Друзья и соседи

Откинувшись на спинку стула, Гусев продолжал рисовать заманчивую картину признания его выдающихся заслуг.

— А потом, представляешь, оба посещают «комнату смеха», там в охотку смеются и после говорят: «Спасибо товарищу Гусеву за радостное веселье. Мы получили хорошую зарядку и теперь будем трудиться с удвоенной энергией!»

Вера Степановна слушала и улыбалась:

— Всё наглядно представил. Как в кино.

— Погоди. Это ещё не всё. В итоге Дорохов скажет Авдееву: «Вам не кажется, Сергей Алексеевич, что Гусеву уже тесно в рамках нашего парка? Человек вырос. Не пора ли рекомендовать его на более ответственную работу?» Авдеев скажет: «Я тоже об этом думаю. Надо предложить ему такой участок, на котором целиком и полностью развернётся его талант!»

Вера Степановна пожала плечами:

— Не знаю, не знаю, может, я ошибаюсь, но, мне думается, эти все забавы не для солидных людей. Какой интерес взрослому человеку на качелях мотаться и в разные игры играть!..

— Это у тебя от недопонимания. Московский инженер, что у нас аттракционы монтировал, так сказал: «В каждом взрослом человеке в глубине притаился ребёнок, который время от времени даёт о себе знать». Понятно?

— Товарищ директор, вы дома?

В окне возник киномеханик Митя Бойков:

— Василий Иваныч, срочно идите в парк! Вас там ожидают.

— Кто?

— Товарищ Авдеев.

Гусев отодвинул блюдце с киселём.

— Предгорсовета прибыл в парк, а директора нет на месте. Непорядок.

— Пошли скорей, Василий Иваныч!

Гусев насторожился.

— Ты чего улыбаешься?

— Я поясню, — с готовностью ответил Митя. — В парк пришёл Авдеев и с ним Яковенко.

— Городской архитектор?

— Точно. Пришли, говорят: «Здравствуйте!» Мы говорим: «Добрый день! Сейчас сходим за директором, он обедает». А товарищ Авдеев говорит: «Не надо, пусть пообедает, мы тут сами разберёмся».

Прошли они зелёную зону, осмотрели что им надо, а на обратном пути завернули в городок аттракционов, задержались у лабиринта, и товарищ Авдеев говорит: «Зайдём на минутку?»

— Ну и что?

— И все.

— То есть?…

— Туда-то они зашли, а наружу выйти не могут!

Гусев подмигнул Мите:

— Придумал, да?… Юморист-сатирик!

— Я вам правду говорю! Лабиринт не простой. Конечно, рано или поздно они оттуда выйдут.

Последних слов Мити Гусев не слышал. Он уже бежал в парк, туда, где раскинул своё весёлое хозяйство новый, не открытый ещё для посетителей городок аттракционов.

«Небось давно выбрались, а теперь смеются, — подумал Гусев, но эту приятную мысль вытеснила другая, тревожная: — А вдруг они ещё там? Лабиринт хитрый». Он даже уговаривал инженера маленько его упростить, но инженер сказал: «Ни в коем случае! Человек закаляется в борьбе с трудностями!»

Запыхавшись, Гусев подошёл к лабиринту. У входа под вывеской «Добро пожаловать!» стоял бухгалтер Чеботков. Он озабоченно качал головой и смотрел на свои ручные часы.

— Сейчас надо идти налево! — донёсся из глубины лабиринта тенорок радиста Шапкина.

— Не налево, а направо, — откликнулась затейница Нина Мамырина. — Налево мы уже двадцать раз поворачивали…

— Тут зеркала с толку сбивают, — пожаловался Мишин, начальник отдела кадров.

— А вы закройте глаза и идите, — хохотнув, посоветовал Шапкин.

— Что там за шутки? — вмешался в беседу Гусев.

Увидев директора, Чеботков сокрушённо развёл руками:

— Ведь это надо же, какая неприятность.

— Неужели они ещё там? — тихо спросил Гусев.

— Там. Ходят взад-вперёд, а выйти не могут. Конструкция сложная плюс оптический обман.

— Вы что ж, не сообразили им провожатых дать?

— А что от них проку? Их там полно. Слышите? Они только друг дружку путают.

Гусев вытер платком лоб. Как славно ему нынче по— мечталось. И дёрнула его нелёгкая уйти обедать. Всего на час отлучился, а тут уважаемые люди попали, можно сказать, в безвыходное положение. Яковенко — ладно, он молодой, три года как из вуза, поплутает в порядке разрядки, ничего страшного, но Авдеев Сергей Алексеевич — председатель городского Совета. Кошмар и ужас! А кто виноват? Гусев виноват, потому что случилось это не где-нибудь, а именно здесь, в парке.

— Будем принимать меры, — сказал Гусев, пока ещё не вполне ясно представляя себе, что ему делать.

Для начала погрозив пальцем Чеботкову и машинально приподняв шляпу, Гусев откашлялся и крикнул в лабиринт:

— Здравия желаю, дорогие товарищи!

— Горячий привет! — отозвался Шапкин.

— Здравствуйте, здравствуйте, — раздался из глубины лабиринта знакомый голос Авдеева. — Это не вы ли, товарищ Гусев?

— Я, Сергей Алексеевич!

— Позвольте спросить, что же вы с нами сделали?

— Вы, товарищ Гусев, ввели в заблуждение руководство, — произнёс Яковенко с металлом в голосе.

— Виновные за это дело ответят, — неуверенно слазал Гусев. «Какой уж тут новый участок. Хотя бы на этом удержаться». — Но вы не беспокойтесь, отдыхайте. Мы сейчас…

Гусев оглянулся, словно бы надеясь найти и наказать виновников происшествия.

— Товарищ Гусев! Где же вы? — прозвучал из лабиринта строгий голос председателя.

Гусев взял за плечо Чеботкова.

— Сергей Алексеевич! К вам выходит сотрудник парка товарищ Чеботков Яков Еремеевич. Он опытный бухгалтер и хорошо ориентируется…

— Бухгалтерия, конечно, внесёт ясность, но сами-то вы думаете остаться в стороне?

— Встаньте у выхода и что-нибудь спойте, — подал идею Яковенко, — а мы пойдём на ваш голос.

— Будет сделано!

Гусев напутственным жестом проводил бухгалтера в лабиринт, а сам, обогнув это затейливое сооружение, остановился и запел: «Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет мама»…

— Нет! Так дело не пойдёт, — раздался голос Авдеева. — Это что же выходит: коллектив находится на распутье, а директор поёт и в ус не дует? Зайдите ко мне, товарищ Гусев!

— Куда? В исполком?

— Зачем? Сюда зайдите.

— Я… сейчас…

Гусев пожал плечами: «Лица не видно, не сразу и поймёшь, то ли он смеётся, то ли говорит серьёзно. Что делать? Хорошо бы всё это обратить в шутку. А ещё бы лучше вызвать рабочих и разобрать к лешему всю эту бандуру!»