Дрянь (сборник)

— Как «что»? Ты собственную газету читаешь когда-нибудь?

Тут только я вспомнил, что у Протасова в воскресенье должен был быть материал. Притом, что ему, кажется, все на свете давным-давно надоело, он к каждой своей публикаций относится трепетно, будто она первая. На следующий день приходит в редакцию с самого утра и бродит по коридорам, нарываясь на похвалы. Я сам люблю, когда меня хвалят, отмечают и все такое: газетная статья живет недолго, и, если не заслужила сиюминутного признания, на вечность рассчитывать уже не приходится. Но в последнее время мне стали что-то все меньше нравиться протасовские очерки, начало казаться, что он повторяется… Скрывать это с каждым разом было все труднее, он и так посматривал на меня волком, и я приноровился отнекиваться: не читал, не было времени. Сегодня у меня было к тому законное основание.

— Ты же знаешь, Валя, я дома-то не живу.

— Громов тоже газету выписывает, — проворчал Протасов.

— Прочту, сегодня же обязательно прочту, — пообещал я — Мне звонил кто-нибудь?

— Завражный тебе звонил.

Я отправился в кабинет ответственного секретаря.

— Наконец-то! — закричал Глеб, увидев меня. — Там, в приемной, тебя с утра девушка дожидается, говорит, хочет беседовать только с тобой. Оч-чень милая, оч-чень симпатичная! Если там материал — умоляю, сделай к пятнице!

У Завражного все девушки очень милые и симпатичные.

— Глеб, — сказал я, — у меня удостоверение пропало.

— Получишь выговор.

— Глеб, — сказал я торжественно, — у меня его похитили при исполнении служебных обязанностей! Мне неохота было получать выговор.

— А милиция в курсе?

— Да, — ответил я честно, имея в виду Сухова.

— Ладно, разберемся. Пойди к завредакцией, пусть выпишет тебе другое. Но чтоб к пятнице был материал.

Девушка и впрямь оказалась довольно милая. Одета во все простенькое, отечественного пошива, на лице ни следа косметики, никаких украшений, звать Ира Уткина. Мы с ней пошли ко мне в кабинет, я прогнал оттуда Протасова, растворил окно и сел слушать.

Два года назад она вышла замуж. Познакомились они в Крыму, на отдыхе, и, честное слово, ничего между ними даже не было. Он из Курска. Обменялись адресами, просто так. А осенью приходит от него письмо: то да се, как живешь, я живу ничего, костюм себе купил и так далее. Она ответила, он в следующем письме карточку свою прислал — на фоне призов и грамот, спортсмен, мастер спорта по боксу. И вдруг ни с того ни с сего телеграмма: «Встречай десятого. Сергей».

Ира переполошилась. Как встречай, куда встречай?! Живет-то не одна, с матерью, старой женщиной. А что ей объяснить, когда сама не знаешь, зачем он едет? Но Сергей прямо с вокзала заявился к ним и все сомнения в три минуты (я так понял даже, что не сняв пальто) рассеял. Сказал: «Выходи за меня замуж». Она и вышла. По-моему, в основном потому, что никто ей до сих пор никогда такого предложения не делал.

Поначалу все шло неплохо. Как зарегистрировались, Сергей сразу прописался к ним, переехал в Москву, устроился на работу. Иногда выпивал, загуливал. По-настоящему наискось жизнь пошла через полгода после свадьбы, когда Ира забеременела. Тогда Сергей первый раз избил ее, досталось и теще, которая попыталась вмешаться. Суть его претензий сводилась к тому, что никакие дети им сейчас не нужны, а сопровождалась эта декларация матом, побоями и мутными намеками, что если она хочет с него всю жизнь алименты лупить, так вот ей хрен!

С тех пор уже полтора года живет Ирина как между небом и землей: не мужняя жена, не вдова, не разведенка. Муж живет тут же рядом, но вроде как не муж. Денег домой не носит, пьет, водит каких-то приятелей, орет, чуть что: «Я прописан, чего хочу, то и ворочу!» Она хотела было с ним развестись, подала даже заявление в суд, но он пригрозил, что всех убьет, ее и мать, и теперь она боится. Дело в том, что у них в районе Крылатского частный деревянный дом, их скоро ломать собираются, а жителям будут давать новые квартиры. Вот он, значит, и опасается, что ему, как недавно прописанному да разведенному, укажут вообще из Москвы.

Я пошел к Завражному и сообщил ему, что материал вроде есть. Конечно, не бог весть какая сенсация, но, во-первых, можно людям помочь, а скотину эту призвать к порядку и, во-вторых, написать столь любезный сердцу ответсека моральный «кусок».

— Действуй! — сказал Глеб.

С Ириной мы договорились встретиться завтра, она специально пораньше отпросится с работы (медсестра в поликлинике), иначе сам я не найду их дом. Сергей сейчас как будто в отпуске, целыми днями сиднем сидит на квартире и пьет, так что сами сможете убедиться во всем. Жалко, мама уехала к родственникам в деревню, а то бы и она подтвердила.

Проводив девушку до выхода, я заглянул к Феликсу:

— Какие новости?

— Новости такие, что твоя директриса тебе обзвонилась. Говорит, у тебя все время занято. Материал, что ли, брал?

Я кивнул. Во время важных бесед я всегда у себя в кабинете снимаю трубку — чтоб не отвлекали.

— Она не говорила, что-нибудь срочное?

Феликс пожал плечами:

— Я ж говорю, десять раз звонила.

— Ну уж и десять, — усомнился я, набирая номер.

— Три, по крайней мере, — уступил Феликс.

— Что случилось? — спросил я Светлану.

— Час назад мне звонил Саша Латынин, — ответила она. Я присвистнул:

— Зачем?

— Сказать, что больше учиться у нас не будет. Просит отдать документы.

— Так, — сказал я, собираясь с мыслями. — Хорошо. Сам придет или пришлет кого?

— Ни то, ни другое. Хочет, чтобы через некоторое время мы выслали их ему до востребования.

— Куда, конечно, не говорит…

— Да, обещает сообщить потом. Но я тут же придумала, что роно не позволит мне выслать документы неизвестно куда, если мы ничего не будем знать о судьбе своего ученика. В общем, я из него вытянула, что он собирается в геологическую партию куда-то на Дальний Восток, что ему там будто бы обещают работу. Но ведь мог и наврать, а?

— Света, ты гений! — заорал я. — Он не врет! Считай, что мы его нашли, или… или я полный идиот!

— Ты уверен? — с сомнением спросила она.

— Да! Мы с тобой сегодня вечером увидимся, и я тебе все объясню!

— Сегодня не могу, — сказала Светлана. — У бабушки именины, придут гости.

— О Господи! — простонал я, — когда бабушка уже наконец уедет?

— Скоро! — ответила она.

Телефона Елина у меня, разумеется, не было, Я позвонил Марине Костиной.

— Ты не заболел? — спросила она в ответ на мою просьбу. Ей было известно о наших с Елиным взаимоотношениях. Но номер дала.

— Только имей в виду, это — домашний, к родителям, — предупредила Марина. — А он, по-моему, большую часть времени проводит у себя в «кабинете», — она выделяла голосом последнее слово.

— Это что такое?

— Снимает квартиру где-то в Перове и ни адрес, ни телефон никому не дает, даже родителям, представляешь? Чтоб не мешали работать!

— А служебный телефон у него есть?

— Есть, да только на работе он редко бывает. Творческая личность, сам понимаешь.

На всякий случай я записал и служебный.