бы ручаться.

Это был человек-кот, с раскраской тигра, только вместо оранжевого цвета шкуры, у него был белый, с отливом, мех. А ещё, четыре лапы, их вряд ли можно было назвать руками, что-то среднее между кошачьими лапами, и кистью человека. Он двигался в сторону Ольхи, державший перед грудью двух малышей, перекинутых в кошачью ипостась.

Тело сработало само, и через секунду, он уже стоял на пути ракшаса. Кошак, понял всё правильно, и не стал делать резких движений, чтобы не провоцировать оборотня, с ещё не засохшей под носом кровью, признаком недавнего насилия.

– Вы ведь не родные этим малышам?
– сказал кошачий, изобразив какое-то подобие улыбки.

– А кто спрашивает?

Бишкек не думал ввестись на сильно показушную дружелюбность ракшаса, жизнь его давно научила, что не нужно бояться тех, кто сразу ведет себя агрессивно. А вот улыбчивый и приветливый незнакомец, зачастую держит нож в рукаве. В переносном смысле, конечно, хотя здесь, в Каэн-ар-Эйтролл, к этому выражению можно относиться и в прямом смысле.

– Саргарос, - ответил ракшас и скинул с верхней правой лапы, кожаную перчатку с массивными когтями, и протянул лапу для рукопожатия Бишкека.

– Бишкек, - отозвался Дима, всё ещё не сводя глаз с перчатки, на которой оставались следы высохшей крови.
– Нехорошо, оружие нужно всегда держать в чистоте.
– Произнес Бишкек, кивнув на перчатку.

– Обычное оружие, да. Но вот грязная перчатка, может и не убьет врага, но инфекцию в рану занесет обязательно, - пояснил он грязное состояние своего оружия.

И ещё несколько секунд они умышленно мерились взглядом, ни один из них не хотел проигрывать другому, даже банальную игру в гляделки. Может это и звучит со стороны как-то по-детски, но зачастую, всё решается еще до того, как кто-то достанет оружие вот в таких вот визуальных дуэлях. Глаза - это зеркало души, посмотри человеку в глаза и зачастую, можно сразу понять друг он или враг, станете ли вы друзьями до гробовой доски, или же врагами до неё же. И пока что, Бишкек не мог понять, кто перед ним.

– Котята, - ракшас вернулся к вопросу, по которому подошёл к молодому семейству оборотней.
– Вы ведь приемные родители, так?

– А ты почему интересуешься?

Когда дело касалось Ольхи или малышей, в Бишкеке закипала нечто животное, наверное, приобретённая его часть, которая и позволяла перевоплощаться в Росомаху. А Росомаху, как известно, предпочитает обходить стороной, даже косолапый Хозяин тайги. Не боится, но и связываться не любит.

– Я - ракшас.
– кошачий снова попытался изобразить улыбку.
– А эти малыши - котята.

– Оборотни.
– Поправил его Бишкек.

– Но котята. И я думаю, что в прайде, среди себе подобных, им было бы комфортнее, чем среди... ...с кем, кстати, имею честь?

– Хер тебе, усатый.
– С вызовом произнес Бишкек, чувствуя, как волна трансформации захлёстывает его тело.
– Кай и Герда, наши дети.

С этими словами, Бишкек оттолкнул ракшаса в его пушистую грудь частично трансформирующейся в когтистую лапу рукой, освобождая дорогу себе и провоцируя кошачьего. Это та самая линия рубикона, после этого, ракшас либо должен напасть и Бишкек к этому готов, либо отступить. Саргарос отступил, однако на его лице всё ещё блистала клыками улыбка.

– Вы ведь ещё не повенчаны, так?
– спросил он, теперь уже ловя взгляд Ольхи, которая почему-то, начала его прятать.

Народ, как будто спинным мозгом чувствовал назревающий конфликт, и их уже обступила толпа праздных зевак, желающих развязки конфликта. А еще лучше, и чьей-то крови.

– Тебе какая разница, блохастый?
– Бишкека никак не отпускало чувство, что он опускает какую-то мелкую, но очень важную деталь.

– Я тоже буду биться за руку этой молодой мамочки, - промурлыкал ракшас.

– Повтори, - процедил Бишкек.

– Что у нас на завтра? Достать Сапожок из проруби? Мы, кошачий, не любит воду, но ради такого, не грех, и замочить шерсть. А заодно и посмотрим, кто из нас блохастый, - последние слова, были адресованы уже в адрес Бишкека.

С этими словами, ракшас развернулся на кончиках лап и виляя хвостом по-кошачьи, гордо растворился в толпе. А вот Бишкек стоял, и не знал, что ждать от завтрашнего дня. И главное, зачем чужестранцу два малыша, ради которых, он готов идти на конфликт и даже жениться. Очевидно ракшас, что-то знает про Кая и Герду, и хорошо бы и ему узнать, что.

Китеж. Столица Скив. Второй день гуляний.

Второй день гуляний встретил Бишкека, совсем не в праздничном настроении. Мысли о том кошачьем, не давали расслабиться Бишкеку, и он провел без сна почти всю ночь. Утром, согласно обычаю, жених должен был выловить сапожок своей любимой, брошенный ею в ледяную прорубь. Если же у девушки было несколько воздыхателей, то побеждал тот, кто достанет нужный сапожок, а учитывая то, что невест на празднике было больше двух десятков, это становилось непростой задачей.